Перстень Мораны - Александра Кармазина

Оглядевшись по сторонам, Долинская бессознательно надеялась отыскать взглядом Ивара. Его не было в зоне ее видимости. Уже довольно давно… Вопреки тому, что в такие тяжелые минуты он всегда находился где-то поблизости, именно сейчас его не было. Жнец словно провалился сквозь землю.

Кира вдруг поймала себя на том, что ей страшно. Страшно оставаться среди всего этого — без него. Он постоянно стоял за ее спиной молчаливой тенью, обеспечивая пусть и ложное, но чувство безопасности. Сейчас, когда Ивара не оказалось рядом, Долинская растерялась и осознала: он нужен ей. Нужен, просто потому, что так было спокойнее, привычнее… Привыкшая к нему, Кира почти на физическом уровне ощутила боль — боль от его отсутствия.

От мыслей отвлек звук приближающейся машины. Девушка обернулась, чтобы увидеть, как возле калитки затормозила иномарка. Это была машина ворожеи Дарьи.

Авто еще не остановилось до конца, а пассажирская дверца с другой стороны от водителя уже открылась.

Илона выскочила почти на ходу и со всех ног бросилась во двор. Поспешно взбежав по ведущим к входной двери ступеням, она схватила Богдана в крепкие объятия.

Чуть в стороне, за спиной Киры послышался полный невыразимого облегчения выдох.

— О, слава Велесу, — пробормотала Домаха и тут же растаяла в воздухе, как и все остальные духи.

Кира тоже бесшумно удалилась, сделав сначала несколько шагов назад, а затем свернув за угол дома. Здесь оперевшись локтями на перила, она задумчиво посмотрела вдаль. Горизонт скрывался за стройными соснами, чьи верхушки упирались в облака. Такой красивый бор — величественный, ароматный… надежный. Еще бы, с таким-то хозяином! Всем, кто жил под сенью вековых деревьев, очень повезло. Они были в безопасности. Кира белой завистью завидовала всем этим кустикам, листочкам и невидимым человеческим глазам лесавкам и прочим лесным обитателям. Хотелось бы ей спрятаться за широкую спину какого-нибудь Витольда и показать язык Моране и всем своим проблемам.

Долинская вдруг заметила, как немного в стороне начинает обозначаться что-то похожее на человеческий силуэт. Образ дрожал и размывался, но становился все плотнее, все отчетливее. В какой-то момент Кира очень явно различила темно-серую рубашку и черные брюки — все то, во что был одет Иван. Вцепившись в перила, девушка даже подалась вперед. Бессознательно она стремилась удержать это хрупкое видение, а оно и не думало исчезать.

— Иван… — прошептала Долинская одними губами.

Силуэт окончательно сформировался. Он находился почти у калитки, что вела за пределы двора, к лесу. Встрепанные волосы, бледное лицо, бескровные губы, лишенные цвета глаза, что сохранили только зрачок…

Оттолкнувшись от перил, Кира бросилась к калитке.

— Иван!

— Уж мне-то ты могла сказать, — проговорил тот, что выглядел, как ее друг и однокурсник Иван Лист. — Про жнеца, — пояснил в ответ на ее полный непонимания взгляд.

— Я сама вместе с вами узнала, кто он.

— Доверься, — проговорил Иван. — Ты не должна отказываться.

— Что? — не сразу поняла Кира. — О чем ты, Ванечка?

— Ты должна нас спасти, — ответил он, и рубашка на нем начала пропитываться кровью.

Кира попятилась. Она на короткое время зажмурилась, отказываясь верить в услышанное. Иван бы ей никогда такого не сказал. Кто угодно, но только не Иван. Отчаянно мотая головой, Долинская зажала уши. Продолжая отступать, она сделала несколько шагов, прежде чем наткнуться на что-то под ногами. Не удержав равновесие, упала, больно ударившись копчиком. Эта боль отрезвила девушку, вынуждая открыть глаза.

Бледный и невероятно недовольный Иван подался к ней. Он подходил все ближе и ближе.

— Ты не имеешь права отказать мне… нам… — и указал куда-то себе за спину, где уже маячило еще несколько силуэтов.

Чувствуя, как по спине ползет холодный озноб, Кира отчаянно пыталась взять себя в руки. Она почти чувствовала: что-то здесь не так, но справиться с собой не могла. Страшно… так страшно было смотреть в пустые глаза своего погибшего друга.

— Мы тоже хотим жить! — возмущенный возглас, словно разделился на несколько голосов и ударил по воспаленным нервам. В тоне, интонациях и тембре — обвинение и… Алена с Вадимом.

Кира машинально отползла на пару шагов назад, чтобы увеличить расстояние между собой и то ли Иваном, то ли его злобным фантомом. В это же мгновение в голову пришла четкая осознанная жизнь, что она почему-то ведет себя точно, как те глупые героини фильма ужасов. Эти девочки, которые падали по каким-то причинам, а потом принимались ползти, словно у них отнялись ноги — они так бесили ее всегда своим поведением. И — вот — сама поступает аналогично!

Долинская уже мысленно подготовилась, чтобы встать, когда кто-то подхватил ее сзади. Холодные руки с длинными музыкальными пальцами легко поставили на ноги хрупкую девушку.

— Давай! — Ивар мягко взял ее за локоть и подтолкнул к особняку. — Давай, в дом! Быстро! А ты, — обратился к фантому, который мгновенно шарахнулся в сторону, теряя внешность Ивана, — прочь!

Скалясь и что-то злобно ворча свистящим шепотом, тварь отпрянула. Теперь серая рубашка превратилась в какие-то грязные лохмотья, что длинными языками ткани волочились по земле. Струящиеся патлы развевались на ветру. Близко посаженные темные глаза горели.

— Господи, — выдохнула Кира, потрясенно глядя на странное существо. — Что это? — она сразу же дала этой сущности определение «что», потому что другого даже в голову не приходило.

— Убирайся! — повысил голос жнец, делая шаг к твари, а затем доставая из-под мантии небольшой, но достаточно длинный кинжал черненого серебра.

Увидев оружие, что поблескивало в лучах солнца, сущность зашипела и мгновенно ретировалась.

— Прислужники Мораны, — обернулся Ивар к Кире. — принимают облик тех, кто человеку дорог, чтобы вызывать нужные им чувства.

Глава 53

Втащив все еще не опомнившуюся Киру в просторный зал особняка Илоны и Богдана, Ивар с шумом выдохнул. Развернувшись лицом к комнате, жнец встретил слегка ошарашенный взгляд Домового.

— Если ты сделаешь что-нибудь, — оглянулся Ивар на террасу, где уже клубилась серо-черная тьма, — я буду благодарен.

Что-то шепнув себе в ладонь, Богдан сделал шаг в сторону застекленной двери и сдул с пальцев серо-серебристую золу. Мгновенно превратившись в плотное облако, искрящиеся горячие частички домашнего тепла и магии заволокли собой проем и оконные рамы.

Почти одновременно с его действиями за пределами дома