Из пережитого - Юрий Кириллович Толстой
Сказанное, однако, не означает, что все в деятельности Комитета должно оцениваться положительно. Нам порой недоставало решительности, иногда мы становились на путь компромисса там, где нужно было назвать вещи своими именами. В частности, Комитету, на мой взгляд, следовало занять более решительную позицию при оценке как сентябрьских событий, которые по существу повлекли роспуск Съезда народных депутатов СССР, так и декабрьских событий, вызвавших роспуск Верховного Совета СССР и лишение народных депутатов СССР их полномочий. В результате создан крайне опасный прецедент, который не вписывается в конституционные рамки и может повлечь попытки с теми или иными модификациями воспроизвести его в республиках. Думаю также, что с учетом итогов всесоюзного референдума о сохранении Союза вопрос о судьбе Союза мог быть решен опять же только на общесоюзном референдуме, который следовало бы провести на территории всех союзных республик, входивших в Союз.
Поскольку Комитет конституционного надзора СССР прекратил свое существование, возникает вопрос: нужно ли ворошить прошлое, кого может интересовать, как функционировал орган, которого больше нет? Следует, однако, напомнить, что ныне образован Конституционный Суд России. Аналогичные органы существуют и в ряде других республик бывшего Союза. Для них деятельность Комитета – и то, что он может записать в свой актив, и допущенные им промахи – весьма поучительна. По существу, Конституционный Суд России уже на первых порах столкнулся с теми же проблемами, что и Комитет. К чести Конституционного Суда России, он сумел выстоять и вопреки давлению, которое на него оказывалось, вынес принципиально важное решение о неконституционности объединения органов внутренних дел и органов государственной безопасности. Что же касается высокопоставленных лиц, которые пытались оказать на Конституционный Суд России в этом вопросе давление, то их следовало немедленно отстранить от должности. К сожалению, этого не произошло. Один этот факт свидетельствует о том, как далеки мы от подлинно правового государства[68].
Какова же должна быть оценка сложившейся в стране ситуации с точки зрения как политической, так и социально-экономической? Если называть вещи своим именами, то в сентябре – декабре у нас произошел антиконституционный переворот, имеющий своей целью замену одного общественного строя другим. И в этом нужно отдавать себе ясный отчет. Сейчас у нас происходит процесс первоначального накопления капитала, причем он протекает в самых грубых, варварских, недостойных цивилизованного общества формах. Иными словами, за счет ограбления подавляющей части общества, отброшенной далеко за черту бедности, происходит сколачивание нового класса собственников, которому уготована роль своего рода мессии. Думаю, что если эту роль новый класс и выполнит, то очень и очень не скоро. Пока же он озабочен тем, чтобы набить себе мошну, не брезгуя при этом никакими средствами. Не исключаю того, что мы вновь оказываемся объектом чудовищного социального эксперимента, жертвами которого падут десятки миллионов людей. Не думаю, что власть охлократии и плутократии (по крайней мере в обозримой перспективе) окажется лучше власти партократии. Популизм и необольшевизм произрастают из одного корня.
Нынешняя экономическая реформа, связанная с так называемой либерализацией цен и снятием ограничений с роста заработной платы, обречена на провал, и вот почему. За счет чего в нынешних условиях можно добиться роста заработной платы и повышения рентабельности, то есть доходности, предприятий? В условиях продолжающегося спада производства, снижения производительности труда, развала хозяйственных связей этого можно добиться только путем галопирующего повышения цен на товары, работы, услуги, которые уже возросли в десятки раз. Поэтому любая прибавка зарплаты неизбежно в несколько раз будет отставать от роста цен, что и происходит. Наивно думать, что рост цен заполнит прилавки магазинов товарами. Прежде чем реализовать товар, его нужно произвести. Поэтому обнищание людей будет расти, и никакого облегчения ни через шесть месяцев, ни через восемь, как было обещано, ни через год, ни через два не наступит. Правительство Бурбулиса – Гайдара допустило в экономической политике такие просчеты, при которых ему следовало бы уйти в отставку немедленно. Думаю, однако, что в ближайшее время этого, к сожалению, не произойдет. Нынешнее правительство будет судорожно цепляться за власть и не остановится ни перед чем, чтобы удержаться у власти. Почему? Во-первых, жажда власти (этот феномен достаточно еще не изучен) и, во-вторых, подспудный страх за то, что в конечном счете за все придется отвечать. Так что терять ему нечего. События 23 февраля в Москве – наглядное тому свидетельство. До какого нравственного падения нужно дойти, чтобы выступления доведенных до отчаяния людей квалифицировать как «красно-коричневую опасность»!
К сожалению, на нашем политическом небосклоне нет государственных деятелей, которые хотя бы отдаленно приближались к таким фигурам, как, скажем, Сперанский, Витте или Столыпин. Ничего удивительного в этом нет. Ведь все, что было и в России, и в других республиках сколько-нибудь мыслящего и талантливого, за истекшие десятилетия беспощадно вытравлено и вырублено! В результате на гребне волны оказались либо продукты административно-командной системы, которые неожиданно прозрели на склоне лет, но поражены ее метастазами, либо рафинированные мальчики, которые жизни еще не нюхали и за плечами которых, в отличие от декабристов, выступивших на Сенатской площади, нет Отечественной войны 1812 года.
Экономическая реформа обречена на провал и потому, что она происходит в условиях политической нестабильности. Пресловутое СНГ не только не сняло этой нестабильности, но и еще более усугубило ее. За политические игры приходится расплачиваться очень дорогой ценой.
Даже в самые критические моменты Отечественной войны 1941–1945 годов, когда немцы стояли под Москвой и Ленинградом, вышли к Волге, рвались к Кавказу, положение не было столь тяжелым, как сейчас. Не было потому, что где бы ни проходила линия фронта, армии был обеспечен достаточно прочный тыл. Теперь его нет, поскольку и внутри самой России сепаратистские тенденции набирают силу. И в этом повинны едва ли не все политические деятели – как те, которые ныне отстранены от кормила власти, так и те, которые находятся пока на орбите. Все они на том или ином витке своей карьеры для повышения рейтинга этим тенденциям подыгрывали.
Существует ли какой-то выход из этого положения или распад нашей экономики и государственности будет продолжаться? Что все-таки нужно сделать, чтобы выйти из кризиса, которым мы охвачены? Как юрист, интересы которого находятся на стыке права,
