Светотени - Сергей Васильевич Гук

из парижской клиники Пити-Сальпетриер взял биопсию лимфоузла у больного, который обнаружил у себя насторожившие его симптомы. Маленький кусочек лимфоузла положили на лед и быстро отвезли в Пастеровский институт. Доктор Люк Монтанье распорядился положить биопсию в культуру Т-лимфоцитов и понаблюдать за тем, что будет происходить. Монтанье знал, что он хотел найти — новый ретровирус, схожий с тем, что вызывает Т-клеточный лейкоз человека. Собственно говоря, это была идея американца Роберта Галло… Он считал, что и СПИД вызывается тем же вирусом, который заставляет Т-лимфоциты размножаться в огромных количествах, причем они злокачественно перерождаются… Если Галло прав, решил Монтанье, то количество Т-лимфоцитов в культуре начнет увеличиваться… Однако через две недели выяснилось, что лимфоциты погибают. В Пастеровском институте добавили еще лимфоцитов, полагая, что допущена ошибка в технологии опыта… Еще через пять дней в институте провели тест на радиоактивность, чтобы выявить наличие обратной транскриптазы — фермента, необходимого ретровирусу для размножения. Счетчик показал, что размножение вируса происходит со скоростью семь тысяч в минуту. Тест повторили через три дня: обратная транскриптаза появлялась со скоростью двадцать, три тысячи в минуту… Это означало, что в колонии лимфоцитов хозяйничает ретровирус. Но это был не ретровирус Т-клеточного лейкоза. Новый вирус безостановочно уничтожал лимфоциты… В Соединенных Штатах несколько раз ставились подобные опыты. Ученые ждали, что вирус вызовет ответную реакцию лимфоцитов — их неконтролируемое размножение, а все происходило наоборот — лимфоциты стремительно уничтожались, но исследователи не понимали, что происходило, и полагали, что опыт не удался… Новые вирусы редко удается открыть, Люку Монтанье выпала такая честь.

— Когда вы, доктор Меккель, решили заняться поисками лекарства от СПИДа?

— Лекарство от СПИДа — пожалуй, звучит слишком пышно. Скажем так, препарат, используемый при лечении СПИДа… Разумеется, у нас в Швейцарии значительно меньше больных, чем в Соединенных Штатах. Благодаря любезности концерна «Доллингер-Женева», оплачивавшего мои расходы, я имел возможность принять участие в обследовании каждого заболевшего. Один из них был очень красивым молодым человеком. Он страдал от саркомы Капоши; когда я его увидел, уже была поражена значительная часть кожи. Вдруг он получил письмо от одного из своих знакомых в США. Тот переслал ему адрес клиники в Мексике, которая лечит СПИД инъекциями аминокислот. Такого рода терапия запрещена в Северной Америке и у нас. Американец писал моему пациенту, что больные раком Капоши возвращаются из Мексики с хорошими результатами: пораженные участки кожи сокращаются, здоровые клетки организма начинают активно сражаться с раковыми и побеждают… Медикам известны эти клиники, куда прежде съезжались больные раком, потерявшие надежду. Это была последняя попытка… Теперь клиники заманивали больных СПИДом… Само письмо произвело огромное впечатление на моего пациента, потому что из него следовало, что болезнь можно лечить. Он ожил буквально на глазах, и ему стало казаться, что пятна на коже становятся меньше… Я отговаривал его от поездки, но вяло, врач все же не должен лишать надежды безнадежно больного… Он вернулся в хорошем настроении. В клинике, где ему делали уколы, говорили, что европейские и американские врачи в корыстных целях отказываются признать эту методику, хотя прекрасно знают, что инъекции аминокислот — надежный способ лечения СПИДа… Он был очень возбужден, показывал свои руки, просил подтвердить, что пятна почти совсем исчезли. Увы, осмотр показал, что опухоли за время поездки еще увеличились… Через два месяца, когда жить ему оставалось всего ничего, я позволил себе какой-то вопрос относительно его поездки, поскольку определенное количество больных по-прежнему стремилось попасть в Мексику. Мой пациент мог только сидеть. В горле у него образовалась опухоль величиной с шарик для пинг-понга. Если бы он лег, она могла закупорить дыхательное горло. Он посмотрел на меня и сказал: «Доктор, я ездил туда не для лечения. Я ездил туда в надежде на чудо». И я понял, что должен попробовать что-то сделать для этих несчастных.

— Скажите, доктор, как вы относитесь к таким цифрам: в США значительная часть зараженных СПИДом — это черные и латиноамериканцы, особенно их много среди выходцев с Гаити. Можно ли говорить о какой-то предрасположенности к болезни, расовой, этнической?

— Ни я, ни, насколько мне известно, мои коллеги не располагаем данными о какой-то предрасположенности к СПИДу. Есть ряд наследственных заболеваний генетического характера, которые распространены в большей или меньшей степени среди обитателей определенных регионов. Но вирусы поражают всех без разбора.

— Однако есть основания полагать, что вирус иммунодефицита человека попал в Европу и Америку из Африки. Неужели и это ничего не значит?

— Появление вируса и его развитие еще заставит ученых поломать голову. Вообще говоря, центральноафриканский климат очень благоприятен для развития вирусов и вообще всякого рода микроорганизмов. Плюс отсутствие должной санитарии… Никаких других причин искать, по-моему, не следует.

— Что вы можете сказать о словах господина Гишарно: «Сексуальная революция начинает убивать своих детей. СПИД поражает именно тех, кто двадцать лет назад добивался так называемой сексуальной свободы… Я сочувствую этим людям; сочтя секс и наркотики главным в жизни, они бросили вызов природе. Теперь ясно, что СПИД — это возмездие природы. Все, кто замечен в подобном поведении, должны быть немедленно отстранены от работы в медицинских и детских учреждениях, в ресторанах и кафе. Я не знаю, о чем думают врачи-либералы, которые твердят, что в бытовых условиях нельзя заразиться СПИДом, но я приветствую решение американских полицейских и пожарных действовать в резиновых перчатках и масках. Среди тех, с кем имеет дело полиция, больше всего распространителей СПИДа».

— Полагаю, вирус стал опасен для человека в результате длительной мутации. Но, кстати говоря, процесс мутации неостановим, и он может вновь сделать вирус безвредным. Возможно, гомосексуалисты помогли вирусу адаптироваться к человеческому организму… Но, уверен, этот вирус в конечном итоге обошелся бы и без их помощи. Так что возлагать на кого-то вину… Какой в этом смысл? Значительно опаснее, на мой взгляд, ситуация с наркоманами. По моим подсчетам, заражение половым путем происходит в одном случае из ста. При пользовании чужим шприцем заражение стопроцентно.

— И что же делать с ними?

— Ну уж во всяком случае не сажать в тюрьму. Это бессмысленно, они окончательно уйдут в подполье, спрячутся от людских глаз, и там заражение пойдет быстрее. Нужно позаботиться о том, чтобы в их распоряжении всегда были одноразовые шприцы, чтобы они могли легко их приобрести, не привлекая ничьего внимания. Это в интересах общества.

— Пусть процветает наркомания?

— Наркоманов надо лечить, а бороться — с торговлей наркотиками. Репрессии по отношению к наркоманам, как и к гомосексуалистам, приведут только к более широкому распространению СПИДа… И, простите, я не сказал относительно опасности заражения в бытовых условиях. По моему глубокому убеждению,