Шведский стол: победы и поражения в бизнесе по европейским стандартам - Илья Михайлович Лещев
То, что SveHom продолжает попытки влияния на судей, только доказывало нам нашу правоту. Отъезд Питера не привел к остановке данного процесса, и это наталкивало меня на мысль, что он не владеет ситуацией о том, что происходит за ширмой «безупречной» компании. Хотя, возможно, это мое впечатление о нем как о порядочном человеке периодически пытается его обелить. Надеюсь, после того, как он прочтет эту книгу, сам все расскажет при встрече за чашечкой кофе или кружкой холодного пива. Думаю, будет интересно.
Далее мы обсудили необходимость оплаты 1,2 млн руб. судебного депозита за экспертизу и договорились о следующей встрече.
К моменту встречи 6 сентября информация была следующей. Со стороны SveHom приходили «ходоки», задачей которых являлось лоббирование нужного судебного решения. Заход был через одного из судей — коллегу судьи, ведущего дело. В нашем случае критическим был бы заход через силовую структуру. В этой же ситуации Андрей сказал, что можно оплачивать депозит за проведение экспертизы. Он был убежден, что этот судья не пойдет на уступки. За день до встречи инвестор перевел нам необходимую сумму для депозита. Компания, которая перевела деньги, принадлежала Цареву. Депозит мы оплачивали от компании «ЭТУ-НТ», она же и получила инвестиционный транш, перечисленный по договору займа. Согласно договоренностям в случае успеха заем должны были вернуть после получения денег. А в случае неуспеха — закрыть актами выполненных работ и «схлопнуть» долг. Договоренность была понятийной, договором займа предусматривалось возвращение денежных средств через год.
Признаюсь, в ночь перед судом я чувствовал волнение и тревожность. Каких-то гарантий успеха не было, к тому же предыдущий подход нашего оппонента говорил о том, что даже в самой очевидной и логичной ситуации может произойти все что угодно. Административный ресурс компании в России был огромен, как и коррупционная составляющая, через которую SveHom многое решала вопреки своим декларируемым ценностям.
Суд был назначен на 9 утра 7 сентября, я проснулся рано, тревога не покидала меня. Наконец мне позвонил Андрей Шмидт и сообщил о переносе заседания на 21 сентября. Я спросил, с чем это связано. Андрей пояснил, что в заявленной нами экспертизе от Минюста не указаны данные экспертов. Суд послал дополнительный запрос о предоставлении сведений. Андрей высказал мнение, что это хороший знак, говорящий о том, что суд склоняется к проведению государственной экспертизы, а не частной. Суд мог сегодня принять решение о назначении любой другой экспертизы, но решил отложить заседание до представления кандидатур. Все звучало успокаивающе и обнадеживающе, но такое уже бывало. Это могло быть и сигналом для SveHom о том, что им необходимо решать свой вопрос, и срок на это — две недели.
Позже я позвонил Кириллу, чтобы услышать из первых уст, как все прошло. Кирилл сказал, что суд шел минут десять. Я спросил про дозапрос, чья была инициатива — суда или SveHom? Кирилл ответил, что об этом заявил представитель SveHom, а также он раскритиковал вторую представленную нами экспертную организацию. Обсудили, что к следующему заседанию необходимо тоже детально рассмотреть компании, представленные SveHom.
Двадцать первого сентября санкт-петербургский суд вынес определение, в котором назначил экспертизу Минюста. Фактически для нас это означало, что выигран первый маленький, но очень значимый для нас бой. Учитывая, что во всех инстанциях московского суда наше требование о проведении судебной экспертизы было отклонено, новость очень меня обрадовала. Хоть я и понимал, что мы в процедуре банкротства и дальнейшая судьба компании в руках управляющего, шанс на спасение появился. Я передал информацию коллегам. Не скажу, что кто-то очень обрадовался: в ситуации с SveHom уже неизвестно, к кому в следующий раз повернется лицом удача или ее тень в лице правосудия. Но тем не менее мы не теряли надежды и верили в успех.
Через несколько дней я заехал в офис «Вершины Стратегии», мы договорились обменяться мнением о том, какова была и будет реакция нашего «зарубежного партнера». Царев пригласил Кирилла, и тот рассказал, что представитель SveHom очень настаивал на невозможности проведения экспертизы, критиковал представленные экспертные компании и пытался использовать решение московского суда, ссылаясь на преюдицию. Но действовало законодательство о банкротстве, и суд вынес верное решение. Также Царев рассказал, что со стороны SveHom были «ходоки», пытающиеся повлиять на судью. Для нас это был знак того, что они понимают абсурдность своей позиции и подтасовку данных на предыдущем этапе. Московский суд оказался более «сговорчив» и падок на зеленые бумажки, хотя основная наша версия — это влияние структуры из трех букв. А в данном случае, согласно высказанному мнению, SveHom осталась без их покровительства, что и дало нам шанс на успех.
Срок проведения экспертизы был ограничен двумя месяцами, хотя мне сразу пояснили, что это не константа и могут быть ходатайства об уточнении деталей. Учитывая, что времени было потрачено достаточно много и необходим был твердый, неоспариваемый результат, коллеги убедили, что срок неважен, важен качественный и проработанный в деталях анализ проведенных нами работ на объекте. Также на этой встрече Царев обозначил, что инвестор настроен идти до конца, вытягивая из SveHom по максимуму. Я же больше рассчитывал, что SveHom выйдет с предложением о мировом соглашении.
Немного позже, чем мы ожидали, SveHom подала апелляцию, которая была принята. Юристы убедили меня в том, что это не повлияет на ход процесса и экспертиза, назначенная судом, будет проведена.
Глава 39. Кассация
Второго февраля 2023 года состоялось заседание суда третьей инстанции. Судейский состав был таким: председатель Н.Ю. Богаткина, судья Е.В. Зарочинцева и судья К.Г. Казарян. Со слов юриста, представляющей наши интересы, судьи колебались в принятии решения и, удалившись в совещательную комнату, долго отсутствовали. Итогом заседания стал объявленный перерыв до 9 февраля. Нас это, конечно, насторожило, ведь в деле о банкротстве, где решение первой инстанции поддержано апелляционным судом, целесообразность проведения экспертизы просто очевидна. Зачем эта пауза? На этот раз уже не было сомнений в том, что SveHom ведет закулисную игру. Назначение судебной экспертизы выявит действительную стоимость работ, а этого менеджеры SveHom допустить никак не могли. Хотя процессом уже занимались юристы. А юристам-то хорошо, ведь чем лучше сопротивляется оппонент, тем бо́льшие бюджеты можно освоить на защиту. Возможно, они даже благодарили нас за такой кейс.
По ситуации я сначала разговаривал с Андреем Шмидтом, и он мне пояснил, что хорошего от этой паузы ожидать не стоит. Обсуждали, конечно, что
