Рогачевский узел. От обороны к наступлению - Василий Карасев
Авроськин П. Д. 12-XII-1941 г. (1.01.1942 г.)[535]
Памятник на братской могиле в Вербилках. Захоронено 62 человек. Так же и здесь покоятся умершие в госпитале от ранений под Рогачево.
2
Шлю привет из действующей армии, пользуясь временной краткой передышкой, которая мне выпала. 6-го декабря прибыл на передовую позицию и 7-го был в бою против фашистских гадов. В этом бою я получил легкое ранение в левую руку (мякоть). Рана легкая, т. к. кость не раздроблена, – рана пулевая. Меня направляли в госпиталь, но я не поехал, т. к. дней через 7–10 рана заживет и я пойду к своим бойцам.
Бой, в котором я участвовал, был чрезвычайно ожесточенный. Наша артиллерия, а особенно действующие здесь «катюши» разгромили немецкие укрепления, которые они возвели в деревнях, немецко-фашистские войска под ударами наших войск отступают: их, фашистов, уже отбросили не менее чем на 15 км. Живу сейчас вместе с санитарным батальоном, который по мере продвижения наших войск передвигается также вперед.
Настроение наших войск боевое. Бойцы уверены твердо в победе, особенно ободрены они замечательными действиями наших артиллеристов. В деревнях, где стояли немцы, по которым били наши пушки, бойцы наши при продвижении вперед встречают целые груды трупов немцев.
А наши «катюши»! Эти пушки поражают огромную территорию, вырывают фашистов из любого укрепления, действуют на них панически. Не даром немцы так спешат удирать. Здесь встречаются жертвы немецких зверств и издевательств: уже встречал крестьян, у которых немцы обобрали все до последней нитки, встречал села (деревня В.), в которой немцы изнасиловали всех девушек и молодых женщин.
Оля! Жалею, что не могу повидать тебя лично. Очень много мог бы рассказать интересного, хотя бы про бой, когда я лежал метрах в 300 от немцев – в результате этого боя и бежали немцы.
Владик! Учись, мой дорогой, лучше! Думаю, что если меня и убьют на фронте, то вы без меня проживете и будете пользоваться уважением и помощью со стороны населения и правительства. Но дешево мы свою жизнь не отдаем. За жизнь нашу немцы заплатят несколькими жизнями.
Передай, Оля, привет моим ученикам, ученицам. Привет Федору Андреевичу, Степану Ильичу, Павлу Михайловичу.
Мама! Чувствуй себя хорошо. Если меня здесь и ранят еще, убьют, то это будет где-либо в Клинском, Волоколамском, Лотошинском районе – на родине. Я же думаю жить до 80 лет! Разгромим врага и приедем к своим родным, знакомым – тогда будем отдыхать, веселиться. А сейчас все силы, все думы на разгром фашизма.
Остаюсь Ваш П. И. Николаев. 10.12.41.[536]
3
Подвиг земляка
От событий Великой Отечественной войны нас отделяют 65 лет, но героев тех сражений мы не забудем никогда. Их сила, мужество всегда будут примером для людей, живущих сегодня.
В поселке Вербилки в далеком 1941 году развернулась ожесточенная битва. В бою за столицу нашей Родины погиб сержант Семен Федорович Вислогузов. О нем рассказала в своем письме в редакцию его дочь Вера.
«Он родился в 1902 году в селе Никифоровка Бузулукского района, окончил 2 класса сельской школы. Проходил службу в рядах Красной Армии, участвовал в разгроме банд басмачей. После демобилизации работал на Бузулукском механическом заводе № 1 – литейщиком, выбойщиком. С 1933 года, по состоянию здоровья, перешел работать лесником в Учлесхоз Бузулукского техникума, затем Тоцкого и Сорочинского лесхозов.
28 августа 1941 года его мобилизовали на фронт, зачислили в 1170-й стрелковый полк первой роты, первого взвода, первого отделения 348-й стрелковой дивизии, формировавшейся в г. Бузулуке и окрестных селах. Вместе с Семеном Федоровичем в эту же дивизию были зачислены его старший брат, родной дядя, племянники и друзья. Многие не вернулись с поля боя. В каждой семье остались по пятеро малых детей.
Отец наш был рослый, под два метра, широкоплечий, голубоглазый, с русыми кудрями. Смелый, волевой, находчивый, справедливый. Бойцы шутили, как пойдем в бой, выставим Семена Федоровича впереди, он всех фашистов передушит! Любил песни, шутки, смех. Поднимал настроение у людей, но в критические моменты был необычайно суров. Любил природу. Шел на выручку нуждающимся, делился последним.
До отправки дивизии на фронт мама на лошадке, запряженной в тарантас, ездила к отцу. Отвозила ему и другим бойцам от их жен вязаные теплые вещи и продукты. Каждый раз брала меня с собой. Помню, большое количество солдат, которые брали меня с рук на руки, радовались как своему дитю.
По дороге на фронт на станции Шалдеж поезд попал под бомбежку. От города Загорска 1170-й стрелковый полк шел пешком. В поселок Вербилки пришли поздно вечером замерзшие (морозы стояли 30–40 градусов), жители встретили их с теплотой и с большой радостью. Готовы были отдать последнее, чтоб только защитили от фашистских захватчиков.
В Подмосковье находилась 30-я Армия, положение которой было очень тяжелым, в ее состав и влилась 348-я дивизия. Шли бои за Москву. Враг не сдавался, атаки наших бойцов заглушались. Бой в ночь с 8 на 9 декабря изменил положение, советские войска сломили врага.
Девятого декабря вечером на подступах к г. Рогачево, в селе Мякинино, связкой гранат отец подорвал фашистский танк, окопавшийся в снегу. В этот же момент вблизи их взвода разорвалась мина, и минным осколком отец был тяжело ранен в живот. Прощаясь с бойцами-наводчиками: Кочкиным, Суховым, Ярцевым, Петровым – сказал: «Я еще вернусь, ребята! Бейте их, гадов, без передышки». Как позже рассказал бывший взводный командир Михаил Касьянович: «Семен Федорович чувствовал себя чертовски бодро, и трудно судить, насколько ему было больно. Это надо побывать самому в таком положении».