Темная священная ночь - Майкл Коннелли

— Ясно. Мы можем где-нибудь поговорить?

— Следуйте за мной.

Макмаллен повернулся и направился к выходу из комнаты. Его пятки торчали из-под халата, и Бэллард увидела, что он босой. Они обогнули лестницу и прошли по короткому коридору в кухню с большим обеденным пространством, занятым длинным столом для пикника и скамейками. Макмаллен вошел в боковую комнату, которая, возможно, была кладовой для прислуги, когда дом был первоначально построен, но теперь служила кабинетом или, возможно, исповедальней. Обстановка была спартанской, с маленьким столиком и складными стульями по обе стороны от него. На стене напротив дверного проема висел бумажный календарь с фотографией небес и напечатанным на нем стихом из Библии.

— Пожалуйста, садитесь, — сказал Макмаллен.

Он занял один стул, а Бэллард села напротив него, опустив правую руку на бедро с оружием.

Она увидела, что стена за спиной Макмаллена была обшита пробкой. К ней был приколот коллаж из фотографий молодых людей, одетых в несколько слоев иногда рваной одежды. У многих были грязные лица, у некоторых отсутствовали зубы, у некоторых были затуманенные наркотиками глаза, и все они составляли бездомную паству, которую Макмаллен привел к своей купели для крещения. Люди на стене были разными по полу и этнической принадлежности. Их объединяло одно: каждый улыбался в камеру. Некоторые фотографии были старыми и выцветшими, другие были прикрыты приколотыми к ним новыми снимками. На фотографиях были написаны от руки имена и даты.

Бэллард предположила, что это были даты принятия ими Иисуса Христа.

— Если вы здесь для того, чтобы отговорить меня от жалобы, то можете приберечь свои слова, — сказал он. — Я решил, что благотворительность будет полезнее гнева.

Бэллард подумала о словах Босха о том, что было бы подозрительно, если бы Макмаллен не подал жалобу.

— Спасибо, - сказала она. — Я пришла извиниться, если мы вас обидели. У нас было неполное описание фургона, который мы искали.

— Я понимаю, — ответил Макмаллен.

Бэллард кивнула на стену у себя за спиной.

— Это те люди, которых вы крестили? — спросила она.

Макмаллен оглянулся на стену и улыбнулся.

— Только некоторые из них, — сказал он. — Их гораздо больше.

Бэллард взглянула на календарь. На плакате был изображен золотисто-бордовый закат и цитата:

Посвяти свой путь ГОСПОДУ. Доверься ЕМУ, и ОН поможет тебе.

Ее глаза пробежались по датам, и она заметила, что в квадратике каждого дня было нацарапано число. Большинство из них были однозначными, но в некоторые дни число было больше.

— Что означают эти цифры? — спросила она.

Макмаллен проследил за ее взглядом, устремленным на календарь.

— Это число душ, которые принимают причастие, — сказал он. — Каждую ночь я подсчитываю, сколько людей приняли Господа и Спасителя в свои сердца. Каждая темная священная ночь приводит ко Христу все больше душ.

Бэллард кивнула, но ничего не сказала.

— Что вы на самом деле здесь делаете, детектив? — спросил Макмаллен. — Есть ли Христос в вашей жизни? У вас есть вера?

Бэллард почувствовала, что ее вынуждают защищаться.

— Моя вера — это мое дело, — сказала она.

— Почему бы не заявить о своей вере? — надавил Макмаллен.

— Потому что это личное. Я не… Я не принадлежу ни к какой организованной религии. Я не чувствую в этом необходимости. Я верю в то, во что верю. Вот и все.

Макмаллен долго изучал ее, прежде чем повторить вопрос.

— Что вы на самом деле здесь делаете?

Бэллард ответила ему проницательным взглядом и решила посмотреть, сможет ли она вызвать у него реакцию.

— Дейзи Клейтон.

Макмаллен выдержал ее взгляд, но она видела, что он не ожидал того, что она сказала. Она также видела, что это имя что-то значит для него.

— Она была убита, — сказал он. — Это было давно — это ваше дело?

— Да, — ответила Бэллард. — Это мое дело.

— И какое это имеет отношение к...

Макмаллен резко остановился, очевидно, ответив на свой собственный вопрос.

— Остановка сегодня утром, — сказал он. — Детектив заглянул в мой фургон. Зачем?

Бэллард проигнорировала его вопрос и попыталась направить разговор в нужное ей русло.

— Вы знали ее, не так ли? — спросила она.

— Да, я спас ее, — ответил он. — Я привел ее ко Христу, а потом он позвал ее домой.

— Что это значит? Конкретно.

— Я крестил ее.

— Когда?

Макмаллен покачал головой.

— Я не помню. Очевидно, до того, как ее похитили.

— Она что, на стене?

Бэллард указала ему за спину. Макмаллен повернулся, чтобы изучить коллаж.

— Я думаю... Да, я поместил ее туда, — сказал он.

Он встал и подошел к забитой фотографиями стене. Он начал вытаскивать булавки и гвоздики и снимать внешние слои фотографий, которые аккуратно положил на стол. За несколько минут он снял несколько слоев, а затем остановился, изучая один.

— Я думаю, это Дейзи, — сказал он.

Он снял фотографию и показал ее Бэллард. На ней была изображена молодая девушка с розовым одеялом, накинутым на плечи. В ее волосах виднелась фиолетовая прядь, и они были мокрыми. Бэллард могла видеть на заднем плане некоторые баннеры из комнаты для крещения.

Фотография была датирована от руки за четыре месяца до убийства Дейзи Клейтон. Вместо того чтобы написать свое имя, она нарисовала маргаритку в углу фотографии.

— Это она, — сказала Бэллард.

— Она была крещена в благодать Иисуса Христа, — сказал Макмаллен. — Она сейчас с ним.

Бэллард подняла фотографию.

— Вы помните ту ночь?

— Я помню все те ночи.

— Она была одна, когда вы привезли ее сюда?

— О, ну, этого я не помню. Мне нужно было бы найти свой календарь за тот год и посмотреть на эту дату.

— Где должен быть календарь?

— На складе, в гараже.

Бэллард кивнула и прошла мимо Макмаллена, чтобы взглянуть на фотографии, все еще висевшие на обитой пробкой стене.

— А как насчет поискать здесь? — спросила она. — Есть ли другие, которые были крещены в ту же ночь?

— Если они позволили сфотографировать себя, — ответил Макмаллен.

Он встал рядом с Бэллард, пока они просматривали снимки. Он начал вынимать фотографии