Завещание свергнутой королевы - Ольга Геннадьевна Володарская
— Добрый вечер, — поприветствовал ее мужчина, чуть наклонив голову. — Если я вам помешал, прошу прощения.
Только тут Варя сообразила, что предстала перед ним в трусах и майке — халат она сняла, чтобы не запачкать. Ойкнув, она убежала одеваться.
— Меня Ариной зовут, — представилась гостю подруга. — А нервная девица — Варвара. Мы в квартире порядок наводим.
Мужчина назвался Яковом. Без отчества, хотя девушкам он годился в отцы.
— Кем вы Белле Григорьевне приходитесь? — спросила Варя, вернувшись из ванной в халате, застегнутом на все пуговицы.
— Родственником.
Ари напряглась. Только этого не хватало! Как она знала, родственники покойного могут оспорить даже нотариально заверенное завещание…
— Но не кровным, — добавил Яков. — Был женат на племяннице Беллы.
— Которая умерла? — уже с ноткой облегчения проговорила Ари. Тот кивнул.
— У Беллы, насколько я знаю, никого из близких не осталось, так что квартира ваша. — И проницательно посмотрел на Ари: — Вы ведь об этом беспокоитесь?
Она отвечать не стала, занялась чаем. А Варю разбирало любопытство:
— Когда вы последний раз виделись с Беллой?
— Полтора десятилетия назад. Перед моим отъездом за границу. — Он не стал садиться на предложенный табурет, а попросил разрешения пройтись по квартире. Ари не возражала. — Я часто бывал тут, — рассказывал Яков вызвавшейся сопровождать его Варе. — Имел честь быть учеником Беллы, а только потом стал зятем (или мужа племянницы иначе называют?). Она была потрясающе интересным человеком, но и сложным. Не многие находили с ней общий язык.
Тем временем они прошли в комнату, в которой Белла обитала последние годы. Во вторую она изредка захаживала, но только из-за балкона. На нем она «гуляла».
— Здесь все стены были завешены фотографиями в рамках. Их сняли после смерти Беллы Григорьевны? — Первое, что спросил Яков, когда осмотрелся.
— Нет, она сама это сделала. Еще до того, как ослепла. Назвала пылесборниками и свалила в коробки.
— Жаль, я бы посмотрел на них.
— Это можно. Их не выкинули, а перетащили в кладовку.
Она поманила его за собой, и вместе они сняли крышки с нескольких коробок, пока не нашли ту, в которой лежали рамки. Все они оказались одинакового размера и цвета. Под их стекла были вставлены фотографии и вырезки из газет разной степени бледности. На самых старых изображение едва различалось.
— Вот эта моя любимая, — сказал Яков, протянув Варе хорошо сохранившийся портрет. Видно, всегда находился в тени. — Это обложка журнала «Советские шахматы». В нем и статья была о ней. Посвящалась победе Беллы на чемпионате СССР.
— А она была красоткой! — подивилась Варя.
— Скорее, интересной женщиной, — поправила ее Арина, заглядывающая подруге через плечо. — С шиком и шармом.
— Да, вы правы, — согласился с ней Яков. — И она долго такой оставалась.
— До гибели сестры и племянницы, — проявила осведомленность Ари. — От горя подурнела, стала равнодушной к своему внешнему виду…
Она резко замолкла, когда увидела, как изменился в лице господин Аскеров.
— Извините, что напомнила о трагедии, — пробормотала она после того, как сообразила, с кем обсуждает внешность соседки.
— В этом доме все в курсе, что случилось с моей женой и тещей?
— Белла Григорьевна сказала, что они попали в аварию. В них пьяный водитель врезался.
— Но не будем о грустном? — жалобно проговорила Варя. Ей было жаль и сестру, и племянницу, и Беллу, но больше Якова. Его глаза наполнились такой тоской, что ее — увлажнились. — Давайте посмотрим вот на эту статью, — и сунула Аскерову первую подвернувшуюся рамку. В нее целиком была вставлена иностранная газета. — Не знаете, что в ней написано?
— Перевести не смогу, тут на хинди, которым я не владею. Но я знаю, что в статье освещается приезд группы молодых шахматистов из Индии в Москву. Белла с ними проводила сеанс одновременной игры.
— Длинный так на нее смотрит! — хихикнула Ари. Она имела в виду очень высокого мужчину в тюрбане, который стоял с краю, но взором был обращен на центральную фигуру, а конкретнее, советскую шахматистку Левину.
— Не очень-то он и молод, — сказала Варя, заметив седину в его бороде.
— Это руководитель группы, — пояснил Аскеров. — Зовут Раджеш, фамилию не помню. Белла долгие годы с ним переписывалась. Благодаря ему полюбила чай, который вы для меня заварили. Раджеш передавал его ей через студентов, что приезжали к нам учиться.
— Он был влюблен в Беллу?
— Не думаю. Он был очень набожным и глубоко женатым. Но он восхищался Беллой, это очевидно. — Он вернул рамку в коробку, а другие доставать не стал. — У меня нос чешется, — сказал он. — От пыли. Предлагаю покинуть кладовку.
— Как раз и чай заварился, — кивнула Ари.
Они вернулись в комнату, куда на тележке был привезен чай. Аскеров взялся за чашку, а Варя решила подождать, когда остынет. Себе же Ари взяла из холодильника колу и пила ее прямо из банки.
— Еще живо, надо же, — сказал Яков, тронув кресло-качалку за ручку. Оно протестующе заскрипело. — Единственный предмет мебели, что Белла перевезла из коммуналки, в которой жила с сестрой, а до этого еще и с отцом и теткой. Эту квартиру она получила, когда стала чемпионкой СССР. — Он перевел взгляд на шахматы: — А их Белла тогда же подарила самой себе.
— А эту фигуру? — спросила Варвара, взяв с доски белого ферзя. — Вы знаете, кто ее подарил?
— Кто-то важный. Она с ней как с писаной торбой носилась. — Он чуть сдвинул брови, будто что-то обдумывая. — Я правильно применил выражение? — Девушки кивнули. — Для нее эта королева была символом.
— Она как будто отождествляла ее с собой?
— Пожалуй.
— Белла рассказывала мне, что была дважды влюблена. В кого?
— Если вы, Варвара, имели с Беллой продолжительную беседу, то должны знать, что она ее строила довольно странно. Вроде откровенничала, а по факту…
— Никаких фактов! — нашла определение Варя. — Обо всем и ни о чем. Туманно, загадочно, витиевато она вещала о событиях и людях, о которых я так ничего конкретного и не узнала.
— Как и я. О том, что важно, она помалкивала.
— Она как будто начинала говорить вслух, но заканчивала про себя. И переставала замечать собеседника. — Варвара вспомнила о чае и взялась за чашку. — Но я ей посторонняя, а вы все же родственник, пусть и не кровный.
— Даже с родной сестрой и племянницей она не
