Фам фаталь - Валентина Демьянова
– Тут ничего сказать не могу! Не видел! Шляпа у нее на голове была. Чудная такая, с цветочками, – Он снова помолчал и вдруг выпалил: – Знаете, она вся какая-то чудная. Вроде как не настоящая.
– Больше добавить нечего?
Виталий отрицательно мотнул головой.
– С этим все ясно, – подвела я итог. – Перейдем ко второму вопросу. Номер двести пятый, что рядом с моим, занимает молодой хмырь. Зовут Максим.
Он слушал, вытянув тонкую шею и впившись в меня темными, глубоко посаженными глазками. Неожиданно для себя я ощутила неудобство от этого пронзительного взгляда и оттого резче, чем намеревалась, спросила:
– Кто таков? Давно здесь живет?
Виталий схватил свою «амбарную» книгу и принялся суетливо листать. Найдя нужную запись, ногтем отчеркнул несколько строк и уважительно положил гроссбух передо мной.
– Что можешь о нем сказать? – спросила я, пробежав глазами запись.
Виталий неопределенно пожал плечами:
– Обычный турист.
Из разговора с администратором ничего существенного, кроме домашнего адреса Максима и даты его заселения в гостиницу, узнать не удалось. И это разочаровывало. Конечно, я попытаюсь выжать из него все до капли... Но это все так, от безысходности! По-настоящему меня интересовала только женщина, а о ней Виталий ничего путного сообщить не смог.
Я сидела в кресле в своем номере и ждала обещанную машину. Время позднее, и немногочисленные постояльцы давно угомонились, и в гостинице стояла тишина. Сидеть в темноте было хорошо. Незаметно для себя я задремала. Разбудил стук в дверь.
– Наконец-то, – сонно пробормотала я, поднимаясь на ноги.
Дальше все покатилось с необычайной скоростью. Я распахнула дверь в коридор, передо мной мелькнуло ярко накрашенное женское лицо, и в следующую минуту мир вспыхнул миллионом ослепительных искр. Вспыхнул и тут же погас. На меня опустилась темнота.
Очнулась я оттого, что стало трудно дышать. В первую секунду показалось, что лежу на постели, уткнувшись лицом в несвежую простыню. Этот противный запах давно не стиранного белья, что забивался в ноздри и вызывал першение в горле, был мне знаком с детства. Именно так пахла постель, на которой я спала до тех пор, пока, потеряв терпение, не сбежала из дома. Я никогда, даже мысленно, не возвращаюсь в ту квартиру, а память все равно продолжает хранить воспоминание о ненавистном запахе.
Иллюзия длилась лишь мгновение, в следующий миг я поняла, что сижу на стуле, со сведенными за спиной руками, спутанными ногами и с вонючей тряпкой на глазах. Я попробовала пошевелиться, но даже от такого незначительного движения в глазах вспыхнул фейерверк, а в виске запульсировала боль. Не сумев сдержаться, я застонала и тут же услышала:
– Кажется, очухалась.
Вслед за этим раздались шаги и меня больно ткнули в плечо:
– Кончай придуриваться! Не так уж сильно тебе и досталось.
– Это тебе так кажется, – зло отозвалась я. – Наверное, у самого башка чугунная, вот и меришь всех на свой аршин. А мне мою голову беречь надо! Ей, бедной, и без тебя месяцем раньше прилично досталось. Только-только я избавилась от головных болей, а тут ты со своими кулачищами! Это ж надо! Бить женщину кулаком в висок! Дебил!
– Смотри, как заливается! А я боялся, что она коньки отбросила.
– Не дождешься!
– Ну все! Повыступала и баста! Теперь закрой пасть и слушай!
Этого он мог бы и не говорить. С тряпкой на лице мне ничего другого и не оставалось, как только чутко прислушиваться ко всему, что творилось вокруг.
– Я тебе задам пару вопросов, и, если твои ответы на них меня удовлетворят, останешься невредимой. Ну а если нет... – Он насмешливо хмыкнул. – Не обессудь! Уяснила?
Я осторожно кивнула. Чего ж тут не понять? Я уже и сама сообразила, что у него имеются ко мне вопросы. В противном случае какой смысл было затруднять себя увязыванием моего бессознательного тела? Если б хотел убить, убил бы сразу.
– Отлично! – обрадовался он неизвестно чему. – Вопрос первый. Зачем ты сюда явилась? Только не ври, что ты журналистка!
– Ни за чем! Ехала мимо, увидела красивый городишко и завернула посмотреть. Думала, поживу здесь недельку и дальше поеду. Считай, у меня отпуск и я его провожу за изучением местных достопримечательностей.
Не успела я закончить фразу, как получила ощутимый тычок в бок:
– Кончай заливать! Туристка! Туристки с фальшивыми паспортами не раскатывают. Все проверено! Липа! И фамилия, и адрес. Не удивлюсь, если тачка тоже на другого записана, а тот человек, что доверенность на машину выдавал, тебя и в глаза не видел.
Я согласно хмыкнула:
– Правильно мыслишь. Все именно так и обстояло!
– Что ты сказала?
– Ничего.
– И зря! Лучше бы тебе быть поразговорчивее. Для здоровья полезнее.
– Про здоровье ты правильно заметил. Оно у меня действительно не очень хорошее. А в остальном ты меня удивляешь. Ну подумай, какая тебе разница, как меня зовут? Для тебя это что-то меняет?
– Да плевать мне на твое имя!
– Ну так и я о том толкую, – одобрительно кивнула я и тут же об этом пожалела. Виски заломило, а перед глазами вспыхнули мириады искр.
– Плевать! Меня другое интересует. Что ты тут вынюхиваешь?
– Я не борзая, чтоб вынюхивать! – всерьез обиделась я. – А с именем все просто! Не хочу, чтобы каждый встречный мою настоящую фамилию знал. Скрытная я! Считай, пунктик у меня такой. Если б не он, я, конечно, ездила бы с настоящим паспортом, а так... В общем, не маленький, сам все понимаешь.
– А картины твой другой пунктик?
– Какие картины?
– Галлера! Думаешь, никто не знает, что ты по городу носишься и кого только можно про его картины расспрашиваешь?
– И что здесь предосудительного? Обычная любознательность.
– Ишь ты! Любознательность! И откуда же она возникла, эта твоя любознательность?
– Да ниоткуда! Зашла в местный музей, а там ни одной картины Галлера. Меня это удивило, ведь он жил в этом городе... Не поверишь, но действительно любопытно стало!
– Не поверю! Такие, как ты, просто так ничего не делают.
Ответить было нечего, и я ограничилась тем, что просто пожала плечами. Странно, но это вызвало у моего инквизитора приступ раздражения. Схватив за плечи, он грубо встряхнул меня:
– Что тебе известно про картины?
Я уж было решила, что пришел мой последний час, но неожиданно его хватка ослабла,
