Михаил Суслов. У руля идеологии - Вячеслав Вячеславович Огрызко

Москва была довольна тем, что Суслов чуть ли не вдвое увеличил численность краевой парторганизации. Если до его появления на Ставрополье в крае было 14 016 коммунистов (9827 членов партии и 4189 кандидатов), то к 1 марта 1940 года коммунистов стало уже 29 091 человек: 17 114 членов и 11 977 кандидатов, при этом, повторю, прекратилось массовое исключение людей из рядов ВКП(б).

Впрочем, не все цифры радовали. Ну как можно было отнестись к тому, что в Орджоникидзевском крае тогда находилось свыше 40 тысяч спецпереселенцев, которых власть считала бывшими кулаками?!

Суслов всего за год серьёзно оживил экономику региона. Об этом свидетельствовала сухая статистика. Если в 1938 году средняя урожайность зерновых на Ставрополье составляла 9,1 центнера с гектара, то в 1939 году – уже 10,8. В 1939 году край собрал зерновых на 12 миллионов пудов больше, чем годом ранее. Увеличились и сборы хлопка, картофеля и подсолнуха. Не случайно в марте 1940 года Суслов получил первый и самый высокий орден – орден Ленина. А тогда Кремль направо и налево наградами не разбрасывался.

Вообще, вопросы сельского хозяйства при Суслове рассматривались практически на каждом заседании бюро крайкома. Судите сами. 14 апреля 1940 года оно утвердило мероприятия по ликвидации чесотки овец в крае, 25 апреля 1940 года обсудило уход за озимыми и яровыми, через три дня заслушало вопрос о подготовке колхозов и совхозов края к сеноуборке, 4 мая – о работе звеньев в колхозах, 14 мая – об установлении норм зернопоставок и о мероприятиях по борьбе с клопами-черепашками, 23 мая – о плане тракторных работ МТС, 8 июня – об установлении порайонных норм поставок сена государства в 1940 году колхозными организациями…

Другое дело, что вообще-то всеми перечисленными вопросами по идее должны были заниматься не партийные, а советские органы власти, и даже не крайисполком, а отдел сельского хозяйства. Но Кремль ещё в 20‐х годах выстроил систему так, что главными рычагами управления обладали партийные органы. Всё, буквально всё тогда решала партия, а остальные лишь исполняли её указания.

К слову, 15 апреля 1940 года на недостатки в управлении селом в Орджоникидзевском крае указала главная газета страны – «Правда». Она напечатала зубастую статью «Ошибка одной колхозной парторганизации», разругав невинномысских партийцев. Суслову потом пришлось выслушать немало нелестных слов в Москве. Он вынужден был срочно по этому поводу собирать бюро крайкома.

Впрочем, это был единственный в довоенное время случай, когда Центр отчитал Суслова. Вообще-то Москва секретарём Орджоникидзевского края была очень и очень довольна. Работавший с конца 30‐х годов в аппарате ЦК Григорий Шумейко в своих мемуарах рассказывал, что его тогдашние коллеги приписывали Суслову роль советника самого Сталина по аграрным вопросам, а перед самой войной поползли слухи, будто Суслова собирались назначить новым наркомом земледелия.

Регистрационный бланк члена ВКП(б) М.А. Суслова. 1939 г. [РГАНИ]

Кроме сельского хозяйства, Суслов занимался в Орджоникидзевском крае и промышленностью. Москва поставила перед ним несколько задач, в частности, в кратчайшие сроки построить железные дороги Ворошиловск (тогдашний Ставрополь) – Невинномысск и Благодатное – Будённовск и оказать помощь в сооружении железнодорожной ветки Кизляр – Астрахань, а также приступить в краевом центре к строительству завода электроосветительной аппаратуры.

Удостоверение М.А. Суслова. 1939 г. [РГАНИ]

Главной же заботой Суслова перед войной был Невинномысский канал, призванный решить проблемы обеспечения водой сразу тридцати трёх районов края и соседних регионов. Постановление Политбюро о его строительстве было принято 8 февраля 1940 года. Краевые власти надеялись открыть канал досрочно – осенью 1941 года.

