Человек с клеймом - Джоан Роулинг

– Символ Бакингемшира, – указал Хардэйкр. – Этот храм был построен на средства масонов графства. Здесь встречаются три старейшие ложи, существовавшие до 1717 года.

– И что все это значит? – спросил Страйк, указывая на странное скопление предметов посреди шахматного пола.

– Ну, если бы я рассказал тебе, мне пришлось бы тебя убить, – ответил Хардэйкр.

Десять знамен висели на шестах лицом друг к другу на черно-белом ковре, и взгляд Страйка сразу же привлек лев под надписью "Иуда". На полу лежали инструменты, включая лопату и кирку, старую книгу с тисненым названием ложи и группу трехмерных геометрических фигур, вырезанных из белого камня.

– Это что, для какого-то обряда, да? – спросил он Хардэйкра. – Обычно здесь такого не бывает?

– Нет, – сказал Хардэйкр.

Страйк оглядел остальную часть помещения. Он заметил "грубые" и "совершенные" ашлары – кубы камня, представляющие непосвященных и образованных масонов, – стоящие рядом со стульями, очевидно предназначенными для масонов с какой-то высокой церемониальной ролью.

– Не могу сказать, что мне понятно, зачем Уильям Райт хотел это увидеть, – наконец сказал он, тщательно осмотрев помещение, – но мне хватит.

Когда они выходили из храма, Страйк спросил:

– Ты все еще считаешь, что масоны не могут использовать членство для личной выгоды?

– Это прямо прописано в правилах, Огги, – сказал Хардэйкр. – Нам запрещено обсуждать политику или религию во время собраний, а также заключать деловые сделки.

– Но, как ты уже сказал, масонство не меняет человеческую природу.

– Думай как хочешь, – сказал Хардэйкр, как всегда добродушный.

Когда они вышли из зала на солнечный свет, разговор легко перешел на тему общих друзей-военных, и Страйк мысленно отложил в сторону "Гау-ту", прикованного лебедя и символическое значение мостов, чтобы поразмыслить над этим позже, когда у него будет время.

Глава 73

Я знал, что масса людей таит

Свои мысли, боясь, что при открытии

Они встретят лишь безразличие или порицанье;

Я знал, что они живут и движутся,

Обманутые масками, чуждые остальным

И чуждые самим себе – и все же

В каждом человеческом сердце бьется одно и то же!

Но мы, любовь моя! – неужели заклятье схожее

Оцепляет наши сердца, наши голоса? – должны ли мы тоже молчать?

Мэтью Арнольд

Погребенная жизнь

В восемь часов вечера следующего дня Робин, которой мистер Повторный сообщил, что его жена будет праздновать день рождения подруги в "Coya", латиноамериканском ресторане в Мейфэре, села наблюдать за пока безупречной супругой, которая ужинала и выпивала с семью другими женщинами. Громкая музыка гремела в тускло освещенном подвальном помещении, утопающем в пышной зелени, напоминающей тропический лес. Робин, успевшая заехать домой и переодеться, была в старом синем платье, с опаловым кулоном, подаренным родителями на тридцатилетие, и подходящими серьгами – рождественским подарком от Мерфи. Глядя на себя в зеркало перед выходом, она вспомнила тот вечер, когда была в точно таком же наряде, и Страйка, который, как она была уверена, чуть не поцеловал ее на тротуаре перед отелем "Ритц".

Так как Робин решила, что будет подозрительно, если она будет есть в одиночестве, она пригласила Мидж присоединиться к ней, но та еще не пришла, поэтому Робин сидела и что-то писала в блокноте, украдкой поглядывая на компанию миссис Повторной, которая была примерно того же возраста, что и Робин, в приподнятом настроении и явно намеревалась напиться как можно быстрее.

Робин только что в третий раз оторвала взгляд от своих записей в надежде увидеть Мидж, когда вместо этого увидела Страйка в костюме, идущего к ней, и почувствовала удар током в животе.

– Мы с Мидж поменялись, – сказал он, садясь напротив нее. – Подумал, что нам стоит обсудить дело о серебряном хранилище, потому что у меня были очень продуктивные двадцать четыре часа по сбору информации.

– Да, я прочитала твою записку о Храме Семнадцать, – сказала Робин.

– Вчера вечером я немного продвинулся в изучении Сэмпла. У его лучшего друга Бена Лидделла, тоже шотландца, погибшего во время операции, во время которой Сэмпл получил черепно-мозговую травму, остался только один живой родственник: сестра по имени Рена. Я начинаю подозревать, что она – наш шотландский Гейтсхед.

– Правда?

– Да. Возможно, именно та женщина, которую Джейд Семпл подслушала, когда Семпл планировал встречу. Гейтсхед вчера снова звонила, бормотала Пат об инженере. Джейд подслушала, как Ниалл договаривался о встрече с этой женщиной в пабе под названием "Инженер". Гейтсхед, похоже, боится возвращаться туда, поэтому и хочет встретиться со мной в "Золотом руне".

– Понятно, – сказала Робин с нарочитым безразличием. Размышлять о шведке Реате Линдвалл, видимо, было бессмысленно, но Страйк вполне мог делать предположения о неизвестной женщине, потому что она шотландка.

– Но у меня есть еще куча информации, – сказал Страйк, не подозревая, что только что еще больше разозлил Робин. – Смотри-ка.

Он протянул Робин телефон, и она посмотрела на новостную статью за 2010 год, увенчанную фотографией Джима Тодда, угрюмо смотрящего в камеру, с подписью "Тодд Джеймсон". У уборщика на фотографии было больше волос, но широкий рот и маленькие глаза были безошибочно узнаваемы. Заголовок гласил: "НАСИЛЬНИК ИЗ БАТТЕРСИ ОСУЖДЕН".

– Изнасилование второй категории, семнадцатилетняя девушка, приговорен к десяти годам лишения свободы, вышел через пять лет, – сказал Страйк.

– Как, черт возьми, ты это нашел? – спросила Робин, на мгновение забыв о своей враждебности.

– Я же говорил, что думал, будто Тодд использует фальшивое имя. Начал искать варианты Тодда и Джеймса, и вот наткнулся на него. Удивительно, как часто люди, выбирая себе фальшивое имя, придерживаются своего настоящего имени.

Робин вернула Страйку телефон. Тот, узнав и платье, и кулон, которые она носила в тот вечер у "Ритца", когда он едва не поцеловал ее, вспомнил, как недавно еще мечтал о подобной ситуации – они вдвоем, нарядные, в ресторане, – чтобы сделать признание, которое теперь, он был уверен, оказалось бы напрасным.

– И это еще не все, – сказал он, пытаясь отогнать эту гнетущую мысль. – Как только я узнал настоящее имя Тодда, мне не составило труда выяснить, что у него есть брат, который является членом