Королев. Главный конструктор - Мария Стефановна Бушуева
Усилием воли преодолевает усталость. И все-таки ощущает, что пол под ним шаток. Как коротка земная жизнь. Как стремительно проходят годы. Нужно ограничить свое рабочее время семью-восемью часами и начать писать книгу о Циолковском, а после еще одну – обобщить свой труд и свой опыт, так решает он и дарит жене пишущую машинку.
– Чудесно на ней печатать, – радуется Нина Ивановна. – Постараюсь освоить ее в ближайшее время. Хочу быть тебе хорошей помощницей, когда ты надумаешь приняться за свою долгожданную книгу.
В июле запущена автоматическая станция «Зонд-3», снова пришли на Землю снимки невидимой стороны Луны – по ним видно, какой скачок совершила космическая техника. На вооружение наконец принята ракета Р-9. Направлен Л.В. Смирнову и М.В. Келдышу с пометкой «Срочно» проект ракетно-космического комплекса «Союз-К», в министерство – докладная записка о нецелесообразности разработки двигателей на высококипящих токсичных компонентах топлива для тяжелых ракет-носителей, выводящих на орбиту полезные грузы весом 150–200 тонн, запущены автоматическая станция «Луна-7» и межпланетная станция «Венера-2», которая проходит на расстоянии 24 000 километров от поверхности Венеры, отправлен спутник «Молния-1» для передачи программ телевидения и для телефонной связи.
Снова висят на Главном бытовые проблемы. Он обращается прямо к А.Н. Косыгину, члену Политбюро ЦК КПСС, просит решить квартирный вопрос своих сотрудников.
И упорно пытается бороться за свой лунный проект и сверхтяжелый носитель Н1. Ради этого передает исследование Марса и Венеры в ОКБ конструктора Георгия Николаевича Бабакина, о котором скажет: «это человек с Божьей искрой». И аппараты, созданные под руководством Бабакина, достигнут Венеры и Марса, «Луна-9» совершит первую в истории мягкую посадку на Селену, поползет по ее поверхности «Луноход»…
16 декабря 1965 года умирает Леонид Александрович Воскресенский. Сергей Павлович на похоронах стоит в почетном карауле и не стыдится своих слез.
Уходит в космос «Луна-8».
* * *
Свой день рождения 12 января 1966 года Сергей Павлович встречал в больнице. Предыдущие обследования показали: опасности для жизни нет, но полип кишечника нужно обязательно удалить. Оперировать будет сам министр здравоохранения академик Петровский.
Приехала Мария Николаевна, она лечилась недавно в этой же клинике. И, конечно, рядом с мужем была Нина Ивановна.
Говоря с сыном, Мария Николаевна почему-то вспомнила, как в метельный житомирский вечер она родила мальчика. А сейчас ты, мама, этого мальчика провожаешь, вдруг подумалось Сергею Павловичу.
Он предчувствовал уход. Медик ОБК-1 Т. Самошина вспоминала[92], что в один из последних своих дней на работе Сергей Павлович попросил ее задержаться и через несколько минут вышел из кабинета с подарком. В коробочке лежали заведенные часы с цепочкой. Увидев смущенную реакцию женщины, «он извинился и сказал, что цветы засохнут, духи выдохнутся, а ему хочется, чтобы о нем иногда вспоминали…». Идущие часы были для Королева символом движения жизни, а значит, живой памяти.
Ракета-носитель Р-7. Памятник в г. Байконуре
…Сердце жены билось тревожно. Уезжая в больницу, Сергей Павлович ее попросил не жить в останкинском доме, если он не вернется. Тогда они долго стояли перед окном, обнявшись, смотрели на зимний сад. Вдруг Нина Ивановна вздрогнула: ей почудилось, мелькнула за белыми, запорошенными свежим снежком сугробами черная тень.
– Показалось, – успокоил ее Сергей Павлович. – Знаешь, я так боялся, будучи ребенком, темных кустов в Нежине, а мать приказывала мне идти в темноту одному, учила смелости.
Нина Ивановна прижала его руку:
– Я с тобой.
– Надо взять в небольшой чемоданчик несколько книг…
Собирался он в больницу медленно, неохотно, долго искал свои заветные копеечные монетки. Не нашел.
14 января 1966 года Сергей Павлович Королев умер на операционном столе.
Сначала он летел по долгому темному каналу, еще видя свое распростертое тело и склонившиеся над ним белые халаты, а когда стал приближаться светящийся выход, потерял тело из виду и, вырвавшись из темного туннеля, увидел свою бабушку Марию Матвеевну. «Сердце моего сердца Сергунечка», – прошептала она, протягивая к нему руки, за ней улыбался в седые усы дед, и много стояло за ним седых коренастых усачей, целый казачий полк, и старые жены смотрели кто строго, кто ласково на прибывшего. Внезапно от них отделился голубоглазый русый мужчина, увиденный когда-то случайно в Киеве в дребезжащем трамвае. Как мог он тогда не узнать его, как мог не помнить о встрече столько лет?!
– Отец!
– Здравствуй, сынок.
– Отец!
– А это твой брат Николай. – Рядом возник изможденный молодой человек.
Мимо проплыли погибшие знакомые летчики, промелькнули Клейменов и Костиков, почему-то и к тому, и к другому он испытал огромную жалость, и проступил, словно из тумана, Фридрих Артурович Цандер.
– Сергей Павлович, пойдемте, вас ждут, – сказал он тихо. – Вам не сюда.
– Я хотел бы остаться здесь. С моими близкими.
– Вам не сюда, – повторил Цандер. – Вам к Циолковскому.
Эпилог
Чуть задумчивый и хмурый
От масштабности идей,
С вечно ищущей натурой
Был создатель кораблей…
Юрий Ольховский
Имя Сергея Павловича Королева продолжает вызывать споры и порождать легенды. Даже его смерть на операционном столе обросла самыми различными предположениям – от операционной ошибки до конспирологических версий.
О встрече с ним как о главном событии жизни рассказывают дети и внуки тех, кому посчастливилось хоть раз с ним встретиться…
Однако, признаем с горечью, за три десятилетия замалчивания многочисленных фактов советской истории выросло поколение, смутно представляющее, кто такой Гагарин, и вовсе не знающее, в честь кого назван город Королев (бывший Калининград, «Липочки-Подлипочки» Сергея Павловича), названы площади и улицы, бульвары и районы в разных городах России. А уж до кратера «Королев» на Марсе, кратера «Королев» на обратной стороне Луны или астероида «1855 Королев» беспамятным и вовсе нет никакого дела. Недаром Борис Евсеевич Черток сокрушался в своих статьях и книгах о замене поколений созидателей (и массированного разрушения ими созданного!) – на поколения рабов примитивной психологии массового потребления, так резко контрастирующей с аскетизмом Королева и его творческим горением.
Но время идет, прошлое поднимается со дна: водоем амнезии оказался не так глубок, как многим казалось, а ген созидательной романтики не поврежден и, к счастью, не заменен утилитаристами на ген тотального скептического прагматизма. Доказательство тому: множество комментариев на различных сайтах в день рождения Королева. Комментарии разные, но