В мае 1978 года Суслов, оказавшись в Ставрополье, рассказывал: «Мне живо вспоминаются те полные трудового пафоса и всенародного энтузиазма боевые дни. В апреле 1940 года на строительство канала вышли 34 тысячи колхозников края, 10 тысяч колхозников Ростовской области и 2 тысячи – из Калмыцкой АССР, чтобы проложить рукотворную реку, соединить Кубань с Егорлыком и напоить живительной влагой бескрайние сухие степи. Это была поистине всенародная битва за воду. А чем были вооружены энтузиасты стройки? Только кирками, лопатами и всего лишь пятью экскаваторами. Всё население края принимало самое активное участие в строительстве канала.

Победа, одержанная на народной стройке Невинномысского канала, была победой освобождённого от эксплуатации коллективного социалистического труда. Таким трудом мы гордились тогда, вправе гордиться и в настоящее время»[64].

Политбюро утвердило новый состав бюро Орджоникидзевского крайкома партии 5 апреля 1940 года в составе девяти человек: первый секретарь М.А. Суслов, секретари М.И. Золотухин (второй секретарь), А.Г. Данилюк (третий секретарь), П.Т. Устинов (секретарь по кадрам), И.П. Храмков (секретарь по пропаганде), председатель крайисполкома В.А. Шадрин, редактор газеты «Орджоникидзевская правда» В.В. Воронцов, начальник краевого управления НКВД В.М. Панков и заместитель председателя крайисполкома А.И. Баранов. Позже этот состав не раз менялся, но костяк его сохранился вплоть до начала войны. По сути, бюро представляло собою штаб по управлению одним из ключевых регионов страны.

Постановление Политбюро по Орджоникидзевскому крайкому ВКП(б). 1939 г. [РГАНИ]

Теперь о другом. Чувствовали ли в Орджоникидзевском крайкоме приближение войны? Если верить сохранившимся протоколам заседаний бюро, то не очень.

Вот повестка дня бюро за 19 июня 1941 года. На обсуждение были вынесены шесть вопросов:

«1. О плане уборки колосовых (вместе с просом), подсолнечника, масличных культур и семенников трав урожая 1941 года по колхозам края.

2. О выполнении Воронцово-Александровским РК ВКП(б) решений бюро Крайкома ВКП(б) о политпросвете.

3. Итоги размещения займа третьей пятилетки (выпуск 4‐го года).

4. О санитарно-эпидемических кадрах в крае.

5. О ходе комплектования животноводческих ферм маточным поголовьем в колхозах Либкнехтовского и Петровского районов.

6. О строительстве животноводческих построек в колхозах края»[65].

Председательствовал на том бюро второй секретарь крайкома Михаил Золотухин. А через несколько дней началась война.

Глава 5

Всё ли списала война?

Первое после начала войны заседание бюро Орджоникидзевского крайкома партии состоялось 26 июня 1941 года. На нём обсуждалось преимущественно выполнение плана хлебозаготовок, а также организация торговли и связи. Через неделю бюро крайкома решало вопросы мобилизации городской молодёжи в школы ФЗО и заготовки металлического лома. На другом заседаниях партначальство обратило внимание на острую нехватку бумаги, из-за чего прекратился выпуск газеты «Молодой ленинец».

Непосредственно к военным вопросам бюро обратилось лишь через полтора месяца. Суслов 16 августа доложил командованию созданной Орджоникидзевской военно-территориальной зоны:

«По решению бюро крайкома ВКП(б), в целях обороны проведён ряд мероприятий.

В 14 пунктах края для борьбы с парашютными десантами организованы истребительные батальоны общей численностью в 1415 чел. В 32 районах созданы казачье-кавалерийские сотни и полусотни общей численностью в 2350 чел. Занятия сотни проводят ежедневно без отрыва от производства.

Кроме того,