Атлас сказочных героев России - Анастасия Игоревна Строкина
Вот что ещё можно узнать о трёхцветном коне из сказок: у Сивки-Бурки, вещей каурки, одна шерстинка золотая, другая – серебряная. Когда он бежит, под ним земля дрожит, а из ноздрей вырывается пламя. Стоит Иванушке в одно ухо Сивки-Бурки влезть, а из другого вылезть, как он становится красивым и нарядным. А чтобы Иванушке обрести свой привычный вид, ему нужно пролезть обратно. И как только он помещается в эти уши?
– Это значит, что я могу предсказывать будущее. И просто очень умный, – объяснил Сивка-Бурка и внимательно посмотрел на Георгину. – А ты будешь там, на празднике? – спросил он у лошадки.
– Честно говоря, я должен оставить её в Мезени – там, откуда она родом, – ответил Вийри.
Но тут уже Георгина закивала так, что её красивая грива перекинулась справа налево и потом обратно. Она тоже хотела побывать на празднике маленького народца и ещё раз увидеть волшебного Сивку-Бурку.
– Ладно, как скажете! – согласился Вийри. – Значит, там будет и Георгина!
Вийри обрадовался: ему не хотелось расставаться с красивой и быстрой лошадкой.
Георгина снова кивнула и робко взглянула на коня.
В горах Осетии. Эпос «Нарты» и Ацамаз
Мезенская лошадка Георгина прежде никогда не покидала берегов Белого моря, и потому ей было непривычно бежать по бесконечным степям под южным солнцем, слепящим и жарким, так непохожим на северное, нежное и робкое. Там, откуда она родом, ещё лежал снег, а здесь уже вовсю цвели пёстрые лютики и колокольчики.
Они с Вийри попали в край легенд о небожителях и бесстрашных воинах, в край широких равнин и высоких гор, водопадов и ущелий, быстрых рек и петляющих горных дорог. Именно здесь, в Осетии, живёт Ацамаз – мифический певец и музыкант, играющий на волшебной свирели.
Он сидел на камне под горной берёзой и записывал ноты, когда Вийри робко подошёл к нему, ведя рядом с собой Георгину.
– Надо же, такой крохотный, а с лошадью! – сказал Ацамаз. – Уважаю!
– Я, в общем-то, по делу, – засмущался Вийри.
– Это хорошо, – заметил Ацамаз. – Без дела ходить – пустое. Я тебя выслушаю, но сначала ты послушай меня! Я спою тебе длинную песню про любовь!
Вийри забеспокоился и тихонько спросил:
– Очень длинную? У нас просто времени мало, а нужно ещё…
– Если тебе жаль для меня времени, – перебил его Ацамаз, – то мне жаль для тебя своих песен. Ступай тогда дальше. – Он отвернулся от Вийри и продолжил записывать мелодию.
– Нет-нет, – спохватился Вийри и подбежал к другой стороне дерева – той, куда отвернулся Ацамаз. – Лучше вы спойте. Мы будем рады. Да, Георгина?
Лошадка медленно опустила голову. На самом деле она мечтала послушать какую-нибудь историю о любви…
– Ну что же, садись, – пригласил Ацамаз и начал петь.
Ацамаз и красавица Агунда[8]
Это будет не сказание о походе,
Не легенда о богах,
Не повесть о сокровищах предков —
Это будет песнь о любви
Ацамаза и красавицы Агунды.
После смерти отца,
Знатного Аца,
Досталась младшему Ацамазу
Волшебная золотая свирель.
Уарайда, уайта, уарайда, уай.
И отправился с этой свирелью
Ацамаз на Чёрную гору.
А на Чёрной горе
Живёт знатный Сайнаг,
Есть у него дочь —
Агунда-красавица.
Любит её Сайнаг, как сто отцов,
Ни за что он с ней не расстанется!
Сколько уже к ней сватались —
Сильных, отважных, красивых, —
Никому она не ответила,
Отца своего не покинула.
Уарайда, уайта, уарайда, уай.
Но тут пришёл Ацамаз отчаянный,
Забрался на вершину Чёрной горы
Да как заиграл на свирели невиданной,
Да как заиграл на свирели неслыханной,
Что показались олени рогатые,
Лани вышли послушать песню его,
И распустились цветы небесные,
И прилетели птицы солнцеподобные,
И плуги сами пошли по полям невспаханным,
И медведи на склонах северных
Пустились под звуки его свирели
Древний танец отплясывать.
Уарайда, уайта, уарайда, уай.
Одна только Агунда-красавица
Не вышла к Ацамазу отчаянному,
А ведь он для неё играл-наигрывал,
Ждал Ацамаз её, а не медведей радостных!
Настроил он свою свирель пуще прежнего
И заиграл так громко, что горы сдвинулись,
Что звери с Чёрной и Белой гор попрятались.
Уарайда, уайта, уарайда, уай.
Выглянула тут Агунда-красавица
Из окна своего высокого,
Говорит:
«Оставь ты нас, Ацамаз отчаянный!
Уходи ты прочь!
Забирай неладную эту музыку!»
«Как же так!» —
Прокричал Ацамаз,
И с силой он
Бросил на камни свирель отцовскую.
Замолчала свирель, разлетелась музыка —
Не собрать её больше в праздничную мелодию.
И ушёл Ацамаз, грустно опустив голову.
А красавица тут же из дома выбежала,
Завернула осколки в платок свой шёлковый,
Снова стала свирель Ацамазова
Целая-невредимая.
Вот идёт Ацамаз, сын Аца, печалится:
«Что же судьба у меня такая несчастная?
Что же удача никак мне не встретится?»
И вдруг он увидел, что вдалеке
Гарцуют четыре могучих всадника.
Один из них – Уастырджи —
Тот, кто живёт на вершине Чёрной горы.
Другой – Татартупп,
Дом его – на вершине Аргиунгага.
Третьего звать Уацилла —
Он с дальней вершины Кареу.
Четвёртый – славный Елиа —
Тот, что с вершины Бештак.
«Что, – спросили всадники, —
Ты такой печальный,
Ацамаз, третий сын Аца?
Что идёшь ты с поднятыми плечами
Да с опущенной головой?»
Ацамаз поведал им о своём несчастье,
О безответной любви,
О разбитой свирели.
Уарайда, уайта, уарайда, уай.
И сказал Уастырджи:
«Если Сайнаг
Не отдаст за тебя Агунду,
Сделаю так, что больше он не узнает
Светлых, безоблачных дней!»
И сказал Татартупп:
«Если Сайнаг не отдаст за тебя Агунду,
Сделаю так, что ни одна добрая весть
Не придёт к нему с южной равнины!»
И сказал Уацилла:
«Если Сайнаг не отдаст за тебя Агунду,
Сделаю так, что ни колоса он не увидит,
Ни зерна не получит!»
И сказал Елиа:
«Если Сайнаг не отдаст за тебя Агунду,
Сделаю так, что в пепел он обратится
Вместе с домом своим, деревьями и горой!»
И отправились они просить у Сайнага
Агунду-красавицу
В жёны славному Ацамазу.
Дольше долгого не хотел Сайнаг
Отпускать свою дочь,
Всё придумывал трудные испытания,
Но со всеми Ацамаз, сын Аца, справился,
Показал
