Пятый великолепный. Нейлоновое сердце - Zoia

Джанибек поджал губы.

– Этого я тоже сообщить не могу. Кроме того, что закон никак не был нарушен.

Перед следующим вопросом Серик ровно три секунды смотрел Джанибеку в глаза. Затем медленно произнес:

– Где хозяева квартиры?

Только когда Джанибек ожидаемо замотал головой, Кабдулин позволил раздражению проявиться в голосе:

– Надеюсь, знакомство с Ван Сюли вы не будете отрицать? Или найдется причина не доверять записям камер наблюдения, из-за которых вы здесь?

На этот раз Джанибек кивнул. Высокомерия в его позе и голосе почти не осталось.

– Как я и говорил, это моя соседка, но мы практически не знакомы. Она невероятно красивая и очаровательная девушка. Я не мог, просто не мог не подойти и не заговорить с ней…

– Что было дальше? – не выдержал Серик, когда пауза затянулась.

– Да ничего не было. Она очень сдержанная и скромная девушка, такие не знакомятся на улице или в коридоре… На записях должно быть все видно, – поспешил добавить Джанибек, заметив злой взгляд Серика. – Мы обменивались парой нейтральных фраз.

– Видно, что вы разговаривали, это факт. О чем – неизвестно, есть только ваше объяснение, слова. И очень советую начать говорить правду и отвечать на заданные вопросы, а не тратить попусту время: мое, других сотрудников, родственников жертвы.

На слове «жертва» Джанибек побледнел.

– Но я рассказал все!

– Неужели? – ехидно спросил Серик. – И что делаете в элитном ЖК, в чужой квартире?

Джанибек шумно выдохнул и взъерошил волосы обеими руками. От идеальной прически ничего не осталось, как и от образа недовольного аристократа.

– Я смогу рассказать об этом через пятнадцать дней, – глухо произнес он.

– Что?

Серик расслышал каждое слово, но ответ был очень странным. Ничего подобного он не ожидал. Обычно подозреваемые лгали, валили вину на других, отрицали происходящее; но за всю его карьеру никто не просил две недели для ответа на безобидный вопрос. Чтобы скрыть замешательство, он почесал нос.

Джанибек повторил уставшим голосом:

– Я все расскажу. Как оказался в President’s Park, чем там занимался. Все расскажу.

Серик замер с поднятой рукой.

– Но только через пятнадцать дней, – твердо добавил Джанибек.

Из-за ступора до Кабдулина не сразу дошло, что сначала кто-то постучал в дверь, а затем вошел в допросную. Рустам положил на стол тонкую папку и вышел, не сказав ни слова.

Серик быстро пробежал взглядом по справке. А затем выключил камеру и произнес ледяным тоном:

– Квартира, в которой ты находился, принадлежит известным в Алматы бизнесменам. В настоящее время они в отпуске и хотя бы живы. Это хорошо, но не объясняет, каким образом ты там оказался и что там делал.

– Понимаете, я просто не могу рассказать. Я подписал договор… – Джанибек оборвал себя на полуслове и замолчал.

Серик вздохнул и продолжил:

– Джанибек Уали, двадцать восемь лет, менеджер банка в отпуске без содержания. Уроженец Павлодарской области, родители – сельские интеллигенты. Не олигархи. Проживает в элитном жилом комплексе, квартира оформлена на другого владельца. Не получает зарплату уже два месяца, но ездит на дорогом автомобиле, заказывает еду из ресторанов, одевается в модных бутиках. Происхождение доходов объяснить не может.

Серик постучал колпачком ручки по пластиковой папке, куда секундой ранее убрал листок со свежим донесением.

– Говорить будешь? Мне нет дела до твоих налоговых шалостей, я расследую убийство. До правды мы все равно докопаемся. Но это вопрос времени, которого нет.

– Не могу. Расскажу через пятнадцать дней.

