Весло Харона - Дмитрий Александрович Алейников
Но сдаваться Алексей Владимирович не желал.
Вздремнув пару часов и наскоро позавтракав, он сел за компьютер и сообщил противнику, что готов продолжить партию. Ответа пришлось ждать больше часа. Наконец игра возобновилась.
Кирьянов двинул пешку, делая тот самый ход, призванный продлить агонию. Максимилиан ответил почти сразу, но вовсе не тем ходом, который ожидал от него Алексей Владимирович. Противник предпринял лобовую атаку, стремясь, очевидно, разменяв фигуры, быстро закончить партию.
Алексей Владимирович машинально щелкнул курсором по слону, намереваясь нанести ответный удар, но вдруг заметил, что выдвинутая Максимилианом ладья оголила фланг его шахматного войска. Не может быть! Кирьянов лихорадочно пересчитывал ходы, пытаясь убедить себя в том, что принял желаемое за действительное. Но сомнений не было: то ли увлекшись победоносным наступлением, то ли подзабыв за ночь о своей стратегии, Максимилиан допустил роковой промах.
Алексей Владимирович оставил слона и сделал выпад ферзем: шах! Максимилиан был вынужден закрываться, жертвуя фигуру. Ого! Вот это удача! Алексей Владимирович воспрянул духом и принялся реализовывать полученное преимущество. Еще шесть ходов, и неприятельский король оказался зажат в угол, жертвуя ради своего спасения фигуру за фигурой. Еще три хода, и Максимилиан сдался.
Алексей Владимирович был счастлив. Он отметил победу порцией хорошего виски и велел охраннику, чтобы тот решил вопрос относительно девушки на вечер. Нет, ради такой победы стоило устроить маленький праздник!
Через полчаса пришло сообщение от Рона. Назвавшись Хиро Али Роном, организатор чемпионата поздравил Кирьянова с нелегкой победой и выходом в полуфинал, где его ожидал некто мистер Уайт. Кстати, Рон сообщал, что призовой фонд снова вырос, пополнившись неким сюрпризом. Сюрприз этот заключается в том, что, в случае очередной победы, в финале пану представится возможность сыграть с партнером, с которым он, по словам Рона, «никогда еще не играл и не сыграет в будущем».
Что-что, а заинтриговать этот парень умел.
Москва, октябрь 1998
Сергей привез их в какую-то квартиру. По его словам, она принадлежала знакомому, уехавшему работать по контракту в Штаты, а Сергей снимал ее по сходной цене и использовал, как он выразился, для конфиденциальных встреч. Валя хотела было съязвить относительно характера этих встреч, но благоразумно воздержалась: все-таки хозяин только что вывез их, можно сказать, с поля боя.
Они уселись за кухонным столом. Всем было ясно, что есть несколько вопросов, которые необходимо обсудить немедля.
Переговоры, как правило, всегда начинала Валя, но сейчас она несколько стушевалась, ибо ее глодали известные сомнения относительно знакомства Ольги и Сергея. Ольга ждала, что Валя, как обычно, заговорит первая. И поскольку обе они молчали, а пауза затягивалась, Сергей решил ответить, не дожидаясь вопроса:
— Вы хотите поинтересоваться, какого черта я за вами увязался и притащил сюда. Вам любопытно, какой смысл мне вытаскивать вас из-под пуль.
Валя, взглянув на подругу, кивнула, приглашая Сергея продолжать, и он продолжил:
— Причин две. Перво-наперво мне нужно вступить в контакт с Хароном. Это мой заказ, и заказчик платит за это хорошие деньги. Подчеркиваю: моя задача — лишь вступить в контакт, ничего больше. Раз Харон согласен общаться с Ольгой, то она крайне интересна для меня с точки зрения выполнения этого заказа. Поскольку я вытащил вас обеих с поля боя, я, как мне кажется, заслуживаю некоторой благодарности, а значит, вправе надеяться, что вы, — он церемонно поклонился Ольге, — замолвите за меня словечко перед знаменитым киллером. Вот такой расклад. — Сергей встал и раскланялся. Опасаясь, что в кухне снова повиснет тяжелая пауза, он захлопотал у плиты. — Чаю не желаете?
— А вторая? — напряженным голосом спросила Валя.
— Что — вторая? — Сергей повернул ручку конфорки, и под курносым немецким чайником сам собой вспыхнул огонь.
— Ты сказал, что причин две.
— А-а… — Детектив кивнул. — Действительно. Хотя зря я сказал про вторую причину, но раз уж сказал…
Он открыл холодильник и начал доставать какие-то продукты: початую банку джема, колбасу, масло, плитку шоколада. Валя обратила внимание на то, что вареная колбаса не заветрилась, хотя лежала без упаковки: значит, не так редко посещает детектив эти апартаменты.
— Вторая причина, — продолжал Сергей, доставая нож и снимая с колбасы шкурку, — в том, что вы мне нравитесь, девчонки.
— Сразу обе? — поинтересовалась Валя с сарказмом.
— Да, сразу обе. Но не в том смысле. Вы мне даже не нравитесь, а… — Он задумался, подбирая нужное слово, и в это время пилил колбасу на тонкие ломтики. — Сочувствую я вам.
— Почему? — допытывалась Валя.
Ольга порывалась одернуть ее, но не успевала, поскольку Сергей сразу отвечал на очередной вопрос.
— Почему? Сложно сказать. Вы несколько отстали от жизни.
— Семь лет на зоне, — напомнила Валя.
— Да, семь лет там — это много. Но, понимаешь, я видел людей, оттянувших срока и побольше. И малолеток бывших, и взрослых. Они все сразу бросаются наверстывать упущенное, недополученное, недоеденное, что ли. Рвут друг друга, в банды собираются, под воров встают…
— Возвращаются на прежний проторенный путь… — Валя процитировала лекцию, которую читали незадолго до освобождения всем заключенным. Текст лекции, словно молитва, оставался неизменным много лет, но знали это, пожалуй, только рецидивисты, если, конечно, их не избавляли от этого ритуала. Отсидевшие один срок слышали ее лишь однажды, так что нужды редактировать напутствие «возвращающимся в ряды строителей социализма» не возникало. Тем более что многие из работавших в зоне были, возможно, еще больше отрезаны от внешнего мира, чем вверенные их заботам заключенные. Некоторые контролеры не выезжали из района десятилетиями, погрузившись с головой в исполнение своего долга перед отечеством.
— Да, возвращаются. — Сергей поставил на стол чашки. — Вам покрепче?
— Покрепче. — Ольге удалось-таки вставить хоть слово.
— Но дело в другом. — Сергей, подумав, решил заварить чай прямо в чашках. — Дело в том, что эти люди зачеркивают все, что было до срока. Списывают и стараются забыть. Понимаете? Бывших друзей, любимых девушек, все, чем занимались до того. Понимаете?
— Не совсем. — На сей раз Валя ответила честно.
— Ну вот друг у меня был… — Сергей помолчал, помешивая заварку сразу в двух чашках. — В общем, сел он. Ненадолго. За драку. И знаете что? Девушка у него была. Ждала его, письма писала. Вроде как в армию он ушел. А вернулся… — Детектив пододвинул девушкам чашки и, сев за стол, налил чай
