Человек с клеймом - Джоан Роулинг

Страйк задался вопросом, был бы он в этом отношении столь же великодушен, как Тайлер Пауэлл, но так и не пришел к какому-либо выводу.

– Страйк, мне пора. Кажется, я вижу отель, – сказала Робин.

– Хорошо, – сказал он. – Поговорим, когда ты вернешься.

Он чувствовал, что не должен оставаться снаружи, курить электронную сигарету, пока скорбящие толпились в зале, но, повернувшись, чтобы вернуться в отель, увидел выходящего из него Ральфа Лоуренса. Страйк подозревал, что тот ждал, когда детектив закончит разговор, и ждал, скорее из любопытства, чем из тревоги, что Лоуренс хочет ему сказать на этот раз.

– Как дела? – спросил человек, в отношении которого Страйк теперь неохотно согласился, что он, вероятно, из МИ-5.

– Отлично, – сказал Страйк. – А у вас?

– Вы совершили замечательную вещь, найдя его.

– Удачная догадка, – равнодушно сказал Страйк.

– Знаете ли вы, почему он покончил с собой именно так?

– У меня есть подозрение, – сказал Страйк. Когда Лоуренс посмотрел на него с недоумением, Страйк сказал:

– Я видел видео ИГИЛ в даркнете. Парень в капюшоне, прикованный к гире, сброшен с моста. Мне пришло в голову, что это мог быть Бен Лидделл.

Лоуренс оглянулся через плечо на банкетный зал, который все еще заполнялся людьми в черном, затем тихо сказал:

– Четверо человек из эскадрильи E были тайно доставлены на территорию, о присутствии на которой британских сил не известно. Цель состояла в том, чтобы установить контакт с антиисламской государственной группировкой и предоставить ей самые современные средства связи.

– Задание пошло наперекосяк. Они летели на небольшом самолете, и в него попала зенитная ракета. Пилот погиб мгновенно, самолет загорелся и начал пикировать; им пришлось катапультироваться на малой высоте. Двое бойцов полка погибли при ударе о землю, Сэмпл был серьезно ранен и почти без сознания, но Лидделл оттащил его в укрытие.

– У них было радио и достаточно боеприпасов, чтобы продержаться пару часов, если кто-то попытается их найти, но все зависело от того, успеет ли помощь прийти раньше, чем их схватят или убьют. Когда прибыла спасательная группа, они нашли только Семпла. Лидделл вышел из укрытия, чтобы добыть воду для Семпла, и не вернулся.

– МИ-6 передала нам подробности исчезновения Сэмпла. Они нашли видео казни, которое вы смотрели, но "Исламское государство", похоже, не поняло, что задержанный ими человек был из САС, иначе они бы устроили из этого громкую акцию. Лидделл, должно быть, знал, что главное – не признавать, что он из полка. Он хорошо говорил по-арабски. Одному Богу известно, за кого он себя выдавал.

– Мы стерли все следы этого проклятого видео из сети, и, как вы могли заметить, Лидделла на нем не узнать. Все это время мы беспокоились о том, чтобы Ниалл Сэмпл не раскрыл миру свою сумбурную версию миссии. Когда он вышел из комы, он был зол и дезориентирован. До травмы ему доверили очень важную информацию. Это дивный новый мир, мистер Страйк: раньше мы пытались помешать журналистам получить доступ к секретной информации, но теперь, с появлением социальных сетей, Сэмплу требовалось лишь подключение к интернету, и люди, работающие под глубоким прикрытием, подвергались бы немедленному риску.

– Знает ли Рена Лидделл, как умер ее брат?

– Сэмпл, возможно, и рассказал ей, но она все еще не готова поверить в смерть брата. Вы были правы насчет моих опасений за нее. Я боялся не только того, что Сэмпл мог рассказать ей искаженную версию произошедшего, но и того, что он поделился сведениями, которые в руках нестабильной женщины с психическими проблемами нам совсем ни к чему.

– И что же вы собираетесь сделать? Запихнуть ее в другую психушку?

– Что бы вы не думали, – холодно произнес Лоуренс, – я верю в гражданские свободы, но иногда национальная безопасность требует мер, которые могут нарушить идеал правосудия, представленный каким-нибудь мечтателем.

– Сколько лет вашей бабушке? – спросил Страйк, и Лоуренс удивленно посмотрел на него.

– Что?

– Вы сейчас процитировали Альберта Пайка, – сказал Страйк. – В "Морале и догмах" есть отрывок о генерале, который сносит мост, чтобы спасти основные силы своей армии, даже если это означает пожертвовать батальоном. Такие действия не несправедливы, говорит Пайк, но "могут нарушить идеальное правило справедливости, придуманное каким-нибудь мечтателем".

– Ах вот как, – сказал Лоуренс. – А сколько лет вашей бабушке?

– Обе умерли, – ответил Страйк.

Через стеклянную дверь, ведущую обратно в зал, он увидел движение толпы, означавшее, что прибыла семья: Джейд в черном платье и пальто, ее сестра-близнец рядом с ней, держащая ее за руку.

– Мы должны…

– Да, – сказал Лоуренс, и они бок о бок вернулись внутрь.

Страйк только занял место у стены, когда увидел, как Джейд пробирается к нему.

– Спасибо, что пришел, – сказала она.

– Прими мои соболезнования, – официально произнес Страйк.

Он видел, что Джейд снова готова расплакаться, но сегодня он не винил бы ее за это. Без сомнения, она чувствовала то же, что и он на похоронах Теда, словно невидимый камень на мостовой давил ей на грудь.

– Ты встречался с ней, да?

– С Реной Лидделл? Да, – сказал Страйк, и по ее тону он понял, что у нее все еще остались подозрения относительно точных отношений мужа с сестрой его покойного друга. – Никаких… ничего романтического в этом не было. Он просто хотел познакомиться с ней и подарить ей то серебряное ожерелье.

– Оно ведь должно было быть моим! – воскликнула Джейд и разрыдалась.

Головы обернулись. На лицах мелькнуло неодобрение: детектив расстраивает вдову.

– Может, выйдем на минутку? – предложил Страйк, которому не хотелось устраивать жалкое представление для скорбящих, и повел Джейд обратно в курилку. Она рухнула на деревянный стул, а он сел рядом, пока она рыдала. Наконец она сунула руку в черную сумочку и вытащила пачку сигарет.

– Ты больше не паришь? – спросил Страйк, с завистью наблюдая, как она закуривает.

– Может, вернусь к этому, – сказала Джейд, глубоко затянулась и выпустила дым в небо. – Но сегодня я имею право на сраную сигарету, да?

– Определенно, – сказал Страйк.

– Это серебряное ожерелье принадлежало маме Ниалла. Его отец купил его много лет назад в Омане.