Человек с клеймом - Джоан Роулинг

Сент-Джордж-авеню была не особенно длинной. Страйк прошел мимо коротких террас и пары приземистых квадратных многоквартирных домов, но через несколько минут после того, как они с Робин расстались, взгляд Страйка упал на дом, который показался ему многообещающим: высокий, узкий, обшарпанный, с переполненными мусорными баками и четырьмя звонками на грязной панели рядом с входной дверью.

Он позвонил Робин.

– Кажется, я нашел.

– Уже? – спросила Робин, стоявшая возле начальной школы на другом конце улицы.

– Это недалеко от того места, где мы припарковались.

Робин вернулась обратно по улице и обнаружила Страйка на верхней площадке грязной лестницы. Он по очереди нажал на каждый из четырех дверных звонков, но ответа из домофона не последовало. Страйк взглянул на единственное окно на первом этаже. Тонкие шторы, частично сошедшие с карниза, для защиты от света были скреплены пластиковой заколкой для волос.

По другой стороне дороги проходил мужчина крепкого телосложения с длинной бородой. Он пристально посмотрел на Страйка и Робин, но продолжил путь. Затем Робин заметила бледную, грузную женщину в леггинсах и толстовке, которая шла по улице, неся в одной руке пухлый пластиковый пакет, а другой держа за руку маленького мальчика, грызущего шоколадку. Волосы матери были темными и сальными, а на руках и шее – татуировки. У Робин было предчувствие, что мать и ребенок живут в том здании, куда они пытались проникнуть, и, конечно же, та остановилась у подножия лестницы, глядя на двух детективов.

– Доброе утро, – сказал Страйк. – Не знаю, сможете ли вы нам помочь?

– Чего вам надо? – подозрительно спросила женщина, медленно поднимаясь к ним. Страйк учуял запах застоявшейся конопли, исходивший от ее одежды.

– Здесь жил Уильям Райт? – спросил Страйк.

– Да, – с подозрением сказала она. – А что?

Страйк вытащил из кармана карточку и показал ей.

– Меня зовут Корморан Страйк, а это моя напарница Робин Эллакотт. Мы – частные детективы.

Женщина взяла карточку Страйка и уставилась на нее. На ее лице отразилось зарождающееся понимание, а когда она снова подняла взгляд, на нем отразилось легкое благоговение.

– Ты тот, кто прикончил церковь? И того душителя?

– Она покончила с церковью, – сказал Страйк, указывая на Робин. – А я поймал душителя.

– Ха, – сказала женщина, переводя взгляд с одного на другого. Было ясно, что она считала, что находится в присутствии знаменитостей, и Страйк подумал, что вот оно – обратная сторона неудобств, связанных с тем, чтобы стать известным: соблазн для потенциальных свидетелей прикоснуться к отблеску славы.

– Нас наняли, чтобы мы разузнали все, что сможем, о Райте, – сказал он, вытаскивая из кармана бумажник. Женщина жадно следила за ним взглядом, пока он доставал три десятки.

– Я надеюсь, они знали, кем был Райт? – сказала она.

– Может быть, – сказал Страйк, – а может и нет. Все, что вы нам расскажете, останется строго конфиденциальным. Мы не имеем никакого отношения к полиции, – добавил он, косвенно признавая сильный запах травки, висяший в морозном зимнем воздухе.

Она задумчиво пожевала губу.

– Ага, – наконец сказала она. – Хорошо.

Она выхватила банкноты из руки Страйка, затем отперла входную дверь, пока сын смотрел на них пустым, настороженным взглядом маленького ребенка. Четверо перешагнули через кучу листовок, лежавших у входной двери, которые никто не удосужился поднять. Лампочка под потолком не горела, пол был покрыт грязной плиткой, и в воздухе витал смешанный запах сырости и готовки. Женщина открыла дверь справа и провела их в свою квартиру.

То, что когда-то, должно быть, было гостиной, превратилось в тесную комнатушку, где сильно пахло каннабисом и несвежим телом. Большая часть пола была завалена мисками, использовавшимися в качестве пепельниц, пустыми пачками из-под сигарет и прочим, менее заметным мусором. В углу комнаты стояли старая плита и холодильник; очевидно, жильцам полагалось мыть посуду в грязной раковине, которую можно было увидеть через дверь в тесную ванную. Там были двуспальная кровать, раскладушка, телевизор, шатающийся на картонной коробке, небольшой диванчик, который сейчас был занят двумя раздутыми черными мусорными мешками, и комод, на котором стояли две кружки, покрывающиеся плесенью, а также слегка помятое письмо с подписью "Служба судов и трибуналов Ее Величества".

Страйк мгновенно с неприязнью перенесся в моменты своего детства, проведенные с матерью. Даже мужчина с длинными сальными волосами, лежавший лицом вниз на двуспальной кровати, показался ему знакомым. Последний резко проснулся, когда его партнерша закрыла дверь.

– Грр? – сонно пробормотал он, поворачивая к ним опухшее лицо. – Какого хрена? – повторил он в ошеломленной тревоге, глядя на Страйка, который даже в штатском производил впечатление официальности для тех, кто был готов это заметить.

– Это Кэмерон Страйк, частный детектив, – сказала женщина со смутным волнением. – Это он поймал Шеклуэллского потрошителя и разгромил эту церковь. И…

Она уже забыла имя Робин.

– Робин Эллакотт, – добавила Робин.

– Да, – сказала женщина. – Они хотят поговорить об Уильяме Райте. Они не из полиции, Даз.

Страйк, имевший большой опыт в этой области, распознал у сонного мужчины признаки полностью состоявшегося наркомана: вялую речь, заторможенное выражение лица и легкую, хотя в данном случае вполне оправданную, паранойю.

– Да, но… черт возьми? – слабо повторил Даз. – На мне, блядь, ничего нет, Мэнди.

Мэнди хихикнула, вытащила пару джинсов из одного из черных мусорных мешков и швырнула их в своего парня.

– Надень их под одеялом, – приказала она ему, сбрасывая с дивана оба мусорных мешка. – Позже схожу в прачечную, – сообщила она детективам. Сын побежал поднимать фигурку Человека-паука, которая застряла между подушками дивана.

– Совет нас сюда поместил, – сообщила Мэнди Страйку и Робин. – Дыра, да? Можете сесть, – сказала она, указывая на диван. Он был ужасно грязным, но два детектива послушались, сев так близко, что их руки и бедра соприкоснулись. Мэнди устроилась на краю кровати; Даз, теперь скрытый под одеялом, натягивал джинсы.

– Они не думают, что Уильям – это Джейсон как его там, – сообщила Мэнди колышущемуся комку под одеялом. – Я никогда не думала, что это он, – гордо заявила она.

– Да, ты так думала, – раздался приглушенный голос Даза из-под одеяла.

Их сын сейчас рылся в сумке Мэнди с покупками.

– Нет, Клинт! – резко сказала Мэнди. – Ради всего святого…

Клинт заплакал.

– Ну ладно, – сказала она, мгновенно