Шок и тремор. - Сергей Николаевич Зеленин

Адриан фон Фелькерзам был вне себя:

- Что, чёрт его побери, происходит?

…На запад!

Перед потомком прославленной российской служивой династии, ребром встал извечный русский вопрос:

«Что делать?».

Вернуться к «статус-кво» и перенести операцию на другой день – хотя бы на вторник, невозможно из-за убийства таксиста и угона такси.

Поэтому он крепко сжав зубы, принял решение:

«Или, сегодня или никогда!».

По его довольно приблизительным прикидкам, времени у них осталось до обеда, после чего придётся менять личину и топать с повестками в военкомат.

С другой стороны, имеется большая доля вероятности того, что ничего страшного не случилось. Сталин мог решить на час-два (а может и меньше) куда-нибудь для чего-нибудь «заскочить» и скоро вновь появится здесь.

Поэтому прибежавшему запыхавшемуся Карлу Ландовски – «гонцу» от группы «железнодорожников», он сухо:

- Всё в силе! Ждём до обеда, потом разбегаемся.

Было очень рискованно торчать здесь у всех на виду, но Адриан фон Фелькерзам верил в свою счастливую звезду.

***

Один час проходил за другим, но машина Сталина всё не возвращалась. Это тревожило, злило и бесило. Больше всего бесило то, что каждый проезжающий по шоссе русский останавливался и предлагал помочь. А после отказа обижался и даже поглядывал с подозрением.

Бесили местные жители, особенно девки, которые проходя мимом хихикали и кричали Курту:

- Штаны шиворот-навыворот одел!

Мужики чаще советовали «таксисту» проверить бензобак, попинать колёса или протереть фары.

Курт же старательно исполнял свою роль – не придерёшься. Повозившись с мотором, он брал гаечные ключи и какой другой инструмент и относил в багажник. Оттуда он брал другой инструмент и вновь возвращался к мотору… Вздыхал, разводил руками и снова шёл к багажнику…

И так круг за кругом.

Артист, да и только!

Около девяти утра возле них остановился воняющий жжённым керосином дребезжащий трактор с железными колёсами. Обдав их вдобавок «выхлопом» сивухи, небритый тракторист крикнул псевдо-таксисту:

- Эй, москвич жопорукий! Может, тебя отбуксировать куда? За поллитру сорокоградусной - хоть до самой Красной площади.

- Нет.

- Что, «нет»? Ты мне по-русски скажи, чудило столичное!

Пришлось майору с приставкой «псевдо» вмешаться, ибо кроме ещё раз «нет», «чудило столичное» по-русски мог ещё сказать только «да», а на Красную площадь, ему хотелось в самую последнюю очередь:

- Товарищ! Езжайте мимо.

Тракторист разочарованно сплюнул:

- Не хотите и @уй с вами.

И гремя-дребезжа уехал.

Около десяти утра, возле «Эмки» остановился знакомый молоковоз, видимо возвращающийся после отгрузки продукции в свой родной колхоз:

- Что земляк? Всё е@бёшься?

После того, как липовый майор подмигнул правым глазом, липовый таксист на чистейшем русском ответил:

- Да.

- Может, всё же давай тебя «дёрнем»?

- Нет.

Шофёр хлопнув дверью:

- Ну и е@бись дальше.

И уехал.

Ещё где-то через час, рядом притормозила почти точно такая же двухцветная «Эмка»-такси с плафоном, только без запаски у левой боковины капота и откидного багажника сзади.

Не успел Адриан фон Фелькерзам и глазом моргнуть, как выскочивший русский таксист оказался возле склонившегося над двигателем Куртом и хлопнув того по плечу:

- Здорово, Васька!

Обернувшись, тот в замешательстве выдал весь «словарный запас» разом:

- Да, нет!

Таксист, в не меньшем замешательстве отпрянув:

- Вижу, что «нет». А где Васька?

Мнимый майор сообразил быстро:

- Шофёр этой машины на попутке уехал в таксопарк за запчастями. А это – местный житель, которого он попросил снять карбюратор.

Таксист соображал ещё быстрее представителя древней курляндско-тевтонской фамилии:

- За пузырь поди, «попросил»? А ну-ка, земляк, отойди-подвинься…

И оттеснив Курта в сторону, схватил ключи и энергично задвигал локтями.

Несмотря на классическую гимназию за плечами и курсы по национальной экономике в Вене, Адриан фон Фелькерзам не смог придумать ничего такого, чтоб не спалившись остановить его. И буквально через пять минут тот, сунув в руки «местного жителя» воняющий паршивым бензином карбюратор, жизнерадостно:

- Вот, держи! И передай Ваське, чтоб «пузырь» Семёну Головастову из бригады Потапыча отдал… Понял, деревня?

За стоявшего столбом «деревню» ответил «майор»:

- Понял, товарищ! «Пузырь» надо отдать Семёну Головастову из бригады Потапыча.

Тот, вытирая руки вынутой из кармана ветошью:

- Я бы Вас подкинул, товарищ командир… Да не могу - по вызову еду! Вот если бы был с пассажиром, да по пути…

- Ничего, как-нибудь доберусь. Мне не к спеху – в отпуск еду.

Напоследок окинув его с головы до ног, несколько задержав взгляд на командирских галифе, таксист насмешливо:

- Судя по вашему виду, товарищ командир майор, Вы возвращаетесь(!) из отпуска. И причём – из очень длительного!

Когда тот уехал, Унтерштурмфюрер СС недоумённо разглядывая себя – как смог, конечно, недоумевал:

«Что с моим «видом» не так?».

Но тут его накрыло другой проблемой – более насущной, от которой его кинуло в жар и стало не до любования собственными галифе:

- Verdammte Scheisse210! 

Автомобиль, на котором он собирался скрыться с места совершения покушения на Сталина - не на ходу!

Он, встревоженно-беспомощно:

- Kurt! Kannst du diesen verdammten Vergaser wieder anbringen (Курт! Ты сможешь приделать этот чёртов карбюратор на место)?

Тот, не совсем уверено:

- Ich werde es versuchen, Herr Leutnant (Попробую, господин лейтенант)…

Курт «пробовал» с полчаса, то и дело повторяя «Ein Scheissdreck werde ich tun!211» но видимо в отличии от радио, двигатели внутреннего сгорания – был не его конёк. Беспомощно протянув начальству какую-то железку, он на полном серьёзе спросил:

- Und wo ist das, Herr Leutnant (А это куда, господин лейтенант)?

Тот взбесись уже окончательно, хотел уж было подсказать «куда именно» надо засунуть эту хреновину, как вдруг он увидел…

Машину Сталина!

Изумрудно-салатовый, блестящий от полированного лака «Вездеход» появился откуда его не ждали: не с запада Можайского шоссе, куда уехал утром - а с северо-запада по Очаковскому, быстро приближаясь к перекрёстку.

И больше никого!

Он ещё раз протёр глаза и открыв их, удостоверился ещё раз:

Бронированного «Паккарда» с охраной не было!

От нежданно-негаданной радости захолохнуло в груди:

Теперь можно взорвать непосредственно Сталина, не встревая в перестрелки и не привлекая особого внимания к своей персоне, скрыться на своих двоих. Добраться до камеры хранения на вокзале, где им втайне под подчинённых припасено кое-что на «чёрный день», а там…

А там как снова повезёт!

А ему пока(!) всегда везло - даже сегодня, в