Круассаны… и парочка убийств - Энн Клэр

Если бы она только знала! Хотя, вообще-то, ей стоит знать. Собираюсь рассказать ей о Найджеле и его системе оценок, когда замечаю, что она переводит взгляд на что-то у меня за плечом. Теплый взгляд. Нет, не просто теплый. Дымящий.

Знаю я кое-кого, способного вызвать такой дымящий взгляд. Тут я его вспоминаю. И вспоминаю нашу встречу. Наша встреча! Я опоздала! Как я могла забыть?

Вопрос риторический. Я знаю как. Я думала о другом – о нежелательном оффере, выживании на дороге, задержке багажа и Найджеле Фоксе. И о красоте. Местные пейзажи так отвлекают.

Оборачиваюсь и вижу детектива Лорана, прислонившегося к дверному проему. Он держит небольшую чашку и выглядит так, словно он собирается заменить Джорджа Клуни в рекламе «Неспрессо».

Он приподнимает чашку.

– Вы вовремя.

Опускаю взгляд на свои часы.

– Простите! Я совсем не вовремя. Я опоздала на семнадцать минут! – звучит не так катастрофически, но планировала-то я быть несколькими часами ранее.

– Для юга Франции это вовремя. Вы же местная.

Этот комплимент заставляет меня покраснеть. Тут же пускаюсь в объяснения, чтобы сменить тему.

– Нам пришлось укрыться в гипермаркете. Мы попали в настоящую бурю.

– Да, я вижу. – Он оглядывает меня сверху вниз.

Борюсь со стремлением спрятаться за ближайшим папоротником. Мои волосы помяты шлемом, пропитаны дождем и взлохмачены ветром. Я грязная от бровей до щиколоток, и на мне дурацкая футболка с ослом, настолько длинная, что ее можно считать вечерним платьем.

В общем, выгляжу я так себе. А еще я очень сильно отстаю от графика, а мои уставшие гости нуждаются в своей одежде и купальниках. Но самое страшное? Я не уверена, что поступаю правильно, звоня Ванессе Ортис.

Детектив уже считает Лэнса и Джудит главными подозреваемыми. Вдруг письмо Ванессы только больше подтолкнет его в этом неверном направлении?

Я ведь могу отказаться. Французская полиция ведь никак не заставит меня звонить в другую страну.

Но меня и саму интересует это письмо. Я не могу мешать полиции расследовать смерть Дома только потому, что боюсь того, что они могут обнаружить.

* * *

– Гости уже устроились? – спрашивает Лоран. Мы в моем номере. Обои украшены выгоревшими на солнце розовыми цветами, высокие потолки – изысканными молдингами, кровать – соблазнительно пухлым покрывалом и огромным количеством подушек. Из другого декора – детектив, расследующий подозрительную смерть, сидящий за маленьким круглым столиком у высокого окна.

Легкий ветерок колышет кружевные занавески. Лоран откидывается на спинку стула, который больше подошел бы викторианской даме, сочиняющей письмо. Он держит блокнот и ручку.

Я попросила его дать мне пятнадцать минут, которые превратились в сорок, пока я раздавала группе ключи от номеров, убирала велосипеды, разбиралась с вай-фаем и телевизорами в номерах, бронировала лечебные грязевые ванны для Джудит и арендовала купальники и плавки (и ванны, разумеется) для Филли, Конни и Манфреда.

– Пока все устроены, да, – говорю я, усаживаясь за стол рядом с Лораном. Наши колени смотрят в комнату – иначе они касались бы. Выдыхаю и делаю медленный глоток двойного эспрессо, который захватила с собой. Обычно я стараюсь избегать кофеина во второй половине дня, но сейчас мне необходим заряд энергии.

– Не знаю, как вам это удается, – говорит он, перекрещивая ноги. Его куртка аккуратно сложена и свисает со спинки стула. – Целыми днями возиться с туристами.

Мне не удается сдержать смеха.

– Серьезно? Вас пугают туристы? Вы ищете преступников.

Он пожимает плечами.

– Преступникам не нужно, чтобы я их развлекал. Они менее требовательны.

Тогда почему его интересовала покупка «ПеДАлей»?

Нет, сейчас не время это спрашивать. Лоран готовит меня к разговору с Ванессой.

– Меня интересует электронное письмо, которое она ему отправила. Оно волнует меня вкупе с тем фактом, что ноутбук мистера Эпплтона похитили. Ты могла бы спросить ее, почему она отправила это письмо? Если она будет открыта к разговору, у меня есть еще вопросы.

Допиваю свой эспрессо.

– Мне тоже интересно, что она имела в виду, но вы же понимаете, что, скорее всего, это ничего серьезного. Просто ошибка или недопонимание.

– Это тоже полезная информация, – говорит он. – Значительная часть моей работы – исключение неважных деталей. Тогда мне становится понятно, что на самом деле важно.

Методично. Мне нравится. Рабочий телефон Ванессы все еще есть в моих контактах. Набираю его – вместе с международным кодом – и про себя молюсь, чтобы Ванесса взяла трубку.

Телефон издает такой звук, будто подключается к невидимому оператору. Считаю гудки. Один, два, семь – а потом щелчок, означающий скорый переход на автоответчик. Я не могу просить Ванессу позвонить мне во Францию. Заношу палец над иконкой с красной трубкой.

– Бо-онжу-ур! – Ванесса растягивает, кажется, все гласные в этом слове.

Отдергиваю палец. Лоран кладет локоть на стол и склоняется над телефоном, так близко, что мы почти соприкасаемся ушами.

– Ванесса? – спрашиваю я, что довольно глупо. Это же я ей позвонила.

– Сэйди! Не узнала меня из-за потрясающего акцента? – спрашивает она с напускным – ужасным – французским акцентом.

Смеюсь.

– Oui. Как ты, Ванесса? Извини за внезапный звонок. – Надеюсь, она не бежала к телефону. Она как будто пытается отдышаться.

– Лучше, чем ты, насколько мне известно. Несмотря на то, что я каждый день вынуждена работать за рабочим столом на беговой дорожке.

Лучше, чем я.

– Ты слышала про Дома?

Смотрю, как кружевная тень колеблется на стене. Солнце танцует с облаками. С улицы доносится пение птиц.

– Слышала? Да все в Элм-Парке слышали. Мне очень жаль, правда. Дом был хорошим человеком. Это значит, что ты возвращаешься? Что ж, не буду делать вид, что удивлена. На велосипедах много не заработаешь. Какая у тебя маржинальность?

Потираю лоб, закрываясь от пристального взгляда сидящего рядом детектива. Он вносит меня в список подозреваемых? Хотя кого я обманываю? Я уже там есть. Он подозревает абсолютно всех.

– Нет, – уверенно говорю я. – Я звоню не поэтому, Ванесса. Со мной сейчас французский следователь, детектив.

Ее недвусмысленное «у-у-у» настолько оглушительное, что я отстраняю телефон от уха.

– Так, какая ситуация? Инспектор Клузо[46] или офицер У-ля-ля?

Теперь мне окончательно стыдно даже смотреть на Лорана. И хорошо, потому что он пододвигается ближе, его губы приближаются к телефону – и, соответственно, к моему уху. От него пахнет мылом, кофе и горным воздухом.

– Меня зовут Жак Лоран, мадам, – говорит он, сообщает свою должность и то, что занимается расследованиями серьезных преступлений в Восточных Пиренеях.

На другом конце провода повисает молчание. Затем