Человек с клеймом - Джоан Роулинг

о сюжете, который объединяет Страйка, красивую брюнетку, случайно зачатого ребенка и известного адвоката – заклятого врага таблоидов, – а также не воображать, как эта история отразится на Робин и всей остальной команде агентства. Страйк заметил явное отсутствие теплого отношения в последних взаимодействиях с Шахом и имел дурное предчувствие, что это может быть связано с тем, что Шах узнал о звонке Бижу в офис.

Он спускался вниз, не собираясь заходить в офис, поскольку хотел успеть на встречу с Хардэйкром, когда Пат, увидев его проходящим, окликнула его из-за стеклянной двери.

– Что случилось? – спросил Страйк, заглядывая внутрь.

– Эта шотландская Гейтсхед снова звонила, – ответила Пат сердито. – Чертовски грубо.

– Женщина, которая хочет встретиться со мной в "Золотом руне"? – спросил Страйк.

– Да, – сказала Пат. – Очень зла, что ты ей не перезвонил. Ругается.

– У меня нет ее номера телефона, – заметил Страйк. – Что она говорила на этот раз?

– Что-то про инженера и что за ней охотятся люди. Она ругается, как проклятая.

– Ладно, если она позвонит еще раз, попробуй получить ее контактные данные.

Он уже собирался снова спуститься вниз, но передумал и вместо этого зашел во внутренний кабинет, где сделал записку и прикрепил ее к пробковой доске под фотографией Ниалла Сэмпла. Шотландка. Инженер. За ней охотятся люди.

– Если эта женщина перезвонит, – сказал он Пат, возвращаясь к стеклянной двери, – спроси, блондинка ли она и есть ли у нее какая-нибудь татуировка на лице.

– На лице? – спросила Пат.

– Да, ты знаешь, эта штука на передней части головы, – сказал Страйк и ушел.

Хардэйкр предложил встретиться в пабе под названием "Герб масонов", расположенном неподалеку от Зала масонов, потому что, как он сообщил Страйку в текстовом сообщении, "раз уж делать это, то по всем правилам". Однако, войдя внутрь, Страйк с разочарованием увидел, что паб оказался напрочь лишен масонской символики и делал ставку скорее на старые футбольные фотографии.

Хардэйкр уже был у бара. Ростом всего 160 см, этот сотрудник ОСР заметно пополнел с тех пор, как Страйк видел его в последний раз, и потерял еще больше своей шевелюры, хотя его приятное, ничем не примечательное лицо было гораздо менее морщинистым, чем у Уордла. Они обменялись обычными полуобъятиями-полурукопожатиями.

– Ты похудел, Огги.

– Пока недостаточно, – сказал Страйк, чьи колено и подколенное сухожилие с трудом могли выдержать десятиминутную прогулку. – Выглядишь хорошо. Как семья?

– Да, все хорошо, – сказал Хардэйкр. – По пинте, прежде чем мы тебя посвятим?

– Да, давай, – сказал Страйк. – Но они же сначала забирают у тебя все деньги и металл.

– Читал? – спросил Хардэйкр с усмешкой.

– Просто интересно, хорошая ли идея употреблять алкоголь, когда мне предстоит скакать по темноте, – сказал Страйк.

– Думаю, для твоей ноги сделают исключение, если только ты не используешь ее постоянно в качестве оружия.

– Нечасто, – сказал Страйк, – но это известно.

Они отнесли свои пинты к столику у окна.

– Итак, – сказал Хардэйкр, – что нам нужно?

– Музей и Храм Семнадцать, – сказал Страйк.

– С музеем проблем не будет, но в храмы, кроме Большого храма, обычно публику не пускают. Почему нас интересует номер семнадцать?

– Уильям Райт был этим заинтересован, по крайней мере, так говорит мой информатор, – сказал Страйк.

– Очень конкретно, хотеть увидеть только один храм.

– Этот информатор не слишком надежен. Я проверяю это на всякий случай. Не думаю, что у тебя есть что-нибудь еще на Ниалла Сэмпла для меня?

– Немного есть, – сказал Хардэйкр, понизив голос, – но тебе нужно держать это в тайне, Огги. Я буду по уши в дерьме, если они узнают, что я тебе это передал.

– Никакой огласки не будет, – сказал Страйк, отнесшийся к этой просьбе гораздо более благосклонно, чем к почти идентичной просьбе Райана, мать его, Мерфи.

– Имя Бена Лидделла тебе знакомо?

– Нет, – сказал Страйк, – но я знаю, что лучшего друга Сэмпла звали Бен, и я знаю, что он погиб во время той же операции, когда Сэмпл получил черепно-мозговую травму.

– Это он. Ну, Сэмпл, похоже, был очень зол из-за этого, и, судя по тому, что я слышал – мне, Огги, знать этого не положено – он проявил крайнюю враждебность к полку, как только пришел в себя, и даже шумел о том, что проваленная операция, в результате которой погиб Лидделл, должна была стать достоянием прессы.

– Это многое объясняет, – сказал Страйк, думая о Ральфе Лоренсе, предполагаемом сотруднике МИ-5, и его явной склонности к тому, чтобы Страйк бросил попытки найти Сэмпла. – Что ты знаешь об этой операции?

– Ничего, – сказал Хардэйкр, – и, честно говоря, я не хочу знать.

– У этого Бена Лидделла есть близкие родственники?

– Понятия не имею.

– Ладно… можно задать пару вопросов про масонов?

– Да, давай.

– Не знаешь случайно, что такое Гау-ту?

– Гау-ту? – спросил Хардэйкр. – Как это пишется? Г – А – У – Т – У?

– Не видел написанным, – сказал Страйк. – Что бы это значило, если это так?

– Масонская аббревиатура. Великий Архитектор Вселенной.

– Бог, другими словами?

– Да. А что?

– К нам позвонил аноним, который якобы имеет поддержку Гау-Ту. Я думал, масонство не считается религией?

– Не является, – сказал Хардэйкр.

– Но ты веришь в Бога.

– Надо верить в единую высшую силу, чтобы быть масоном. Не обязательно в конкретного Бога.

– Даже несмотря на то, что большая часть символики христианская и тяготеет к крестовым походам?

– Это всего лишь символизм, – сказал Хардэйкр. – Мы больше не собираемся восстанавливать Храм в Иерусалиме. Мы просто хотим воздвигнуть его в наших чистых сердцах.

Страйк фыркнул, а затем сказал:

– Читал что-нибудь А. Х. Мердока?

– Немного, – сказал Хардэйкр. – Язык довольно цветистый и туманный. Предпочитаю "Мост к Свету".

– Что это?

– Популярное введение в Шотландский устав.

– Мосты – это что-то важное в масонстве?

– Что ты имеешь в виду под словом "важное"?

– Мне встречались мосты пару раз, – сказал Страйк.

– В каком контексте?

– Сэмпл психовал, когда пришлось перейти масонский мост во время забега, а еще у меня