Королев. Главный конструктор - Мария Стефановна Бушуева

Он пишет Нине Ивановне:

«Моя родная Нинуленька! Вот уже как 2 недели, что я здесь. Время летит, как в сверхзвуковой трубе, и оглянуться не успеешь.

Мне почему-то казалось, что дела здесь должно быть как будто меньше, чем раньше, и я даже рассчитывал кое-что тут написать, взял с собой материалы. Но вот ежедневно с утра до ночи, буквально не приседая, занимаюсь текущими делами и ничем более.

А дела идут не совсем по плану: наш “пробный” всей своей задачи не выполнил, т. к. из-за ошибки (самой грубой и неожиданной) одного из операторов на далекой точке, программа была прервана и сам “пробный” ликвидирован.

(…) Тут еще вклинилась работа по попытке мягкой посадки на Л.2 – это наша старая тема, как ты знаешь, она долго была отложена, а тут в марте (именно сейчас?!) самое удобное время сработать. Я не думаю, чтобы получилось что-то хорошее, но начальство и мои все товарищи настаивают на том, чтобы эта работа тоже шла. Я, правда, ей совсем не занимаюсь, но, видимо, сейчас тоже придется, так что работы хватает».

Чуть позже, в марте, перед полетом «Восхода-2»:

«Наш главный девиз – беречь людей. Дай-то нам бог сил и уменья достигать этого всегда, что, впрочем, противно закону познания жизни. И все же я верю в лучшее, хотя все мои усилия и мой разум и опыт направлены на то, чтобы предупредить, предугадать как раз то худшее, что подстерегает нас на каждом шагу в неизведанное».

8 марта стартует «Восход-2». Командиром корабля был назначен П.И. Беляев. А космонавт А.А. Леонов впервые в мире вышел из корабля в открытый космос.

«Почему такое значение мы придаем именно этому эксперименту? – писал Королев. – Я думаю, что на это очень просто можно ответить: летая в космосе, нельзя не выходить в космос, как, ведя корабль, скажем в океане, нельзя бояться упасть в воду, нельзя не учиться плавать.

Заметка Сергея Павловича Королева о радиопередаче. Август 1965 года

[Музей космонавтики]

Выход из корабля очень сильно упрощает проведение специальных наблюдений в космосе, ну и, наконец, необходим в тех случаях, когда нужно будет что-либо поправить на корабле. Мы, например, думаем всерьез над тем, что космонавт, вышедший в космос, должен уметь выполнить все требуемые ремонтно-производственные работы, вплоть до сварки. Это не фантастика, это необходимость!

Скоро возникнет вопрос о том, что вряд ли есть смысл такие дорогостоящие системы, как космические корабли, пускать на несколько суток в космос. Наверное, надо их запускать на орбиту и оставлять там на весьма длительное время. А снабжение этих кораблей всем необходимым, доставку смены экипажа производить при посредстве упрощенных типов космических аппаратов, которые, конечно, должны иметь шлюзование, для того чтобы выполнить свои функции, подстыковываясь к системе кораблей на орбите…»

Беляев и Леонов стали последними «космонавтами Королева».

* * *

В чем феномен Сергея Павловича Королева? Этим вопросом задавались многие.

Собирая пазл из фактов, статей, архивных документов, выступлений, писем Сергея Павловича, биографических исследований и воспоминаний, видишь им созданную многоступенчатую большую систему, эффективно работающую кооперацию. С одной стороны, эта система ветвилась, вбирая необходимые новые элементы (производственные цеха, конструкторские бюро, научные отделы, лаборатории) и отпочковывая темы, успешно Королевым начатые, с другой, ее Главный конструктор был, говоря метафорически, «двигателем замкнутой схемы»: личная энергия становилась созидательной энергией коллектива, но, отдавая ее, он сгорал сам.

«Как историческую личность всемирного масштаба, – писал Ветров, – Сергея Павловича Королева в конечном итоге создал его же коллектив, воспринявший его мысли, устремления, стиль, поверивший ему и поэтому способный отдавать общему делу весь творческий потенциал».

Конечно, способствовало победам Королева и то, что с 1946 года ракетостроение было отнесено к приоритетной сфере. В течение нескольких первых лет Королев, исполнитель оборонного госзаказа на создание баллистических ракет дальнего действия, добился впечатляющих результатов, и в его отношениях с руководством страны и военачальниками проявился классический закон: сначала человек работает на свой авторитет, затем авторитет работает на него. Королев стремительно и закономерно выдвинулся в «лица государственного значения», что наделяло его не только персональным самолетом, но и неким знаком «всемогущества» и значительно упрощало управление всей созданной системой, облегчало решение любых научных и производственных вопросов. Обладая масштабным стратегическим мышлением, Сергей Павлович был и сверхпроницательным дипломатом-тактиком, умело маневрирующим на всех виражах социального серпантина. Видел он и другую сторону правительственного внимания: давление ЦК, требовавшего рекордов к праздничным датам, вызывало напряжение и способствовало аварийным пускам. Не всем во власти нравилась и растущая слава Главного конструктора, вызывал неприязнь его независимый, неподчиняемый характер. Сложности стали усугубляться, когда выдвинулись два сильных конструктора: Янгель и Челомей, – и правительство рассредоточило свое финансовое внимание, до этого сфокусированное исключительно на ОКБ-1, и стало поощрять конкуренцию, далеко не всегда полезную. Но благодаря тому, что ядерно-ракетный щит страны стал фактически прерогативой Янгеля, стало возможным сфокусировать внимание ОКБ-1 на космонавтике и доказать: ракетная техника может и должна служить гуманным целям.

Космическая программа Королева, основанная на ступенчатой реализации идей Циолковского, охватывала все направления: пилотируемые космические корабли, аппараты для исследования планет и космоса, искусственные спутники Земли для решения исследовательских, навигационных, разведывательных задач и задач связи. Первый искусственный спутник Земли, первые фотографии темной стороны Луны, первый в мире полет человека в космосе, первый в мире выход человека в открытый космос, вторая космическая скорость, спутниковая связь – все это начато и реализовано под руководством Королева. Любая система, опирающаяся даже на вышестоящие опоры, рухнет, оказавшись временными декорациями, если в ней не будет сильного лидера, наделяющего созданную форму живой энергией постоянного движения, объединяющего всех работающих, независимо от удаленности их от «мозгового ядра», сконцентрированной общей целью и вдохновляющего на ее достижение.

Второй, и основной, причиной небывалого успеха космической программы Королева был, конечно, он сам.

Голованов считал его характер сотканным из противоречий. Море бывает тихим и штормящим, теплым и холодным, синим и свинцово-серым, но не перестает быть водой, морем. Так и Королев: под всеми видимыми противоречиями его характера – поразительно цельная личность, монолит, «огромной силой личного воздействия» которого была, по мнению того же Голованова, безграничная, сокрушающая все преграды вера Главного в историческую и государственную важность Дела, которому он служит. Эта вера цементировала коллектив и в десятки раз повышала работоспособность людей. Королев лично следил за подготовкой космической выставки на ВДНХ, за плавучей выставкой на пароходе, посвященной первым полетам.