Валериан Куйбышев. «Буду отстаивать свою программу» - Андрей Иванович Колганов
Вот почему все так боялись того, что вся эта склока будет вынесена в массы. От рабочих приходится скрывать весь инцидент. Ну, а вожди, которые должны что-то скрывать от рабочих (я не говорю про чисто конспиративные дела – то особая статья), не смеют всего им сказать, – что же это такое?! Так нельзя.
Совершенно недопустимо также то злоупотребление именем Ильича, которое имело место на пленуме. Воображаю, как он был бы возмущен, если бы знал, как злоупотребляют его именем. Хорошо, что меня не было, когда Петровский сказал, что Троцкий виноват в болезни Ильича, я бы крикнула: это ложь, больше всего В. И. заботил не Троцкий, а национальный вопрос и нравы, водворившиеся в наших верхах. Вы знаете, что В. И. видел опасность раскола не только в личных свойствах Троцкого, но и в личных свойствах Сталина и других. И потому, что Вы это знаете, ссылки на Ильича были недопустимы, неискренни. Их нельзя было допускать. Они были лицемерны. Лично мне эти ссылки приносили невыносимую муку. Я думала: да стоит ли ему выздоравливать, когда самые близкие товарищи по работе так относятся к нему, так мало считаются с его мнением, так искажают его?»[239].
Представители большинства, видя, что вопреки постановлению ЦК идет стихийное развертывание дискуссии, решили перехватить инициативу у своих оппонентов. 7 ноября Зиновьев выступил в «Правде» со статьей, в которой фактически подтвердил тезисы оппозиции о необходимости оживления внутрипартийной демократии: «Во внутрипартийной жизни за последнее время наблюдался чрезмерный штиль, местами даже застой… Нужно, чтобы внутрипартийная рабочая демократия, о которой мы так много говорили, стала в большей степени облекаться плотью и кровью.
Главная наша беда состоит часто в том, что почти все важнейшие вопросы идут у нас сверху вниз предрешёнными. Это суживает творчество всей массы членов партии, это уменьшает самодеятельность “низовых” партячеек». И далее в статье содержался призыв: «Без излишне громких слов о святости принципов рабочей демократии, необходимо внутрипартийную рабочую демократию применять на деле – усилить свободную дискуссию в партии по общеполитическим, хозяйственным и другим вопросам»[240]. Статья сопровождалась редакционным примечанием с призывом развернуть на страницах газеты дискуссию по поднятым в статье вопросам. «Усилить дискуссию» – требовал в статье и сам Зиновьев. И это написал член «тройки», всячески стремившийся не допустить выхода дискуссии за пределы ЦК после принятия решения пленума ЦК, запрещавшего открытие дискуссии!
В ходе дискуссии и другие представители большинства стали перехватывать у оппозиции критические выпады против бюрократизации внутрипартийного режима. Об этом говорил, например, Н.И. Бухарин на выступлении в дискуссии в Краснопресненском районе столицы: «У нас целый ряд нижних слоёв организации, хватаются за барьеры: “никакой дискуссии!”, “кто против?” и т. д., и целая система таких приёмов сводит на нет внутрипартийную жизнь. Само собой разумеется, что отсюда идёт громадная волна недовольства. Я привёл несколько примеров из жизни самых низших наших ячеек. То же самое можно заметить в несколько измененной форме и по следующим рядам нашей партийной иерархии»[241].
Не без влияния оппозиционных выступлений ЦК и ЦКК озаботились решением такой проблемы, как систематические задержки с выдачей заработной платы. По этой и другим причинам в 1923 году на государственных предприятиях произошло 286 забастовок, из них без ведома, санкции и вопреки решению профсоюза – 96 %. Это свидетельствовало о практически полном отрыве профсоюзных организаций от деятельности по защите интересов рабочих, гораздо больше внимания уделявших тому, чтобы не испортить отношения с администрацией и партийной организацией.
10 октября 1923 года Политбюро заслушало свою комиссию, созданную по решению сентябрьского пленума ЦК, а 15 ноября Куйбышев представил «Проект инструкции об обеспечении реального контроля над своевременностью перевода и выдачи сумм, предназначенных в зарплату»[242].
Участие Куйбышева как главы ЦКК – РКИ в разрешении проблем своевременности выдачи заработной платы носило, однако, не только политически конъюнктурный характер. Серьезность этой проблемы заставляла заниматься ею вплотную и далее. Так, в январе 1924 года Политбюро по докладу Куйбышева принимает решение «О создании в Госбанке фонда для выдачи хозорганам на зарплату»[243], а также рассматривает предложение комиссии Куйбышева о задолженности по зарплате на Югостали[244].
Между тем для большинства ЦК становилось очевидно, что вопросы, поднятые оппозицией, весьма серьезно волнуют массу членов партии. Поэтому был предпринят еще один шаг, чтобы перехватить инициативу. По решению Политбюро была создана комиссия в составе И.В. Сталина, Л.Б. Каменева и Л.Д. Троцкого, которая, сумев преодолеть острые разногласия, выработала резолюцию «О партстроительстве», единогласно принятую 8 декабря 1923 года Политбюро ЦК и Президиумом ЦКК, а затем подтвержденную решением XIII конференции РКП(б).
Резолюция фактически признавала все те проблемы во внутрипартийной жизни, которые были подняты в документах оппозиции, и намечала пути их разрешения. Однако большинство постаралось придать формулировкам резолюции возможно более обтекаемый и неконкретный характер.
Резолюция констатировала, что имеет место «бюрократизация партийных аппаратов и возникающая отсюда угроза отрыва партии от масс»[245]. Она подчеркивала необходимость изменения в этих условиях партийного курса: «Отрицательные явления последних месяцев как в жизни рабочего класса в целом, так и внутри партии делают обязательным тот вывод, что интересы партии, как в смысле успешной борьбы ее с нэповскими влияниями, так и в смысле повышения ее боеспособности во всех областях работы, требуют серьезного изменения партийного курса в смысле действительного и систематического проведения принципов рабочей демократии»[246].
Резолюция совершенно правильно разъясняла и основы этого нового курса: «Рабочая демократия означает свободу открытого обсуждения всеми членами партии важнейших вопросов партийной жизни, свободу дискуссии по ним, а также выборность руководящих должностных лиц и коллегий снизу доверху. Однако она вовсе не предполагает свободы фракционных группировок, которые для правящей партии крайне опасны, ибо всегда грозят раздвоением или расщеплением правительства и государственного аппарата в целом»[247].
В резолюции также подчеркивалась и та мысль, которую проводила оппозиция в своих документах, что гарантией против фракционности служит открытое обсуждение наболевших вопросов: «Только постоянная, живая идейная жизнь может сохранить партию такой, какой она сложилась до и во время революции, с постоянным критическим изучением своего прошлого, исправлением своих ошибок и коллективным обсуждением важнейших вопросов. Только эти методы работы способны дать действительные гарантии против того, чтобы эпизодические разногласия превращались во фракционные группировки со всеми
