Перстень Мораны - Александра Кармазина

Кира оглянулась, когда за спиной послышался шорох.

В нескольких шагах от нее стояла Штепина. Кутаясь в просторный, тонкий, ярко-желтый пуловер Краснова, она слегка дрожала и вообще выглядела немного нездорово. Лихорадочный румянец на щеках, странный блеск в глазах, наспех завязанные волосы…

— Ты чего, Ален? — поднялась Кира, совершенно не замечая, что изо рта вместе со словами вырвалось небольшое облачко пара.

— Не спится, — тихо ответила Штепина. — Я хотела извиниться за свое поведение сегодня днем.

— Да, ничего, — отмахнулась Долинская. — Я все понимаю, Ален.

— Просто я… — Алена неопределенно развела руками. Глаза девушки наполнились слезами, что буквально полоснуло по сердцу Киры стальным кинжалом сострадания. — Я вообще не понимаю, как жить дальше и…

— Ален… — подойдя к однокурснице, Долинская крепко обняла Штепину, прижимая ее к себе. — Все утрясется как-то. Ты держись.

— Спасибо, — прошептала Алена. — Спасибо и прости меня еще раз.

Вытерев слезы со щек, Штепина вымученно улыбнулась и сделала шаг назад.

— Ничего, — кивнула Кира. — Все будет нормально.

— Да… — кивнула Алена, проведя ладонью по лицу и растирая боковую сторону шеи. — Я пойду.

Вернувшись к костру, Долинская бросила в него несколько сухих палок и потянулась за термосом. Когда ее пальцы коснулись герметичной тары, которая сохраняла напитки горячими, Кира вдруг отчетливо осознала, что так и не услышала звука застегивающейся молнии. Алена не закрывала палатку после того, как вернулась в нее.

Резко вскочив на ноги, Кира обернулась лицом к тому месту, где была разбита палатка. Молния была застегнута…

— Алена? — позвала Долинская, обшаривая взглядом поляну.

Где-то впереди мелькнуло тусклое желтое пятно. Оно еще несколько раз появилось между деревьями, прежде чем его разъели густые вечерние сумерки.

Кира ринулась следом, почти кожей чувствуя, что происходит нечто не совсем нормальное. Алена выглядела слишком безучастной и спокойной, словно… словно что-то для себя решила. Еще эти просьбы о прощении и растерянные слова о том, что нет четкости понимания, как жить дальше.

— Алена! — позвала Кира, ступая в линию низкой поросли репеса и высокой степной травы.

Когда Долинская смогла продраться сквозь заросли лесополосы, ночь окончательно раскрыла крылья над озером и всей прилегающей к нему территорией. Растерянно остановившись на берегу, Кира принялась лихорадочно оглядываться. До боли напрягая глаза, силилась отыскать в сгустившимся мраке желтый пуловер. Сразу и не нашелся…

Внезапно буквально в шаге от кромки воды, что лениво накатывалась на заросли камыша у берега, обозначился человеческий силуэт. Темные распущенные волосы, тусклое желтовато-черное подобие кого-то живого… пока еще живого.

— Алена! — закричала Кира, бросаясь в том же направлении.

Ее бег совпал с первыми шагами Штепиной, которая уверенно шла в воду.

— Алена!!! — крик пролетел над лесополосой и замер где-то под черным куполом неба.

На ходу снимая свитер и сбрасывая кроссовки, Кира добежала до того места, где Алена вошла в воду. Совершенно не думая о том, что будет, она бросилась в воду, сопровождаемая предостерегающим возгласом Ивана:

— Кира, куда?! Ты не умеешь плавать!

…а в следующий момент Долинская просто не ощутила под ногами ожидаемого холода от воды. Холод был, но другой.

Буквально за доли секунды до того, как ее босые ноги должны были погрузиться в слабые волны, их сковало льдом. Гладь озера превратилась в идеально прозрачное зеркало с матовой поверхностью, в которой отражалось низкое лишенное звезд небо. По инерции пролетев еще несколько метров, Долинская упала, поскользнувшись.

— Что?! — не поняла Кира, прижимая ладони к скользкой холодной поверхности. — Что за… Нет! Нет!! НЕТ!!! — и с силой принялась стучать судорожно сжатыми кулачками по тому месту, где еще виднелся желтый пуловер.

На какое-то мгновение лицо Алены мелькнуло под толстым слоем льда. В ее глазах Кира прочитала осознание того, что все уже кончено. Она видела это очень отчетливо, но верить и принимать не желала. Именно поэтому с удвоенной силой принялась лупить по льду, разбивая в кровь костяшки пальцев.

— Вставай, — снова послышался голос Ивана, который буквально силой поднял ее на ноги и потащил к берегу. — Ты не умеешь плавать!

— Плевать! — Кира попыталась высвободить руку из его неожиданно крепкий пальцев.

— Слушай! — остановившись на короткие секунды, Иван тряхнул ее за плечи так сильно, что у Киры хрустнуло в шее. — Слушай меня! Ей уже не помочь. Она мертва, — и снова потащил к берегу, торопясь вывести подругу на твердую землю.

В нескольких метрах от суши лед под их ногами внезапно треснул, стремительно теряя прочность.

Вскрикнув, Кира в то же мгновение ушла под воду, даже не успев набрать в легкие воздуха…

Глава 21

Снисходительно улыбаясь, Морана наблюдала за разворачивающейся на берегу озера трагедией. Ей было даже любопытно, что будет, если она больше не станет вмешиваться. Конечно, судьба каждого из этих смертных была давно определена и почти полностью смотана в очередной мерцающий клубок событий и эмоций, но их жалкие попытки что-то изменить…

Богиня фыркнула, когда высокий шатен принялся снова и снова нырять на дно озера, надеясь отыскать тело этой несчастной девочки. Ну, зачем столько лишних движений и суеты, когда уже все бесполезно?

— Мара…

Морана обернулась на приятный голос, что раздался у нее за спиной. Этим именем ее не называл никто, кроме одной из богинь высшего пантеона.

— Матушка, — склонила черноволосую голову, приветствуя деву в широких развивающихся белых одеждах.

Едва ли она была старше нее, если судить по внешности. Однако, внешний вид Богов — слишком неточное определение возраста. На вид красавице-блондинке было разве что на пару лет больше, чем самой Моране, но прожила она куда больше.

— Зачем ты это делаешь? — кивнула ее собеседница в сторону озера.

— Уж не из-за кучки ли смертных пожаловала сама Лада? — скривила Морана в улыбке чувственные темно-синие губы, которые нальются коралловым цветом только к тому времени, когда снег укроет леса и поля.

— К чему эти игры? Возьми то, что тебе положено и — довольно.

— Скучно, — повела хрупким, затянутым в белое кружево плечом Морана. — Без потехи что за жизнь?

— Мара, я тебя очень хорошо знаю, — возразила Лада. — Последнее, что тебя интересует — это веселье. Зачем ты испытываешь их? Чего добиться пытаешься?

—