Джо Мэлоун. Моя история - Jo Malone
Мне часто предлагали выступить на школьных собраниях, чтобы вдохновить детей, но в итоге больше всего меня вдохновили подростки из одной школы.
Я рассказывал о создании парфюма и, вместо того чтобы раздать ученикам флаконы с различными ароматами, решил превратить это в урок рисования, взяв кисти и краски, чтобы показать, как я связываю запахи с цветами, когда в голову приходит аромат.
Я стояла перед мольбертом, давала классу понюхать нотку лайма и рисовала то, что приходило им в голову: лаймовый зеленый, зеленая трава и поля. Я взяла нотку манго, и они увидели желтый цвет, солнечный свет и кристально чистую воду. Когда я представила эти две нотки « » вместе, как аккорд, и попросила класс понюхать и прислушаться к звуку, одна девочка воскликнула: «Я слышу скрипку... и барабан на заднем плане!».
«Хорошо, — сказала я, — теперь посмотрите на свои ноги — что вы видите?»
Другая девочка подняла руку. «Песок и белые камушки».
Мы вместе нарисовали эту картину с помощью запахов — я сказала им, что это «Алиса в стране чудес», смотрящая в зеркало творчества. Дети так легко и спонтанно используют свое воображение, что это разбудило мое.
Я сознательно не работала и не проверяла свой нос более четырех лет. Я не видела цветов и не слышала звуков. Я даже не была уверена, что мой обоняние когда-нибудь станет таким же чувствительным и эффективным, как раньше, но, стоя в том классе, видя, как загораются глаза этих молодых умов и как они реагируют на ароматы, я увидела в них ту же магию, которая когда-то пробудила меня к жизни. Каждый мой опыт только подтверждал то чувство, которое я испытал, когда разливал острый соус чили. Когда наступила поздняя осень 2010 года, меня двигал не только инстинкт или любопытство, а непреодолимое желание вернуться к тому, что я делал лучше всего.
Слишком долго я сидел в стороне, отрицая того человека, которым я был до того, как рак исказил мое мировоззрение и затуманил мой разум. Теперь я понял, что без работы парфюмера, без создания чего-то нового я не цельный человек. Я боролся с раком, чтобы жить, но с точки зрения личной реализации и счастья я не жил полной жизнью, не был вовлечен в свое дело, не создавал священное пространство для творчества. Период, проведенный вдали от ароматов, дал мне то, о чем я мечтал в 2006 году, и время действительно ценно, но, безусловно, оно имеет ценность только тогда, когда ты остаешься верным себе и следуешь за своим сердцем, не так ли?
Я поняла многое, в том числе и то, что мне уже сорок восемь лет и я не хочу стареть с сожалением о том, что никогда не попробовала снова создать « ». В профессиональном плане я хотела вернуть то душевное чувство « », которое испытывала, играя с нотами, не зная, какой аромат получится; или когда делала маску для лица, или гуляла по Грассу, или работала в магазине. Я не хотела вернуть прошлое. Я заново открывала для себя, кто я есть, и тем самым возвращала себе будущее.
Я инстинктивно чувствовала, что во мне есть еще ароматы, глубоко спрятанные, ждущие своего часа. И сама мысль о том, что я начну новое приключение с Гэри — перспектива построить еще один глобальный бизнес — была для меня как глоток свежего воздуха. Было также желание доказать себе, что после пяти лет перерыва я «все еще в форме». Часть меня всегда задавалась вопросом, был ли я просто счастливчиком, который однажды повезло, или же я по натуре серийный предприниматель.
Сможешь ли ты сделать это снова? Сможешь?
Этот вопрос не давал мне покоя и подталкивал меня вперед. Я не сразу нашел ответ и не был полностью уверен в себе, но был полон решимости попробовать.
ДВАДЦАТЬ СЕМЬ
По правде говоря, на первый взгляд, мы не выглядели наиболее многообещающими. У нас не было производителя, парфюмерной компании, ассортимента ароматов и представления о том, каким должен быть образ нашего бренда. Раньше мы начинали с клиентской базой, продуктом и четкой идентичностью, органично развиваясь и следуя за импульсом. Теперь, после пяти лет молчания, мы сидели за кухонным столом, глядя на чистый лист бумаги, и у нас не было ничего, кроме горячего желания начать бизнес. Если бы такой шаблон успеха попался мне на глаза во время работы над High Street Dreams, мой первый вопрос был бы: «Где ваш продукт?», а затем последовало бы быстрое отклонение.
Как будто наших шансов было недостаточно, нам еще и пришлось преодолеть множество юридических препятствий, связанных с правом использования моего имени.
Положение о неконкуренции не позволяло мне работать в этой отрасли в течение пяти лет, но общие условия, как это обычно бывает, означали, что я не могла свободно использовать «Jo Malone» без определенных обязательств и ограничений — моя личная идентичность была неразрывно связана с идентичностью бренда, который мне больше не принадлежал. Такова ограничительная природа любого соглашения, связанного с брендом, названным в честь его создателя ( ), но я не думаю, что раньше осознавала всю его серьезность, пока не решила снова заняться дизайном парфюмерии.
В 2006 году я ушла, почти не задумываясь об этих вопросах, думая, что никогда в жизни не запущу другой бизнес. В 2011 году я столкнулся с собственным отсутствием дара предвидения, сев за стол переговоров с выдающимся специалистом по интеллектуальной собственности Джеймсом Меллором, королевским адвокатом, и получил настоящий урок. Проще говоря, до конца жизни я должен был следить за тем, как я использую свое имя и как я упоминаю себя в коммерческом контексте.
Хотя я понимал, что подписал отказ от своих прав, суровая реальность все же заставила меня вздрогнуть. Я почувствовал, что на мою лодыжку привязали контрольный ярлык, который будет пищать, если я когда-нибудь употреблю свое имя в неподходящем контексте.
Когда вы открываете бизнес и начинаете с нуля, вам и в голову не приходит,
