Тропа воскрешения - Майкл Коннелли

— Пока да, — сказал Босх. — Ещё есть над чем поработать.

— Она отрицает свою причастность к этому, но не раскрывает имя виновника. Какие у нас есть варианты действий?

— Она не знает. Поэтому ей нужна твоя помощь.

Босх вёл машину молча, пока Холлер проверял телефон, а затем позвонил своему менеджеру по делам Лорне, чтобы обсудить расписание. Когда тот закончил, Босх спросил, когда у него следующее заседание в суде.

— Это зависит от моего клиента и его свидетеля, смягчающего наказание, — сказал Холлер. — Он хочет проигнорировать мой совет и рассказать судье, почему он на самом деле не так уж виновен. Я бы предпочёл, чтобы его сын просил о помиловании, но не уверен, что он явится, заговорит и как это всё пройдёт.

— В чём дело? — спросил Босх.

— Мошенничество. Парню светит от восьми до двенадцати. Хочешь зайти и посмотреть?

— Нет. Пока ты там, я, думаю, мог бы заскочить к Баллард — если она где‑то рядом. Это недалеко от здания суда. Напиши, когда закончишь, и я вернусь.

— Если вообще услышишь сообщение.

— Тогда позвони. Звонок я услышу.

Через десять минут он остановился перед зданием суда на Ла‑Сьенега.

— До встречи, дружище, — сказал Холлер, выбираясь из машины. — Только убавь громкость.

Когда дверь закрылась, Босх настроил телефон, как тот просил. Он был не до конца откровенен с Холлером насчёт потери слуха. Лечение рака в Университете Калифорнии в Лос‑Анджелесе ударило по его ушам. Пока что с голосами и разговорами проблем не было, но некоторые электронные звуки находились на грани слышимости. Он экспериментировал с разными рингтонами и сигналами о входящих сообщениях, но подходящую настройку всё ещё не нашёл. Поэтому вместо того, чтобы полагаться на звук входящих вызовов и сообщений, он больше рассчитывал на сопровождающую вибрацию. Но заранее положил телефон в подстаканник и потому пропустил и звук, и вибрацию, когда Холлер хотел, чтобы его забрали у здания суда в центре города.

Тронувшись, Босх позвонил Ренэ Баллард. Она ответила быстро.

— Гарри?

— Привет.

— Ты в порядке?

— Конечно. Ты в Ахмансоне?

— Да. Что-то случилось?

— Я неподалёку. Ничего, если я заскочу через несколько минут?

— Я буду здесь.

— Уже еду.

Глава 2.

На Манчестер-стрит, всего в десяти минутах езды, находился Центр Ахмансона. Это было сердце вербовочной и тренировочной деятельности полиции Лос-Анджелеса, но одновременно и место скопления нераскрытых тайн: шесть тысяч убийств, оставшихся без ответа с 1960 года. Отдел по работе с этими "холодными" делами занимал скромный восьмиместный отсек в дальнем конце архивных рядов. Босх, который уже бывал здесь, испытывал к этому месту особое, почти благоговейное чувство. Он ощущал, что каждый стеллаж и каждая папка пропитаны невысказанным стремлением к правосудию, которое ещё предстояло воплотить в жизнь.

Получив на стойке регистрации бейдж посетителя, Босх прикрепил его к карману и направился к Баллард, отказавшись от сопровождения, поскольку знал дорогу. Он вошел в архив и двинулся вдоль рядов стеллажей, вчитываясь в годы на карточках, приклеенных к торцам.

Баллард сидела за своим столом в глубине отсека, на открытой площадке, окруженной стеллажами. Только одна из соседних кабинок была занята. Там работала Коллин Хаттерас, эксперт по генетической генеалогии и тайный экстрасенс. Увидев приближающегося Босха, Коллин расцвела. Но он не испытывал ответного чувства. Год назад, когда он недолго работал в команде по нераскрытым делам, состоящей из добровольцев, он успел поссориться с Хаттерас из-за ее декларируемых гиперэмпатических способностей.

— Гарри Босх! — воскликнула она. — Какой приятный сюрприз!

— Коллин, — сказал Босх. — Не думал, что тебя вообще можно удивить.

Хаттерас продолжала улыбаться, восприняв его реплику как шутку.

— Всё тот же Гарри, — сказала она.

Баллард повернулась на вращающемся кресле и вмешалась, прежде чем разговор успел скатиться от вежливости к спору.

— Гарри, — сказала она. — Что привело тебя?

Босх подошёл к Баллард и чуть развернулся, чтобы опереться плечом о перегородку между кабинками. Так он оказался к Хаттерас спиной. Он понизил голос, желая говорить с Баллард как можно более конфиденциально.

— Я только что высадил Холлера у здания суда в аэропорту, — сказал он. — Подумал, загляну, посмотрю, как у вас тут дела.

— Всё идёт неплохо, — сказала Баллард. — В этом году мы закрыли девять дел. В основном благодаря тестам ДНК и хорошей работе Коллин.

— Отлично. Кого‑нибудь отправили в тюрьму или снова вышло «оправданное иное»?

В расследованиях глухих дел нередко получалось совпадение ДНК, выводившее на подозреваемого, который давно мёртв или уже отбывает пожизненное за другие преступления. Это, конечно, считалось раскрытием, но в документах проходило как «оправданное иное», поскольку преследование в суде не велось.

— Нет, нескольких реально взяли под стражу, — сказала Баллард. — Я бы сказала, примерно половину. Но самое важное — это семьи. Нужно сказать им, что дело закрыто, независимо от того, жив подозреваемый или мёртв.

— Верно, — сказал Босх.

Но когда он сам работал по старым делам, разговоры с родственниками жертв о том, что дело раскрыто, но убийца уже умер, всегда терзали его. Для него это было почти признанием, что убийца ушёл от кары. И в этом не было настоящей справедливости.

— И это всё? — спросила Баллард. — Ты просто зашёл поздороваться и взбодрить Коллин?

— Нет, не совсем… — пробормотал Босх. — Хотел кое о чём тебя спросить.

— Тогда спрашивай.

— У меня есть пара имён. Люди в тюрьме. Я хотел бы узнать номера их дел, может быть, постараться что‑то для них сделать.

— Если они уже сидят, то это не старые дела.

— Верно. Знаю.

— Тогда что… Ты хочешь, чтобы я… Гарри, ты шутишь?

— Э‑э, нет. Что ты имеешь в виду?

Баллард выпрямилась и взглянула поверх перегородки на Хаттерас. Та не отрывала глаз от экрана, а значит, скорее всего, прислушивалась к разговору.

Баллард поднялась и направилась к главному проходу у входа в архив.

— Пойдём выпьем кофе, — сказала она.

Она не стала ждать ответа. Просто пошла, и он последовал за ней. Когда он оглянулся, Коллин смотрела им вслед.

Добравшись до комнаты отдыха, Баллард обернулась к нему.

— Гарри, ты шутишь?

— О чём ты?

— Ты работаешь на адвоката. Ты хочешь, чтобы я проверяла для него имена заключённых.

Босх замолчал.