Паук - Ларс Кеплер

Она выглядывает из‑за верстака.

Прямо под кран‑балкой лежит лист фанеры, покрытый засохшей кровью, которая, похоже, стекала в канализацию.

Бетонный пандус ведёт к погрузочной платформе. Проём закрыт толстой, пожелтевшей пластиковой занавеской.

Сага решает сперва обыскать всё здание, потом найти место, где можно подождать Мару.

Вместо того чтобы разгадывать её загадки, она вызовет Йону и вместе с ним устроит засаду прямо здесь, на ферме.

Она поднимается, обводит помещение стволом.

Стоит совершенно неподвижно, глядя на двери. Сначала фокусирует взгляд на двери в подсобку и песчаный коридор, затем разворачивается и смотрит на просмолённую деревянную дверь на другой стороне.

«Наверное, она ведёт в жилой дом», — думает Сага.

Она отрывает взгляд от дверей и идёт к пластиковой занавеске, закрывающей вход в более современную часть фермы.

Перешагивает через рулон толстой резиновой плёнки, поднимается по пандусу на погрузочную платформу.

По ту сторону полупрозрачного пластика видно светлое помещение с множеством алюминиевых вентиляционных труб.

Она прижимается к занавеске, створки с липким звуком расходятся. Сага оглядывается на мастерскую, затем проскальзывает в щель, опускается на одно колено и переводит взгляд от высокой зерносушилки к полуоткрытой двери зернохранилища.

Время уходит. У неё всего девять минут, прежде чем Карл позвонит Йоне.

Сага подходит к открытой стальной двери.

С одной стороны рамы висит тяжёлая перекладина.

Складское помещение по другую сторону пусто: высокие металлические стены, пыльный пол, кое‑где рассыпано зерно.

Посреди громоздится огромная гора поддонов.

Сага уже собирается выйти, когда замечает нечто неожиданное. На полу, примерно в пяти метрах от двери, лежит матрёшка.

***

Карл в третий раз проверяет, запер ли двери. Смотрит в боковое зеркало: ветер гуляет по вершинам деревьев, заставляя тёмные ветви раскачиваться на фоне ночного неба.

Дорогу позади почти не видно. Свет столь слабый, что гравий будто плывёт, словно река, стекающая в узкий канал.

Он глядит через лобовое стекло.

Выбоины на дороге сливаются в одну серую полосу.

«А если Сага не видела машину, если она была укрыта? Тогда она не знает, что Мара дома».

Он вновь смотрит в боковое зеркало, затем в зеркало заднего вида.

Через заднее стекло дорога прямо за машиной ещё различима. Там корень, вздыбивший почву и прорвавшийся сквозь гравий, как колено.

Он медленно меняет угол обзора, чтобы увидеть канаву за машиной.

Трава колышется, белые зонтики бузины слегка клонятся в сторону.

Карл быстро переводит взгляд на боковое зеркало, затем обратно.

Несколько секунд ничего не происходит, потом первый ряд ромашек начинает двигаться. Между стеблей и луговой травой он замечает краем глаза крупную руку.

Он моргает.

Это всего лишь воображение, игра фантазии.

В двенадцать лет он переболел энцефалитом — воспалением мозга, вызывающим бред и эпилептические припадки. То, что он пережил на пике лихорадки, до того, как скорая добралась до маленького летнего домика в Смоланде, не отпускало его с тех пор.

Поздний вечер. Он сидел один на крыльце. В бледном лунном свете увидел фигуру на опушке. Человека, сложенного из кусков мяса, обрезков разных животных, наваленных на человеческие части тела.

У него была толстая шея, бычья голова и человеческие руки, скользкие от крови.

Мясной человек подошёл ближе, поглаживая загрубевшую кожу фартука‑передника, прищурился, вслушиваясь в дом.

Карл не посмел вскочить и убежать внутрь. Он застыл от ужаса, затаил дыхание, пока всё тело не начало дрожать.

Когда он очнулся на следующий день, оказался в больнице.

Карл смотрит через лобовое стекло на поворот, потом вновь поднимает взгляд на боковое зеркало. Протягивает руку, меняет угол.

В канаве что‑то лежит, завернувшись в блестящую чёрную плёнку.

Что бы это ни было, оно медленно шевелится, и сорняки наклоняются вперёд.

Карл откидывается на сиденье и пытается выровнять дыхание.

Ему не следовало выходить из машины, думает он. Таковы правила.

Он слышит, как что‑то скребётся о кузов, словно длинные ногти царапают краску.

Карл замирает.

Он уже не уверен, двигалось ли что‑то в канаве. Может, это был лишь ветер в траве.

Он прижимает ладонь ко рту и пытается дышать тихо, узкой щелью между пальцами.

Сверху что‑то с грохотом ударяется о крышу.

Он едва сдерживает крик.

Раздаётся скрежещущий звук, и голубь, поскользнувшись, съезжает по лобовому стеклу, хлопая крыльями в попытке удержаться. Птица прохаживается по капоту.

Карл вновь смотрит в зеркало заднего вида.

В канаве ничего нет.

Он пытается взять себя в руки.

На нём выступил пот, струйки стекают по телу из подмышек.

«Здесь никого нет», — думает он, открывая дверь. Голубь взлетает.

Сердце колотится, когда он выходит. Обходит машину, заглядывает в канаву, раздвигает сорняки. На земле в кустах лежит чёрный мусорный мешок. Карл приподнимает его и заглядывает внутрь. Там старая одежда и разномастная обувь.

Он оставляет мешок и идёт по гравийной дороге к ферме.

Последнее время он редко боится темноты, но теперь беспокойство не отпускает, держит в напряжении.

Он знает, что должен вывести из строя машину Мары, чтобы она не смогла сбежать.

Он сворачивает на узкую колею с полосой травы посередине.

Красные строения темны, стоят плотной группой, сросшиеся друг с другом.

Карл замедляет шаг, пытаясь вспомнить, где видел свет. Наверное, это был фонарик Саги, когда она шла из гаража в дом.

Он изучает щели между досками, затем переводит взгляд на берёзовую рощицу. Замечает объёмный бак и подходит ближе.

Тут он видит красные задние фонари.

Карл наклоняется, ищет на земле подходящий осколок стекла у зелёных мусорных контейнеров. Находит, зажимает в руке и идёт к машине. У пня сложены треснувшие черепицы.

Он проходит мимо дизельной цистерны и замечает, что машина накрыта маскировочной сетью.

Это старый пикап «Форд».

Карл пытается проткнуть заднюю шину стеклом, но резина слишком толстая.

«В кузове может быть нож или отвёртка», — думает он, наклоняясь, чтобы ослабить один из ремней, которыми к кузову привязан большой камень.

Он отгибает угол маскировочной сети, и в воздух взмывают сотни мух.

Сердце начинает колотиться быстрее.

Он чувствует запах жжёных волос и чего‑то резкого, химического.

В кузове лежит огромный мешок. Карл отступает на шаг. Ему кажется, что под чёрной резиной что‑то дрожит.

Глава 68.

Пластиковая занавеска возвращается на место за спиной Саги, когда она выходит из зерносушилки в мастерскую и спускается по бетонному пандусу.

В тёмной липкой крови вокруг стока она замечает несколько извивающихся белых личинок.

Сага оглядывает обе двери и направляется к дальней, ведущей в жилой дом. Рифлёный лист металла