Он никогда не убил бы Пэйшенс - Джон Диксон Карр

Наталкиваясь на углы, он рванул через коридор к спальне и остановился как вкопанный. В сгущающихся сумерках комната выглядела опрятно после визита уборщицы. Среди других фотографий, висевших на стене, выделялся дагеротип прадедушки Честера. Телефон продолжал трезвонить, и Кэри показалось, будто глаза дедушки о чем-то его предупреждают.

– Ого! – вслух произнес Кэри.

У него развилась своего рода фобия в отношении телефонов. Слишком часто какой-нибудь злой гений использовал телефон в тщательно спланированной схеме убийства. На сей раз, поклялся себе Кэри, этот номер не пройдет.

Голос, который он услышал, был безошибочно узнаваем.

– Я говорю с мистером Кэри Квинтом? – бодро осведомилась Агнес Ноубл.

– Да! – выругавшись про себя, произнес он.

– Это миссис Ноубл, – продолжала неутомимая особа. – Могу я спросить, мистер Квинт, вы будете свободны в понедельник утром?

Если бы Кэри был сообразительнее, он ответил бы «нет», немедленно повесив трубку. Ибо Агнес Ноубл принадлежала к людям, которые присасываются к телефону, как пиявки, и удерживают вас возле него с помощью какой-то гипнотической силы, хотите вы этого или нет. Но Кэри помедлил – и упустил момент.

– Значит, как я понимаю, мистер Квинт, вы не заняты в понедельник утром?

– Я не знаю! А почему вы спрашиваете?

– Я была бы признательна, мистер Квинт, если бы вы прямо сейчас дали мне конкретный ответ.

Эта женщина была блестящим стратегом. Она догадывалась о жгучем интересе Кэри к недавнему происшествию, намереваясь использовать его в собственных целях, чего бы это ни стоило.

– Вопрос очень простой, мистер Квинт. Вы заняты в понедельник утром или нет?

– Не могу сказать. Возможно, нет. Но…

– Отлично, – прервала его миссис Ноубл. – Тогда не могли бы вы оказать мне услугу, придя в офис моих адвокатов Макдоналдса, Макдоналдса и Фишмана к одиннадцати часам?

– Зачем?

– Неявка может повлечь самые неприятные последствия. Соблаговолите записать адрес.

– Зачем я вам понадобился?

Он представил себе торжествующую полуулыбку миссис Ноубл, ее плотно сжатые губы.

– Запишите адрес, – сказала она, – Саутхэмптон-роу, 872. И вы обяжете меня, если будете пунктуальным.

– Послушайте, миссис Ноубл…

– Вас, вероятно, заинтересует частичное объяснение. Этим вечером я собираюсь встретиться с дочерью мистера Эдварда Бентона – или, если быть более точной, с его падчерицей…

Кэри удивленно воззрился на трубку.

– С падчерицей мистера Бентона? – переспросил он. – Какой еще падчерицей?

– Мисс Луизой Бентон, разумеется.

– Но Луиза ему не падчерица. Она его родная дочь.

Последовала пауза. Воображению Кэри представились недовольные морщинки на лице Агнес Ноубл и ее строгие карие глаза, в которых явно читается раздражение из-за этого второстепенного вопроса.

– Право, мистер Квинт, – холодно произнесла она, – если вы соизволите спросить молодую леди, то узнаете, что она дочь от первого брака его покойной жены. Пожалуй, этот вопрос не настолько важен, чтобы спорить из-за него.

– Я не говорил, что он важен. И я не спорил! Я хочу знать, зачем мне приходить в понедельник в адвокатскую контору.

– Вы записали адрес, мистер Квинт? Повторяю: Саутхэмптон-роу, 872.

– Вы затеваете тяжбу с кем-то? Дело в этом?

– В свое время, мистер Квинт, вы все узнаете.

– Послушайте, – крепче сжимая телефонную трубку, сказал Кэри. – Либо вы мне объясните, что все это значит, либо я никуда не пойду – ни в понедельник, ни в другой день.

На другом конце провода послышался довольный вздох миссис Ноубл, готовой к бою. Кэри все это порядком надоело, и он повесил трубку, после чего вернулся в гостиную.

Было двадцать шесть минут восьмого.

Пока эта женщина несла всякую малозначащую чушь, подумал Кэри, мог звонить старший инспектор Мастерс с какими-то новостями – и обнаружил, что линия занята. Кэри сильно разозлился.

Не успел он закурить следующую сигарету, как телефон зазвонил снова. Он помчался в спальню еще быстрей, чем в первый раз.

– Я собиралась сказать вам, мистер Квинт… – невозмутимым голосом начала Агнес Ноубл.

– Ради бога, немедленно освободите линию! – рявкнул Кэри.

Он снова бросил трубку, чувствуя, что нервы у него на пределе. Рано или поздно, подумал он, даже Агнес Ноубл надоест тратить двухпенсовики. Но если она будет продолжать звонить, пока Мастерс, возможно, пытается сообщить ему что-то важное…

Вернувшись в гостиную, Кэри закурил, сделал несколько затяжек и бросил окурок в пепельницу. Лоб его покрылся испариной, хотя вечер не был жарким. Судя по долетавшим снаружи слабым отрывочным звукам, поток транспорта на Пикадилли стал меньше.

Часы на каминной полке пробили без четверти восемь. Приближалось время затемнения.

Миссис Ноубл больше не звонила; впрочем, Мастерс тоже не звонил. Чем больше Кэри размышлял, тем сильнее разыгрывалось его воображение, и он почти уверился в том, что Мастерс пытался связаться с ним.

А Мэдж?

Кэри подошел к окну и выглянул на улицу. Тремя этажами ниже, у входа в отель «Ритц», разговаривали двое полицейских в стальных шлемах. Краски на улице постепенно блекли, сливаясь в серую мглу. Грин-парк казался призрачной пустошью. В отдалении послышался визг автомобильных тормозов.

Так не может продолжаться. Надо немедленно связаться с Мэдж. В третий раз Кэрри поспешил в спальню, не заботясь о том, что́ скажет Мэдж, и направился к телефону.

Внезапно он остановился как вкопанный при виде человеческого лица, которое смотрело на него из сумрачной тени. Кэри и сам не понимал, почему он вообще его заметил, – возможно, подсознательно он ожидал увидеть что-то подобное.

Это неподвижное лицо не внушало того ужаса, какой внушало подобие злобного человеческого лица на колышущемся капюшоне кобры.

Это была всего лишь старинная фотография в рамке, одна из многих, висевших на стене над комодом. На ней был изображен мужчина, стоявший вполоборота к камере. Очевидно, это была постановочная фотография – у мужчины, похожего на военного, был щеголеватый вид; его глаза улыбались, а левая рука была небрежно засунута в карман белого жилета.

Кэри понятия не имел, кто это, тем не менее не мог оторвать взгляда от фотографии.

– Я сегодня где-то видел это лицо, – сказал он вслух.

Если не лицо, то по крайней мере его копию, возможно нечеткую, но сохранившую черты, которые не изменяются с возрастом или передаются по наследству. И чем более диковинным казалось обнаружить эти черты здесь, среди реликвий собственной семьи, тем более уверенным становился Кэри.

Не может быть.

И все же это так.

Споткнувшись о шлепанцы, Кэри отправил их в угол пинком ноги и подошел к комоду. У него пересохло в горле, когда он снял фотографию со стены и поднес к окну.

Кэри сдул со стекла пыль и сосредоточенно уставился на круглолицего мужчину со светлыми волосами.

В отличие от большинства изображений,