Яд, порох, дамский пистолет - Александра Лавалье
– Увлекаетесь механикой? – спросил он у спины Зинаиды Порфирьевны.
– Скромное женское хобби, успокаивает нервы, знаете ли. Почти как вязание, – ответила сваха, споласкивая бритву в тазу.
Как бы то ни было, именно кофейное приспособление убедило Алексея, что стоит довериться Зинаиде Порфирьевне. Любой изобретатель в первую очередь человек ищущий и думающий, а способы заработка у каждого свои. Алексей некстати вспомнил о бедственном положении своего кошелька, но заняться финансами у него никак не находилось времени. Нужно поскорее вызволить Квашнина. С ним разбираться веселее, да и сытнее, если честно.
Зинаида Порфирьевна закончила наконец умывание и обратилась к гостям:
– Ну и зачем вам, мои хорошие, связи Зинаиды Порфирьевны?
Варя быстро взглянула на Алексея и буркнула:
– Квашнин в тюрьме.
– О! Un idiota patentato, figlio di puttana![38] – Сваха швырнула полотенце, нечаянно попав в Бо, который тут же принял вызов, вступив в сражение с тряпкой. – Как он там оказался?
– Его забрали при разгоне чайной. Вы уже слышали об этом?
Зинаида Порфирьевна разразилась заливистой изощрённой бранью на итальянском, вытаскивая папильотки из волос и со всей силы швыряя их в умывальник. Значения слов, кроме «idiota», Алексей не понимал, да и зачем? Общий смысл и эмоциональный окрас понятен.
Тем временем Варя наклонилась к нему и прошептала:
– Да вы не переживайте, она поможет! Она Антона Михайловича очень любит, хоть и бранит неустанно. За глаза много хорошего мне о нём рассказала.
Алексей дёрнулся, сдерживая себя. Ревность для образованного человека чувство постыдное. И всё же слушать от Варвары приятное о Квашнине не хотелось. Чтоб вас лопуховой кашей накормили в тюрьме, уважаемый Антон Михайлович!
Зинаида Порфирьевна тем временем закончила с папильотками.
– Вот что, мои хорошие. Варваре пора на службу в госпиталь. А вы, милый мой, поедете со мной. Подождите за дверью, мне нужно приготовиться. Предстоит тяжёлая работа, нужно сделать лучший вид.
«Милый мой» – это, несомненно, лучше, чем «милочка». Будем считать хорошим знаком, раз других пока нет. Алексей поднялся. Варя тем временем ловила Бо, не желавшего покидать комнату свахи.
Зинаида Порфирьевна обратилась к Алексею:
– И кем вы приходитесь Квашнину?
– М-м-м… мы напарники. В одном деле.
Сваха обидно засмеялась:
– Ну что же, может, у вас и получится… быть его напарником. Но я бы не надеялась. Как вас зовут, милый мой?
– Эйлер, Алексей Фёдорович.
– Елены Сергеевны сынок?
– Так точно.
– Не мой клиент. Жаль. Действительно жаль. Полагаю, матушка уже подыскала вам невесту?
Варя наконец поймала Бо и повернулась, прислушиваясь к разговору.
Алексей скрипнул зубами:
– Я надеялся справиться с этой задачей самостоятельно.
– Ах да, конечно! – произнесла сваха с чётким подтекстом «как же глупа и самонадеянна нынче молодёжь!».
Алексей почувствовал, как в нём закипает злость. Что он ожидал от человека, переодевающегося в женщину и торгующего чужим приданым? Неужели деликатности? И на какую помощь от… этого господина рассчитывала Варвара Дмитриевна?
В коридор Алексей практически выскочил. Только необходимость помочь Антону Михайловичу удерживала его от того, чтобы немедленно покинуть тучерез. Других идей, кроме как принять помощь странной свахи, пока не было, и это тоже злило. За ним, прижимая к себе Бо, выскользнула Варвара Дмитриевна. Осторожно коснулась рукава Алексея:
– Не сердитесь, Алексей Фёдорович. Зинаида Порфирьевна бесцеремонна, но она не злая. Уверяю, она не хотела вас оскорбить.
Алексей поймал её пальцы у себя на руке, прижал, не давая отстраниться. Какая же она маленькая, едва ему до подбородка, и пальцы горячие, греют даже через одежду! А волосы опять выбились из причёски. Хорошо бы протянуть руку и поправить прядку, но тогда придётся отпустить её пальцы, а не хочется.
Варя смотрела ему в лицо, не смущаясь и не отступая. Бо притих и насторожённо принюхивался. Проклиная себя, Алексей задал мучающий его вопрос:
– Варвара Дмитриевна, скажите, что означает этот жест?
И показал его, как смог.
– О чём вы? – Варя качнула головой, тщательно изображая недоумение.
– Вы показали его хулиганам!
Варя побелела, отступила на шаг и прошипела:
– Подошли бы ближе и поинтересовались у них сами.
Ну вот, она снова намекает на его недостойное поведение. Алексей нахмурился, не давая сбить себя с толку.
– И всё же? После того как вы показали этот жест, настроение хулиганов к вам переменилось.
Она выдернула руку. Задрала подбородок и отчеканила светским тоном:
– На что вы сейчас намекаете, господин Эйлер? Я привела вас к Зинаиде Порфирьевне, пользуйтесь! А с меня достаточно! Я не желаю вас больше видеть никогда!
Прижимая бульдога, Варвара Дмитриевна развернулась и ушла в свою квартиру. Алексей остался в узком коридоре, раздосадованный донельзя.
Всё так неудачно, так нехорошо! Вот уж действительно un idiota patentato.
Глава 17
С видом глупым и счастливым
Преображение Зинаиды Порфирьевны затягивалось. Прошёл практически час, а Алексей по-прежнему смотрел сверху на деревья в коридорное окно.
Вспыхнувший гнев давно утих, а главное, Варвара Дмитриевна отдалилась от него (Алексей прикинул расстояние) аж на тридцать метров, и он вновь обрёл способность логически мыслить. Хирургу положено быть хладнокровным, и до сих пор Алексею казалось, что он соответствует этому требованию. Но рядом с Варей он словно теряет половину разума. И дело не в какой-то банальной увлечённости, Алексею случалось влюбляться и ранее, он помнил это чувство душевного трепета, восторга и даже азарта рядом с девушкой. Варя же вызывала боль. Её хотелось защитить, даже от того, что делает она сама. И хотя в ней не было ни слабости, ни мягкости, лишь упрямство и решительность, всё равно хотелось защитить.
От длительного стояния больная нога его начала поднывать, а вопрос, почему Варя, которая так торопилась на службу, до сих пор не выходит, измучил донельзя.
Когда Зинаида Порфирьевна изволили появиться, Алексей обрадовался, что наконец покинет этот ужасный коридор. Тучерез окончательно потерял всякую привлекательность в его глазах.
Женщиной Зинаида Порфирьевна выглядела одновременно деловой и
