Хроники ближнего бомбардировщика. Су-2 и его экипажи. 1941–1943 - Дмитрий Михайлович Дегтев
Меня сразу же направили в госпиталь. Капитана Шульца привезли на день раньше. Оказались мы на одном этаже, но в разных палатах. Вечером навестили нас ребята: капитан Ливский, штурман полка, адъютант Плыгун и другие. Так прожили два дня и вдруг узнаем, что нас собираются эвакуировать в глубокий тыл в Ташкент. Мы наотрез отказались. Это означало, что мы надолго потеряем свой боевой полк. Капитану удалось как-то договориться, а меня и слушать не хотят. Тогда я забрал свою постель и перешел в палату к Шульцу. Меня разыскивают по всему госпиталю – в машине оставалось свободное место. Когда нашли, сразу набросились на меня и доктора и медсестры. Но я твердо заявил, что никуда не поеду или сейчас же сбегу к себе в полк. Ну, кое-как оставили меня в покое. На следующий день перевели в другой госпиталь, затем в третий, и только там, на консилиуме врачей решили нас с капитаном Шульцем никуда не отправлять, долечивать здесь.
Ребята из полка приносили нам шоколад, консервы, колбасу, яйца. Все передавали через медсестер, так что жили мы припеваючи. Поправлялись быстро, раны наши зарубцевались. Капитан и я ели, пили всегда вместе, читали книги и газеты, сидя на одной койке, за что нас и прозвали «близнецами». Все работники госпиталя нас полюбили и были нами очень довольны. Здесь мы встретили праздник 7 ноября. Сотрудники устроили вечер и пригласили нас, усадили на почетные места. Подвыпили мы с капитаном так, что еле добрались до своих коек. 10 ноября пришла радостная весть, друзья и комиссар поздравили меня с первой правительственной наградой – орденом Красного Знамени[99]. Уже 14 ноября я выписался из госпиталя и пообещал врачам и медсестрам еще сильнее громить врага.
Пять дней отдыхали в части, гуляли по Воронежу в увольнении, пили винцо, крутили романы. Мой штурман Иван Кобылянский избаловался от безделья, без меня почти не летал»[100].
Кстати, штурман старший лейтенант Афанасий Шульц, совершивший до ранения 33 боевых вылета, 8 ноября также был представлен к ордену Красного Знамени, который получил чуть позднее Самочкина.
«Храбро и мужественно дерутся советские летчики с озверелым фашизмом»
Тем временем на фронте дела шли своим чередом. Советские войска продолжали стремительно отступать на восток. Интенсивность боевой работы ВВС ЮЗФ после пика, достигнутого в первой половине октября, постепенно падала из-за нехватки самолетов, понесенных потерь и плохой погоды. К примеру, 17 октября было выполнено всего 166 вылетов, в том числе 64 на атаку наземных целей, 94 на прикрытие бомбардировщиков, а также Харькова, Купянска, железнодорожного перегона Белгород – Харьков и 25 на разведку. «Сброшено 10 тонн бомб, израсходовано 30 300 патронов, 200 снарядов, 9 РС, – сообщалось в коротком, написанном от руки отчете. – В воздушных боях сбито 2 Ме-109. По неполным данным, уничтожено до 105 автомашин, до 70 повозок, 6 орудий, подбито 2 танка, рассеян и почти уничтожен взвод конницы»[101].
Действия ВВС ЮЗФ неоднократно попадали в официальные сводки Совинформбюро и сообщения СМИ. Так, в утреннем сообщении от 19 октября говорилось: «Храбро и мужественно дерутся советские летчики с озверелым фашизмом. Даже в самых неблагоприятных метеорологических условиях наша авиация наносит серьезные удары по вражеским войскам. В дождь и непогоду летчики выполняют сложные боевые задания командования. Части тов. Немцович, действующие на Юго-Западном направлении фронта, за последние 20 дней уничтожили 56 фашистских самолетов, 104 танка, 700 автомашин, 54 танкетки, 15 бронемашин, более 8 батальонов пехоты и 6 взводов конницы, несколько десятков повозок и мотоциклов, 10 переправ и свыше 40 орудий, 18 зенитно-пулеметных точек.
Части тов. Комарова за последние несколько дней уничтожили 117 танков, 519 автомашин, 23 зенитных орудия, более 5 батальонов немецкой пехоты, 27 фашистских самолетов, из которых 20 самолетов были уничтожены на аэродромах противника и 7 сбито в воздушных боях. Летчики командира Егорова только за последние три дня своей боевой работы уничтожили 113 вражеских автомашин, свыше 2 рот пехоты, 2 переправы и сбили 2 самолета противника».
«В боях на Юго-Западном направлении фронта враг несет большие потери, – сообщала сводка от 23-го числа. – Наша авиация, поддерживая наземные войска, за 5 дней уничтожила 327 транспортных автомашин, 45 орудий, 10 мотоциклов, 310 повозок с продовольствием и боеприпасами и до 2 рот солдат». «Одна наша авиачасть, действующая в районе Харькова, уничтожила за три последних дня 28 немецких танков, 12 противотанковых орудий, 4 тяжелых орудия, до 100 автомашин с боеприпасами и военным снаряжением, – сообщало Совинформбюро 27 октября. – Бомбами и пулеметным огнем уничтожено до батальона вражеской пехоты». Правда, о самом главном, что сам город Харьков только что захвачен немцами, сообщить забыли…
Когда 25 октября передовые немецкие части ворвались в город, Су-2, которые еще не успели передать в войска, улетели на тыловые аэродромы. А вот защищавший завод 146-й ИАП не успел перебазироваться и был фактически захвачен немцами. Лишь несколько МиГ-3 успели улететь, а 98 человек (в том числе и несколько летчиков) полка во главе с военкомом батальонным комиссаром П.П. Черепковым пропали без вести при попытке выйти из окружения в районе Слыча.
Уже вскоре на аэродроме Харьков-Сокольники немцы начали создавать свою крупную авиабазу.
Что касается штаба ВВС ЮЗФ, то он заблаговременно эвакуировался дальше на восток и надолго обосновался в Воронеже. При этом подразделение заняло целый комплекс зданий. Так, разведывательный, оперативный, шифровальный отделы и узел связи разместились в здании школы № 1 на ул. Сакко и Ванцетти, а управление ПВО, инженерное управление, химический отдел, отдел комплектования и другие структуры в школе № 2 на той же улице. Политуправление, административно-хозяйственный отдел и трибунал ВВС ЮЗФ обосновались в школе № 13 на Рабочем проспекте, отдел кадров и управление ВВС в школе № 36 на ул. 1 мая, а Особый отдел в доме № 29 по ул. Энгельса. Топографический отдел разместился в здании Медицинского института на проспекте Революции, пункт сбора и донесений в доме № 17 по ул. Дурова, а управление тыла и интендантское управление в военном госпитале на ул. Краснознаменной[102]. В общем, не знающему человеку пришлось бы изрядно погулять по Воронежу, чтобы найти тот или иной отдел штаба.
В последние дни месяца
