Георгиевские чтения. Сборник трудов по военной истории Отечества - Коллектив авторов

Заняв линию Серета, австро-германцы получили в свои руки не просто естественный рубеж, но – рубеж укрепленный. Еще в конце XIX в., когда отношения между Российской империей и Румынским королевством являлись напряженными, а сама Румыния считалась первым союзником стран Тройственного союза на Балканах, прусский подполковник Шуман построил укрепленную оборонительную линию как раз на реке Серет. Тогда эта линия, естественно, предназначалась для действий против России; она имела стрелковые и артиллерийские позиции, пусть и несколько устаревшие к 1916 г. По крайней мере, австро-германцам не пришлось заново возводить, но лишь усовершенствовать оборонительные траншеи согласно новейшему военному опыту. Это сэкономило труд измученных непрерывными боями людей. Точно так же линия северной государственной границы по линии река Серет – Галац – Черноводы в свое время укреплялась и строителем Бухарестской крепости А. А. Бриальмоном. Здесь были выстроены 362 броневые установки для 37-мм пушек, 138 скрытых броневых установок для 53-мм пушек, 98 броневых лафетов для 120-мм пушек и гаубиц[534].

На этой линии находились и вынесенные на северный берег реки Серет тет-де-поны, позволявшие армии, действующей из Румынии, удерживать плацдармы. Теперь же румыны были вынуждены обороняться на линии Серета как раз с севера, а заблаговременно подготовленные позиции достались германцам. Русские 4-я и 6-я армии спешно закреплялись на данном естественном рубеже.

Вдобавок приостановка боевых действий позволила сторонам заняться правильным захоронением погибших. Особенно актуальным это было для русских, так как союзники отступали и поля боев оставались противнику. Приказ по 6-й армии от 3 января 1917 г. гласил: «В целях сохранения сведений о местах погребения русских воинов, за царя и Отечество павших на поле брани в нынешней войне, офицеры корпуса военных топографов, состоящие при штабах армий и корпусов, должны заносить на кроки места нахождения как братских, так и одиночных могил убитых воинов и исполненные кроки сдавать в делопроизводства»[535].

Тем не менее бои продолжались всю зиму. Оборона Румынского фронта стала главной проблемой Ставки, т. к. провал фронта мог открыть врагу дорогу на Украину и в русский тыл[536]. В течение зимы армии Румынского фронта безуспешно пытались улучшить свое положение, рассчитывая на то, что неприятель еще не успел создать системы укреплений. Цель русских атак заключалась не в прорыве неприятельской обороны и разгроме противника, а в перемалывании сил врага, чтобы не позволить ему образовать такую же мощную оборону, как в Галиции или Белоруссии. При этом наиболее удобной местностью для действий больших масс войск, где отсутствовали сильные естественные препятствия, признавалась равнина между Дунаем и Карпатами протяженностью в ширину до 100 верст[537].

Наступательные удары русско-румынских войск особенными успехами не увенчались. Наверное, и не могли увенчаться, так как подходивших из глубины империи поездов не хватало и под продовольственные грузы, не говоря уже о боеприпасах. Приказ по 6-й армии от 13 декабря говорил о нехватке снарядов: «Для успеха боя артиллерия всех калибров должна, как и остальные рода войск, маневрировать на поле сражения, сосредоточиваясь в зависимости от хода боя в наиболее важных или угрожаемых направлениях с целью подавлять противника своим сосредоточенным огнем. Такое маневрирование для сосредоточения огня совершенно необходимо при наших огромных фронтах»[538]. Русским просто не хватало техники и боеприпасов. К 22 февраля 1917 г. на Румынском фронте состояло чуть более 900 тыс. легких 3-дм снарядов и около 350 тыс. тяжелых. Не хватало и пулеметов: 2 920 единиц при штате в 3 2 48[539].

После Февральской революции, когда многие высокопоставленные командиры по тем или иным причинам покинули свои посты, «чистка» действующей армии, проведенная военным министром А. И. Гучковым, а затем продолженная его преемником А. Ф. Керенским, не затронула командующего 6-й армией. Афанасий Андреевич успел вовремя не только «перекраситься», но и даже зайти настолько далеко, что постепенно штаб армии оказался под преимущественным влиянием солдатских комитетов. Начальник экспедиции особого назначения, занимавшейся снабжением войск Румынского фронта по Черному морю и Дунаю, вспоминал, что генерал А. А. Цуриков «оказался вдруг величайшим революционером, принужденным лишь временно скрывать свои настоящие убеждения»[540].

Войска А. А. Цурикова готовились к летнему наступлению, сражались вместе с румынами, получали подкрепление и технические средства ведения боя. Согласно его приказу от 14 июня 1917 г., при подготовке наступления армия располагала достаточным количеством снарядов для атаки и развития прорыва: «В планах действий артиллерии предусмотреть передачу и особое устройство связи тех тяжелых батарей разрушения, которые с началом движения пехоты в атаку как выполнившие первоначальные задачи могут быть обращены на усиление противобатарейной артиллерии <…> недостаток шрапнелей для тяжелых орудий <…> восполняется имеющимся избытком бомб, что нисколько не является ущербом для операции»[541].

К сожалению, по мере развития революционного процесса в войсках командующий 6-й армией занял позицию соглашательства, т. е. настолько тесного сотрудничества с солдатскими комитетами, что реальная власть в армии перешла в руки комитетов. В конце лета А. А. Цуриков выступил против корниловского движения и затем фактически пустил все на самотек, стараясь как можно меньше вмешиваться в дела управления армией. Командарм сосредоточивался исключительно на военных делах, выпустив контроль над войсками из своих рук. Последний приказ по 6-й армии от 24 октября 1917 г., накануне Октябрьского переворота, показывает, что А. А. Цуриков еще надеялся на продолжение войны: «Наступающий зимний период является последним сроком, который дается нам для поднятия боеспособности армии. Ввиду условий нынешнего состояния войск в первую очередь необходимо поставить вопрос о подготовке командного состава, главным образом младшего, а также специалистов всех категорий».

Поэтому с 1 ноября командарм предписывал организовать школы и курсы для офицеров и солдат[542].

В итоге, как бы подводя результат малодостойного командования армией в революционное время, в декабре 1917 г. за беззастенчивое соглашательство с солдатскими комитетами штаб Румынского фронта при поддержке румынских войск, занявших штаб 6-й армии в Болграде, отправил командующего 6-й армией А. А. Цурикова в отставку. В период Гражданской войны Афанасий Андреевич, оказавшийся в Одессе, остался в стороне от бурных событий, но на ее излете вступил в Красную Армию, попав в состав Особого совещания при главнокомандующем вооруженными силами республики, на недолгое время заняв пост инспектора кавалерии РККА.

Первые мероприятия по защите населения от воздушного и химического нападения в годы Первой мировой войны в контексте развития гражданской обороны

Артем Олегович Багдасарян

канд. ист. наук, старший преподаватель кафедры (философии, истории и культурологии) Академии гражданской защиты Министерства Российской Федерации