Неуловимые - Михаил Сидорович Прудников
Наземные войска противника, как и предусматривалось в приказе немецкого командования от 19 ноября, поддерживались авиацией. Но нам нередко удавалось использовать фашистские самолеты в наших интересах. Ведь мы знали систему сигнализации, применявшуюся гитлеровцами.
Когда над партизанскими отрядами появлялись вражеские бомбардировщики, наши сигнальщики выпускали белую ракету, что означало — «свои», и фашисты улетали. Красная ракета — это просьба о помощи. Иногда мы выпускали такие ракеты в направлении войск противника, и немецкие летчики бомбили своих.
Зеленая ракета с самолета означала: укажите место для сбрасывания донесений. Однажды, увидев такой сигнал, партизаны удачно воспользовались представившейся возможностью, и наш штаб получил важную информацию. В донесении сообщалось, что из Латвии в Освейский район движутся новые части карателей: пять полков СС и четырнадцать отдельных батальонов.
Партизанские соединения отошли из Освейского и Дриссенского районов в глубь Россонских лесов и создали на пути преследовавших их гитлеровцев заминированные завалы. Фашисты начали подрываться на минах и приостановили движение.
Получив некоторую передышку, наши бригады перегруппировали свои силы и перешли в контрнаступление. В районе деревень Мораково и Ежихово, у реки Свольна, четыре дня шли ожесточенные бои. Противник понес большие потери.
Гитлеровцы попросили подкрепление — им его не дали. И карательные части в конце концов вынуждены были отступить.
Интересно отметить, что в период боевых действий генерал-лейтенант полиции Готберг, командовавший группой карательных войск «Нюрнберг», был смешен со своего поста как не оправдавший возложенных на него надежд. на его место, как это явствовало из захваченного нами приказа по группе «Нюрнберг», начальник немецкой полевой полиции назначил в феврале штандартенфюрера СС Ламмердинга. Однако последний тоже не добился успеха в борьбе с партизанами.
В наши руки попало и еще несколько любопытных документов. Приведу выдержку из донесения полоцких оккупационных властей в Берлин:
«Мелкие, разрозненные партизанские отряды превратились теперь в хорошо организованные боеспособные подразделения. Численность партизан в Полоцком и Россонском районах намного увеличилась.
Партизаны своими налетами нарушают работу железнодорожного транспорта. Ежедневно на железных дорогах происходят взрывы. На шоссе Идрица — Себеж, Полоцк — Дрисса сообщение между фронтом и тылом почти прекращено.
В конечном счете внутреннее положение в городах Полоцк, Себеж, Идрица определяется развитием партизанского движения».
А вот донесение немецкого военного врача своему начальству:
«В последнее время участились случаи симуляции и самокалечения солдат с целью избежать участия в боях против партизан и попасть в госпиталь. Симулянты и шкурники искуственно вызывают такие болезни, которые даже опытный врач далеко не всегда может отличить от настоящих.
Такими болезнями являются:
1. Понос в тяжелой форме, похожий на дизентерию. Достигается тем, что солдат пьет холодную воду в большом количестве на голодный желудок и съедает сырой картофель.
2. Расстройство деятельности сердца. Достигается тем, что военнослужащий жует русскую махорку. Отсюда приступы удушья и боли сжимающего характера в сердце. Эти симптомы наблюдаются также при продолжительном жевании чая.
3. Отеки рук и ног, как при заболеваниях почек. Достигаются путем трех-, четырехдневного употребления сильно соленой воды. Припухание голени вызывается также протягиванием через икроножную мышцу иголки с ниткой, смоченной в бензине или керосине. При стягивании ноги ниже колена ремнем или веревкой возникает закупорка вен, что тоже вызывает припухание.
4. Сыпь на коже. Достигается сильным продолжительным втиранием бензина. Держится длительное время».
Эти убедительные документы ярко свидетельствовали об успехах партизанского движения, о том, что гитлеровцы боятся партизан.
2
Потерпев неудачу в борьбе с партизанами, убедившись в бесплодности своих попыток уничтожить их, гитлеровцы с еще большей жестокостью обрушились на мирных жителей. Снова заполыхали деревни, начались массовые расправы с населением.
На моем столе — фотография девочки с косичками, в форменном ученическом платье. На обороте фотокарточки надпись: «Таня Кузьменко. Ученица 8 класса. Полоцкий район. Деревня Большие Жарцы. 1959 год».
Таня — одна из немногих оставшихся в живых жителей этой деревни, в которой фашисты учинили чудовищный разбой.
Девочке был тогда всего один год от роду, и она не может помнить, что произошло. Ворвавшись в Большие Жарцы, гитлеровцы начали обливать бензином и поджигать дома и сараи. Тех, кто, спасаясь от пожара, выбегали на улицу, каратели расстреливали.
Агафья Евстафьевна Смирнова вынесла из охваченной пламенем избы своих детей Марию и Ваню. Положив ребят, завернутых в одеяло, на снег, мать вернулась в горящую хату, чтобы взять теплую одежду. Когда Смирнова выскочила из огня, гитлеровский бандит подкосил ее очередью из автомата.
Мать Тани Кузьменко тоже была убита. Девочку, лежавшую в луже крови рядом с мертвой матерью, подобрала потом оставшаяся в живых соседка.
Всего в Больших Жарцах фашисты расстреляли и сожгли девяносто четыре человека.
Такие же преступления палачи совершили в деревнях Смоляги, Сухой Бор, Зеленки, Черная, где было уничтожено более двухсот человек.
Еще сильнее зверствовали гитлеровцы в Освейском районе. Там во многих селах не осталось ни одного дома. В одной деревне каратели загнали в школу несколько сотен жителей, закрыли двери, забили окна досками и подожгли здание. Все запертые в школе сгорели.
* * *
Гитлеровцы производили также облавы и массовые аресты. Им удалось выследить и задержать нескольких подпольщиков, в частности восемнадцатилетнюю комсомолку Веру Смирнову, которая работала прачкой в комендатуре Боровухи-1-й и передавала нам много ценных сведений. Вера была сестрой Анны Наумовны Смирновой, выполнявшей наши задания в Полоцке.
Арестованную девушку привезли на расстрел в Боровуху-2-ю. Полицейские пригнали сотни жителей, заставляя их смотреть на расправу с юной подпольщицей.
Вера шла на казнь с гордо поднятой головой.
— Смотрите, товарищи, — крикнула она, — как эти выродки расправляются с нами! Но это им не поможет! Никогда советские люди не будут рабами! — Потом повернулась к палачам:
— Не быть вам хозяевами на советской земле! Вас сотрут, уничтожат! Меня вы убьете, но за моей спиной встают тысячи других! Умираю за Родину! Умираю за жизнь! За то...
Раздалась очередь из автомата. Бесстрашная патриотка упала на землю.
Комсомолка учительница Таня Мариненко из деревни Зеленки была немного старше Веры Смирновой. Ей исполнился двадцать один год.
В первые месяцы оккупации Таня по поручению Полоцкого подпольного райкома партии записывала сводки Совинформбюро (у нее в доме был спрятан радиоприемник) и распространяла их среди населения. Когда в районе Полоцка появились мы, Мариненко связалась с
