Измена. Ты нас предал, Дракон! - София Руд
Что он подразумевает? Что она по своей воле туда Рида привела? Ни за что не поверю!
– После всего, что он сделал, она бы не стала, – уверяю я.
– Что ж, одно мы знаем наверняка, оттуда помощи тебе не будет. В лесу оставаться тоже нельзя. Доберемся до города, послушаем, что говорят, и там решим, – говорит медведь. – Тебя не раскроют, не беспокойся. Есть у меня пара идей.
– Вы сделаете меня невидимой, как в тот раз в хижине?
Смеется.
– Нет. Так я не смогу. В доме защита стояла на печатях, а теперь надо подручными средствами пользоваться, – ведает медведь и устало поднимается на ноги. – Я отойду на несколько минут. Ты не бойся. Сюда никто не явится. Ни человек, ни зверь.
Послушно киваю, а затем смотрю, как мощная спина скрывается в темноте леса. В первые секунды становится не по себе. Начинаю прислушиваться ко всем звукам и нервничать, но затем делаю глубокий вдох и велю себе успокоится.
Качаю свое солнышко на уставших руках, и боль и дрожь унимаются. Он такой теплый и родной. Моя кровинушка. Как же ты сегодня испугался.
Присаживаюсь на корень, втягиваю носом аромат хвойного леса. Уже вовсе и не страшно. Зато внутри мешаются другие раздирающие чувства.
Думаю о сестре, пытаясь найти объяснения ее спокойствию в тех обстоятельствах. О Риде думать не хочу, но он все равно побеждает.
Перед глазами вновь возникает кошмар, через который он заставил меня пройти с мертвым холодным лицом. А тот горящий, как несколько месяцев назад взгляд, которым он смотрел на меня с крыльца сегодня, делает еще больнее.
Почему он так смотрел?! Зачем?!
Он растоптал меня, отрекся. Ни за что не поверю, что ему жаль.
Наверное, мне померещилось от шока, и там была ярость. За то, что исчезла с его сыном?
Он счел его Тьмой, он сам от него отказался, потому не вправе у меня отнять. Не по праву по совести, а по закону все еще может.
Прикусываю губу. Боюсь даже думать об этом.
О боги, как он мог так измениться? Как он мог так с нами поступить? Тот, кому я верила, тот, кого безгранично любила…. А теперь больно так, что я хочу исчезнуть. И исчезла бы, если бы на руках не лежал единственный смысл моей разрушенной жизни.
Медведь возвращается, и я тут же утираю непослушные слезы.
– Идем, – говорит он, и я покорно встаю на ноги, готовая следовать куда угодно.
Если бы я только знала, какой роковой поворот ждет в том городе…. Под угрозой смерти бы не сунулась туда!
Глава 13. Ведьма в подворотне.
Мой спаситель обращается в рыжего медведя. Закрепляю ремни и забираюсь с Дэриэлом на спину. Мы идем спокойно, немного покачиваясь, и я с трудом держу веки открытыми.
Долгая ночь, слава богам, заканчивается. Небо начинает сереть, птицы просыпаются, и мы, наконец-то, видим город.
На самой окраине леса медведь вновь принимает человеческий облик. Дает мне вовсе не артефакт, а несколько связанных в пучок травинок, которые, как он заверяет, должны создать иллюзию.
Это ж какой он силой обладает, если так умеет?
– Они будут искать женщину с ребенком, потому будет лучше, если вы сольетесь воедино для чужих глаз. Будешь выглядеть будто на сносях, а на сына твоего я полог тишины наложу. Только ты услышишь, если он заплачет, больше никто, – нарекает медведь, а затем неловким движением чешет затылок. – И еще. В таком положении иноземке без мужа лучше не ходить. Да и мне появляться тут одному не стоит. Потому придумай нам фамилию.
– Фамилию? – переспрашиваю я и тут же соображаю, что даже имени его не знаю. – Простите, а как вас, на самом деле, зовут?
– Кирк. И лучше обращайся на “ты”, Мэри , – говорит он.
Цепляет за пояс пучок и в момент обращается в высокого молодого блондина в длинном плаще вместо рубахи. А пучок так и вовсе исчезает.
– Поспеши, – торопит он не своим голосом, и я поступаю, как велено.
Зеркала тут нет, но я вижу, как меняются руки, а волосы из темных превращаются в светло-русые. К счастью, и мое потрепанное платье обретает более достойный вид.
– Идемте, госпожа...?
– Каип, – отвечаю я, ляпнул первое, что приходит в голову.
На драконьем значит “потерянная”.
Не помню, когда последний раз была в городе. Обычно мне нравилось гулять среди людей. А теперь неспокойно. Боюсь, что меня узнают. А еще руки болят и спина. Кроха хоть и маленький, но все же вес имеет. Сколько мы уже так без отдыха?
– Смотри! – пугаюсь я, когда вижу впереди приметные мужчины. Стражники. – Их всегда так много?
– Не нервничай. Они тебя не узнают, – уверяет медведь, но на всякий случай уводит меня с пути к лавкам с фруктами и овощами. Хватает яблоко и делает вид, что выбирает.
А ему не впервые скрываться.
– Почему люди лорда Дитриха повсюду? – сетует одна торговка другой. – Куда не плюнь, там они. Весь народ распугали!
– Так жену ж его ищут. Сбежала, говорят. – кряхтит вторая.
– Это что ж натворить нужно было, чтобы бежать? И чего этим белоручкам спокойно не живется?
– А кто их разберет? Наверно, спуталась к кем-то, раз на Скалу Обреченных отправили. Но говорят, пламя там было.
– Пламя богов?
– Угу. Брешут, как пить дать. Не знаешь, кому верить.
– Брешут. Было бы пламя, не сбегала бы, – говорит та, и мне хочется до хруста сжать кулаки и закричать, что все было не так.
Но разве я могу?
– Ты чего, госпожа? Плохо что ли стало? – замечает она меня.
– Мэри, идем, – подталкивает меня вовремя медведь.
Прикусываю губу и ухожу, а внутри все еще бьется ярость.
Меня еще и негодницей на весь белый свет выставили?
– Подожди немного здесь, – велит Кирк, остановившись у трехэтажного дома в деревянной резной обшивке, выкрашенной в белый цвет.
Красивый, с приметной табличкой “Гостевой дом Алладьи”.
– Внутрь не входи, пока я не проверю и сам не вернусь за тобой, – заверяет он.
