Исчезновение в седых холмах - Полина Сутягина

захлопнутая чьей-то невидимой рукой. «Что еще за фокусы?» — возмутился мужчина. Джон был невысокого роста, хорошо сложен, на вид ему можно было дать около тридцати — тридцати пяти, но серьезность в его взгляде могла бы накинуть еще пяток лет. Туман, разорванный в клочья ветром, метался обрывками в побледневшей траве, усыпанной осенними листьями. Мужчина предпринял еще одну попытку покинуть машину. На этот раз ему это удалось. Ветер сделал перерыв, вдохнул и громко грохнул дверцей вновь, вырвав блестящую ручку из ладони Джона. Машина обиженно вздрогнула, а ее владелец, неуверенно поправив воротник пальто и прятавшийся под ним тонкий шарф, повернулся к дому, нависавшему над ним словно надутый ветром парус.

— Что еще за фокусы… — уже вслух, но как-то неуверенно произнес Джон, оглядывая строение.

На колокольчик никто не ответил. Однако дым, рваной лентой выплывавший из трубы, говорил гостю, что дом обитаем, и тот позволил себе перешагнуть через порог без приглашения. За дверью оказалось тепло и приятно пахло едой. Это обнадеживало. Джон снял шляпу и, пригладив каштановые, с рыжим отливом волосы, двинулся туда, где, по его представлениям, в любом приличном доме должна была располагаться гостиная. Дом оказался приличным, а комната — пустой. Повинуясь желанию согреть руки, Джон неторопливо подошел к камину. В этот момент за его спиной раздался голос:

— Доброго вечера, сэр! Мы ждали вас. Надеюсь, дорога была приятной.

Обернувшись, Джон увидел низенькую пожилую женщину в длинной юбке, старомодной блузе и с уложенными на странный манер седыми волосами, частично укрытыми чепцом.

— Да-да… Весьма. Разрешите представиться, Джон Картвей.

— Мне прислали телеграмму из города, — гордо заявила женщина, словно телеграф был последним достижением прогресса. — Вы приехали по делу мисс Фанни Гаррет. Бедная девочка… Ох, ну что же это я! Присаживайтесь, пожалуйста. Чаю?

— Благодарю, не откажусь. — Джон расположился у камина, все еще неуверенно поглядывая на хозяйку этого странного дома. «В любом случае, — успокоил он себя, — других гостевых домов в этом захолустье точно нет. Быстрее бы решить все дела здесь».

Чай оказался отменным, с хорошим деревенским молоком, и настроение новоприбывшего гостя начало улучшаться. «В конце концов, — он откинулся поудобнее на спинку кресла и вытянул ноги, — иногда можно позволить себе несколько дней на природе, овечки там всякие…» Размышления, постепенно ушедшие в столь милое русло, были прерваны появлением совершенно иной дамы. Джон быстро подобрался и сел со всей подобающей элегантностью.

В гостиную вошла выглядевшая молодо женщина с идеальной осанкой и горделиво поднятой головой. Одежда ее, хоть и весьма закрытая и с преобладанием черного, замечательно подчеркивала стройность фигуры. Джон отставил чашку и поднялся, слегка кланяясь даме. Она ответила таким же небольшим наклоном головы и сдержанно улыбнулась, что сделало утонченные черты лица еще более привлекательными. Было нечто восточное в разрезе глаз ее и легкой изогнутости носа, да и бахрома ресниц казалась невероятно густой и черной для дамы здешнего климата, но при этом более ничего иностранного в ней не просматривалось, а легкая бледность лишь придавала ей аристократичности. Последнего Джон уж точно не ждал от местного общества. Быстро вспомнив о приличиях, он представился. Даму звали миссис Кардис. Джон с удивлением поймал себя на том, что, так залюбовавшись незнакомкой, в первую очередь заметил досадную приставку «миссис» и только потом осознал, кто перед ним.

— Простите, миссис Кардис? — переспросил он, делая акцент на фамилии. — Не вы ли, случайно, родственница пропавшей девушки?

— Совершенно верно, — кивнула женщина, — тетя, по матери.

«Странно, по ком этот траур, ведь девушка всего лишь пропала…» — Джон вновь обратил внимание на преобладание черного цвета в ее одежде и решил на всякий случай сразу уточнить: — У вас есть предположения, что могло произойти с вашей племянницей? Вы полагаете… худшее?

— О нет, — догадалась о его мыслях миссис Кардис, — это по мужу. Уже много лет прошло, но все же я не решаюсь полностью снять траур.

Досадное «миссис» объяснилось, и Джон предложил даме составить ему компанию за чаем и обсудить все подробности дела, по которому он был вызван сюда из города.

— Вы хорошо знали пропавшую? — начал Джон, когда мисс Слоу принесла сервиз и два изящных блюда: одно с хлебом с маслом, а второе — с булочками.

— Видите ли… — Миссис Кардис медленно подлила молока в чашку. — Я не очень часто бываю в этих краях. С тех пор как моя сестра умерла, — она отставила кувшинчик и принялась неспешно помешивать чай, чувствовалось, что последнее ей было произнести куда сложнее, чем признаться в своем вдовстве, — я стала реже бывать здесь. Хотя я всегда рада видеть племянницу, это сопряжено с общением с ее отцом, что и при жизни сестры не доставляло мне особого удовольствия.

— Вы были не в очень хороших отношениях с мистером Гарретом? — уточнил Джон, доставая маленький блокнотик из нагрудного кармана.

Дама подняла на него взгляд очаровательных темных глаз и иронично улыбнулась:

— Мы вообще не были в отношениях, мистер Картвей. Никто в нашей семье этого брака не одобрял. И вот чем все закончилось, — в ее тоне появились стальные нотки, — десять лет назад трагически погибает моя сестра, а теперь без вести пропадает племянница!

— Да, соболезную вашей утрате. — Джон почувствовал, как от этого голоса и взгляда у него появляются мурашки на спине. — Но я здесь именно за тем, чтобы найти вашу племянницу. Уверен, нет поводов для излишнего беспокойства.

— Благодарю, — тон ее снова стал спокойным, голос — слегка бархатистым, а взгляд перестал отдавать пугающим холодом.

«Ну и семейка, — подумал Джон, — вот именно поэтому не выношу расследований в глубинке. У них тут вечно от нечего делать возникают какие-то скелеты в шкафах…»

— Значит, племянницу вы не видели давно?

— Да, последний раз я навещала ее в середине весны. Ненадолго, проездом, по дороге к морю. Но мы всегда поддерживали переписку.

Джон отметил это в блокнотике и поинтересовался:

— Как вы узнали о ее исчезновении?

Миссис Кардис как-то странно посмотрела на него и, меняя тон на более доверительный, произнесла:

— Еще весной, во время моего визита, мне показалось, что с Фанни что-то не так. Она была какая-то тихая, бледная. А потом я получила это письмо от нее…

— Какое письмо? — Джон, сам этого не заметив, тоже перешел на более тихий и вкрадчивый голос.

— Вот это. — Дама извлекла из маленькой черной сумочки сложенный вчетверо листок. Когда она протянула его собеседнику, их пальцы на мгновение соприкоснулись, и Джон чуть не выронил переданное ему письмо. Мысленно отругав себя за неловкость, он принялся деловито разворачивать лист бумаги, но думал в этот