Она умерла как леди - Джон Диксон Карр

– Хотите сказать, что его здесь нет? – спросила Белла, и ее прелестное лицо окаменело.

– Ну… Да. Прошу, рассказывайте дальше.

Она хотела было возразить, но передумала и продолжила:

– Поначалу я жутко разобиделась, что из-за Барри мне пришлось пережить такой страх и ужас. Но какая-то гордость у меня все же имеется. Не хотелось, чтобы он нашел меня в этой мастерской. И в то же время не хотелось, чтобы он уехал, а я осталась в вашей глухомани. Все это время я просто расхаживала туда-сюда, понимаете? И даже не думала, что буду делать, когда Барри вернется к машине.

Вариант был только один. Барри ездит – вернее, ездил – на родстере «паккард» с большим багажником. Я открыла его, забралась внутрь и захлопнула крышку. Как видите, росту во мне метр с кепкой, – тут Белла подняла руки, словно предлагая осмотреть ее комплекцию, – и сделать это оказалось проще простого. В багажнике две отдушины, так что воздуха там предостаточно. Затем он вошел в мастерскую… – Тут она прижала ладонь ко лбу. – А затем я услышала, как он плачет.

Мы с Крафтом обратились в слух.

– Плачет… Хотела сказать «как ребенок», но дети так не плачут. Это были какие-то чудовищные всхлипы, словно его тошнило и он никак не мог отдышаться. Ужасно это, слышать, как плачет мужчина, да еще навзрыд. До мурашек пробирает. Пару раз он хлопнул по машине ладонью.

(Заблудший и проклятый, кем бы ты ни был.)

– От страха мне тоже захотелось плакать, но я подумала: «Ах ты, сукин сын, из-за кого же ты слезы проливаешь? Не из-за меня, конечно…» – разозлилась и не заплакала. Барри, он как ребенок. Ему всего лишь двадцать пять, а мне двадцать восемь. Раздумывать было некогда. Я слышала, как он расхаживает по мастерской. Затем он поднялся наверх, вставил ключ в замок. Потом вернулся в машину, завел ее и выкатил на улицу. Я подумала: «Господи, сейчас он поедет к этой пигалице, а я тут, в багажнике».

Белла попробовала рассмеяться. В какой-то мере бренди сделал свое дело, но ее самочувствие по-прежнему оставляло желать лучшего.

– Прошу, мисс, – тихо произнес Крафт, – будьте крайне осторожны с выводами. Вы уверены, что это был мужчина?

– Ну конечно. – На лицо Беллы легла тень удивления. – Я решила, что это Барри. Естественно. – Тут она снова умолкла и широко раскрыла глаза. – Погодите! Постойте! Хотите сказать, что это могла быть та пигалица?

– Я лишь…

Теперь она испугалась сильнее прежнего.

– Если своей болтовней я как-то подставляю Барри…

– Мисс, успокойтесь. Это не была та пигалица, если я верно понимаю значение этого слова. Но надо прояснить один момент. Вы слышали только, как человек всхлипывает и расхаживает по мастерской? Он ничего не говорил?

– Нет. Но если это был не Барри – и не пигалица, – то кто? Постойте, что здесь происходит? Почему у вас обоих такой странный вид?

– Если продолжите рассказ, мисс, доктор снова угостит вас бренди.

– Нет, доктор этого не сделает, – возразил я. – Юной даме нездоровится. Мы отвезем ее в Линкомб, а там накормим и обеспечим ей надлежащий уход.

– Я в норме, – заявила Белла и попробовала надуть губы, но улыбнулась и поставила крышечку от фляжки на оттоманку. – Я сама хочу продолжить рассказ. Поскольку речь сейчас пойдет о том, чего я не понимаю и не могу понять.

Как я уже сказала, машина выехала из мастерской на дорогу. Хотя дорогой это трудно назвать – сплошные кочки, но я свернулась калачиком, так что при тряске не пострадала. Думала только, какой у меня будет ужасный вид, когда выберусь на свет божий. А у шляпки – так и подавно.

Она машинально коснулась головы.

– Затем ухабы закончились, дорога стала получше. Думаю, мы проехали много миль. Иногда вроде бы в горку, хотя точно не скажу. В багажнике две отдушины, но через них я не видела почти ничего, кроме лунного света.

Потом снова начались кочки, и вдобавок сильно похолодало. По ногам потянуло сквозняком. Какое-то время, недолго, мы ехали под горку; в этом я не сомневаюсь, поскольку при таком движении мне всегда не по себе. И вдруг совершенно внезапно стало трясти и болтать так, что я стукнулась головой. Шляпка совсем помялась, вуаль скособочилась, а меховая накидка и сумочка упали на пол.

Я поняла, что мы уже не на дороге. Под колесами зашелестела сухая трава, и еще я почуяла запах холодного тумана. Мы ехали и ехали, и я держалась изо всех сил, чтобы не окликнуть Барри, а потом… Потом машина замедлила ход. Барри – или кто-то еще – переключил передачу и открыл дверцу. Я еще подумала: что творит этот тупица, открывает дверцу, когда машина еще не остановилась. Но через секунду дверца захлопнулась. Я решила, что все снова под контролем, и тут мы рванули вперед со скоростью миль шестьдесят в час. Вжух! Причем машина пошла гладко, как по маслу. Но это продолжалось лишь пару секунд, а потом мы остановились, как будто что-то выталкивало нас обратно.

Все равно что заехать на перину, только невероятно мягкую. В голову взбрела ужасная мысль, что под нами вообще ничего нет. Затем отовсюду послышались звуки, будто лопаются воздушные пузырьки, и они были живые, представляете? Как будто в тебя вгрызаются какие-то существа, а один звук в точности походил на отрыжку. И еще с запахом.

Затем машина начала тонуть. Она почти не двигалась, но я поняла, что она тонет. Я зашарила по полу в поисках сумочки – сама не знаю зачем – и влезла рукой в какую-то густую жижу; она просочилась в багажник через первый воздуховод. Потом затекла во второй, и я оказалась в полной темноте. Вдруг машину затрясло, и капот ушел вниз дюймов на шесть, а глотательные звуки становились все громче. Ей-богу, только тогда я усекла, что к чему.

Белла Салливан замолчала, напрягла плечи, чтобы сдержать дрожь, и вцепилась в края оттоманки.

– Понимаю, мисс, – мрачно кивнул суперинтендант Крафт. – Трясина.

Глава одиннадцатая

В ответ Белла тоже кивнула и часто-часто заморгала.

– Само собой, я знала, что мы недалеко от Эксмура. – Она нервно сглотнула. – И в детстве я читала «Лорну Дун». Как минимум слышала, о чем этот роман. Но, Богом клянусь, я не представляла, что такие вещи бывают не в книжках, не в кино, а на самом деле.

– Еще как бывают! – хмыкнул Крафт. – Если плохо знаешь эти болота,