– Ты не понимаешь, во что влип? – вспылил Серик. Он чувствовал абсурдность ситуации, но ничего поделать не мог. – Это дело на контроле всех спецслужб. И не только нашей страны. Очень влиятельные и очень богатые люди очень заинтересованы в скорейшей поимке убийцы.

На долю секунды в глазах Джанибека мелькнуло что-то похожее на сомнение. Но он молчал.

Серик сжал кулаки и продолжил будничным, скучающим тоном. Его взгляд был обращен к потолку, лицо выглядело расслаблено. У случайного свидетеля могло сложиться впечатление, что он говорит о чем-то малоинтересном. Но те, кто его знал, в такие моменты старались сделаться незаметнее.

– Других подозреваемых пока нет, с «верхов» давят. А ты единственный новый знакомый Ван Сюли. Уверен, если покопаться, то найдется связь и с остальными жертвами. Для задержания хватит, а пятнадцать дней в камере любого мажора сделают откровеннее.

Джанибек округлил глаза. Он вскочил, открыл рот для пылкой тирады, но замер, когда в дверь постучали.

Ярость поднялась у Серика откуда-то из середины груди.

– Нельзя подождать?! Я допрашиваю подозреваемого!

Серик чувствовал, что момент уходит. Джанибек мог сейчас рассказать хоть что-то полезное, если ему не мешать.

Но дежурный офицер не ушел. Он побледнел, как и допрашиваемый чуть ранее, после чего доложил:

– Шеф, с вами хотят поговорить. Срочно.

Возле дежурного стояла китаянка-переводчица, а за ее спиной маячил Чэнь. Кабдулин посмотрел на Джанибека. Тот уже снова сидел и тоже разглядывал вошедших. Момент ушел. Злость схлынула, вернулась усталость.

Серик вышел в прохладный коридор. Дверь в соседнюю комнату была открыта – оттуда Чэнь наблюдал за допросом. Мониторы показывали сидящего за столом Джанибека с нескольких ракурсов. Крупный план и высокое разрешение давали возможность разглядеть каждую черточку или мимическую морщинку на лице подозреваемого.

– Это не он убийца, – коротко сказал Чэнь.

Серик не спорил и молча ждал продолжения.

– Он совершенно не подходит под профайл Нейлона, ни один пункт не совпадает.

– Ни один пункт? – Серик пожал плечами. – Он богат, физически развит, знаком с жертвой, искал информацию о ней. Достаточно?

– Ни один значимый пункт, – сухо уточнил китаец. – У него живы родители, благополучная семья, никаких зарегистрированных личных трагедий. А у маньяка всегда есть подобные проблемы. И ты сам знаешь, что он не богат. На его зарплату невозможно купить даже для одной инсталляции брендовую одежду, украшения и цветы.

– Он мог быть сообщником. Или исполнителем, – возразил Серик. – Ты ради этого допрос прервал?

– Не только. Хотел убедиться, что мы оба ищем убийцу… – Взгляд Чэня стал жестким. – …а не того, кого можно за него выдать.

– Что?

Серик оглянулся и понял, что они остались вдвоем. Даже переводчица отошла к концу коридора и с опаской бросала взгляды в их сторону. Он уставился в черные немигающие глаза и процедил сквозь зубы:

– Слушай и запоминай, подполковник Чэнь Кунь. Подполковник Кабдулин не подтасовывает улики и не арестовывает невиновных. Припугнуть упрямого мажора может, но – для его же пользы и экономии времени. Это ясно?

Чэнь спокойно смотрел на него несколько секунд. Затем сдержанно улыбнулся:

– Рад, что мы это прояснили.

Злость Серика ушла. Он помолчал, чтобы восстановить дыхание, после чего сделал неопределенный жест рукой в сторону допросной:

– Странный он какой-то. Характером слабоват. Не верю, что такой неженка способен на убийство.

Чэнь кивнул:

– Согласен. И он может быть