Человек с клеймом - Джоан Роулинг

терпеть не может. У него было тяжелое детство. Он был очень несчастен в школе-интернате и не любил тетю и дядю. Он сказал мне, что никогда не чувствовал себя частью семьи. Он хотел вернуться в Англию, к родственникам по материнской линии. Он очень любил своего дядю Неда, но тот умер сразу после того, как Руп вернулся в Великобританию.

– Чем занимался Руперт до того, как начал работать в "Дино"?

– Работал в агентстве недвижимости, потом был официантом в каком-то ресторане в Сохо, а потом Саша – ты знаешь кузена Рупа Сашу Легарда?

– Да, я слышала о нем, – сказала Робин. – У них дружеский отношения?

– Не думаю, что Саша хочет слишком сближаться.

– Почему нет?

– На случай, если Рупу что-то от него понадобится, – наивно ответил Альби.

– Что, например?

– Не знаю. Деньги? Билеты на премьеру? Потусоваться с его знаменитыми друзьями?

– Хотел бы Руперт получить все это от Саши?

– Нет, – сказал Альби. – Все, чего он на самом деле хочет, – это семья. Саша предложил Рупу пойти работать в "Дино". Саша член клуба. Он сказал, что если Рупу нужна работа получше, чем в ресторане, то пусть попросит мистера Лонгкастера, ведь он его крестный отец и все такое.

– Руперт много общался с мистером Лонгкастером до того, как пошел к нему на работу?

– Он даже не знал, что мистер Лонгкастер – его крестный отец, пока Саша ему не рассказал. Тетя Рупа недолюбливает мистера Лонгкастера, но Рупу теперь было все равно, что она думает, поэтому он пошел в клуб, и мистер Лонгкастер спросил: "О, так ты сын Вероники и Питера?" и сказал, что возьмет его на испытательный срок.

– Значит, мистер Лонгкастер не был очень вовлеченным крестным отцом?

– Я думаю, он совсем забыл о Руперте, пока тот не появился в клубе.

– И Руперту нравилось там работать? – спросила Робин.

Она постепенно переводила разговор к Десиме, но не хотела приходить к теме слишком резко.

– Он думал так же, как и я, – сказал Альби. – Некоторые моменты там классные. Там можно увидеть действительно известных людей, и поначалу это интересно, но, пробыв там какое-то время, понимаешь, что это просто люди. Некоторые из них нормальные, а некоторые – просто придурки, понимаешь?

– И Руперт тоже так думал?

– Да… ты не разговаривала с мистером Лонгкастером? – снова спросил Альби.

– Нет, – сказала Робин, но на этот раз добавила: – А что?

– Он… я его ненавижу, – сказал Альби с внезапной, неожиданной яростью. – Я их всех ненавижу, кроме Десимы. Она ничего. Она единственная порядочная.

– Когда ты говоришь "все они", ты имеешь в виду…

– Лонгкастеры. Он, его жена, она настоящая стерва, и его другие дети. Валентин – я бы на него не плюнул, даже если бы он горел, – свирепо сказал Альби. – Он – мерзавец, ведет себя так, будто это его клуб, обращается с персоналом как с грязью. И Козима, она самая младшая, и она избалованная девчонка. Десима – единственная порядочная, она всегда хорошо относилась к персоналу. Ну, она сама какое-то время работала там, разрабатывала меню. Мистер Лонгкастер попросил ее помочь. Она действительно хороший шеф-повар… но, кажется, у ее ресторана проблемы. Я видел в интернете.

Робин показалось, что она услышала нотки вины, но Альби быстро продолжил:

– В любом случае, она не вписывается в свою семью. Так же, как и Руп. Я слышал, как они однажды это обсуждали.

– То есть ты вблизи наблюдал за отношениями Руперта и Десимы?

– Да, я так думаю, – сказал Альби.

Запрет клиентки упоминать о ее ребенке был крайне неудобен; Робин чувствовала, что Альби мог бы поддаться небольшому эмоциональному шантажу.

– Итак, ты считаешь, что Руперт и Десима хорошо подходят друг другу, или…?

– Почему ты спрашиваешь об этом, если работаешь на нее? – спросил Альби.

– Потому что, – сказала Робин, глядя Альби прямо в глаза, – я думаю, в конечном итоге для нее было бы лучше узнать правду, чем слушать ложь и гадать, почему Руперт исчез, если он должен был искренне заботиться о ней.

Альби посмотрел на свою тарелку, съел еще пару чипсов и сказал:

– Она думает, что это он был тем телом в серебряной лавке.

– Она тебе это сказала, да?

– Да, но, – Альби неловко рассмеялся, – это безумие. Какого черта Руперт бы пошел туда работать?

– Ты только что объяснил мне, почему, – сказала Робин. – Ему приходилось работать, чтобы есть. Он сбежал с нефом мистера Лонгкастера, так что у него была причина скрываться. Но ты не кажешься мне человеком, который мог бы подтолкнуть его бросить девушку, не сказав ни слова.

Она видела, как краска залила лицо Альби.

– Я не такой, – пробормотал он.

– Хотел ли Руперт порвать с Десимой?

Альби открыл рот, закрыл его, а затем сказал:

– Не совсем.

– Что это значит?

– Не знаю… ее брат был категорически против. Он считал, что Руп слишком молод для нее и, вероятно, недостаточно богат, если судить по Валентину.

– Руперт решил расстаться с ней, потому что Валентин этого не одобрял?

– Нет, – сказал Альби. – Он не хотел прекращать отношения, но ему при…

Он прервал сам себя.

– "Ему пришлось?" – спросила Робин. – Почему ему пришлось? Потому что он боялся Валентина или мистера Лонгкастера?

– Не "пришлось", я не собирался этого говорить, – сказал Альби, все еще красный. – Он просто… ну, знаешь, с этим наркоторговцем и всем прочим. Он не хотел, чтобы Десима тоже стала целью.

– Альби, это трогательная история, – сказала Робин, – но почему он порвал с ней все контакты, если он делал это, чтобы защитить ее? И зачем красть неф у ее отца, если он заботился о ней? Это тоже создавало ей проблемы.

– Неф не был… он не… ты не знаешь, что произошло, – сказал Альби.

– Я здесь, чтобы выяснить, что произошло, – сказала Робин.

Альби глубоко вздохнул и тихо сказал:

– Послушай, мистер Лонгкастер – настоящий тиран. Он почти никого не любит, кроме своей дочери Козимы, и то только потому, что она худая, блондинка и красивая. Даже Валентин боится своего отца. Мистер Лонгкастер вел себя