Целитель. Назад в СССР - Михаил Васильевич Шелест

— И где ты «моя» Тиэко? — вздохнул я. Вздохнул и вздрогнул. Чего это я? Какая моя? Шарики за ролики заходят?

Мне реально стало страшно. Я ведь, действительно, погрузился в ту, чужую жизнь, где «я» — Мичи Минобэ, был женат на Тиэко Минобэ и имел с ней двоих детей. Фу-фу-фу… Чур меня! Чур! Не хочу сойти с ума! Шестерёнки, пятерёнки, четвереньки… Чужая память — это хорошо, если она помогает жить моей жизнью, и плохо, когда в неё погружаешься с головой и живёшь чужой жизнью. Чужими, млять их, жизнями!

Вздохнув, я отправился смотреть товар. Открыл дверь одной машины. Посмотрел в ремонтный чек лист. Ага… Бит передок и правая сторона. Понятно. Дёрнул рычаг открывания капот. Осмотрел двигатель. Помыт, ага. Вскрыл воздушный фильтр. Новый, ска. Нырнул под днище автомобиля спереди. Крышка картера чистая, млин. И придраться не к чему. Глянул на привода. Глории полноприводные, ага. Всё безукоризненно. Заглянул в выхлопную трубу. Чистота…

— Белоснежка и семь гномов, — сказал я.

Японец непонимающе вскинул брови. Я поднял большой палец вверх. Он заулыбался.

Синяя и бордовая оказались такими же. Все три машины стояли на новой резине.

Пока я рассматривал три «Глории» весь экипаж во все глаза пялился на меня, щупающего пускатели электронного зажигания, проверяющего тормозные колодки, уровень масла и декстрона, ловко выискивая нужные щупы.

— Вы, Мисаир, опытный покупатель, — одобрительно кивая головой, проговорил дилер. — У вас в СССР такая же машина?

— У меня нет личной машины. У нас сложно со стоянками. Я живу в многоэтажном доме без подземного паркинга. А возле дома парковать машины у нас не принято. Я беру машины не для себя, поэтому и осматриваю так тщательно.

В это время к нам подошёл капитан.

— Какую из этих забираешь? — спросил он, «по-хозяйски» тыкая.

— Хм! — сказал я и глянул на кэпа. — Вообще-то, все три.

— Это, хм, как это? — сильно удивился капитан.

— Очень просто. Начальнику пароходства, начальнику управления кадров и начальнику отдела снабжения.

Я уже решил, что надо брать все три и выдумывал версию на ходу.

— Э-э-э… Вы говорили, что себе…

— Себе? А будет и для меня место?

— А вы спросите у него, будет ещё такая «Глория»?

Я спросил. Ямагучи кивнул.

— Есть ещё пять штук, — сказал он.

— Есть ещё пять штук, перевёл я.

— У меня только на одну.

— А я могу и остальные забрать, — подумал я, но вспомнил поговорку про фраера, которого сгубила жадность.

— Ямагучи-сан, а сколько твоя красавица стоит? — спросил я.

— Тебе, Мисаир-сан, за миллион триста отдам.

— Это, это… Десять тонн баксов? Чуть меньше, — быстро посчитал я в уме.

— Почему так дёшево? — удивился я.

— Левый руль. Японцы не возьмут. Русские тоже не возьмут. Дорого для вас. А у тебя, мне кажется, есть такая возможность. Их из штатов отозвали пятьдесят тысяч штук, что-то с тормозами… Ну и остались невостребованными, за которые полную стоимость вернули, около тысячи штук.

— Тысяча штук четырёхсотых лексусов по десять тысяч? Это «всего-то» десять миллионов.

Дело в том, что на том счёте, который я вскрыл в Сингапуре лежало чуть больше восемнадцати миллионов американских долларов. Как «мне» во одной из жизней рассказывал Дроздов, эти миллионы появились на «нашем» секретном счёте после того, как обанкротился «Московский Сингапурский банк». Вернее, они сначала появились на этом счёте, и в банке образовалась недостача на эту сумму, а потом банк обанкротился. Это была «нездоровая тема» с выдачами кредитов кому ни попадя, без обеспечения и покрытия рискованных сделок из других доходов.

Даже залог недвижимостью на сумму около восьмидесяти миллионов долларов оказался обеспеченным лишь на восемь, по причине некорректно составленных договоров. Сингапурские банкиры смеялись, что Сингапур был построен на кредитные средства СССР. Говорили, что руководство банка «лоханулось», но оказалось, что денежки «рассосались» по разным банкам и разным счетам, находящимся под контролем первого главного управления комитета государственной безопасности.

Чужая память сделала меня невосприимчивым к суммам с множеством нулей и когда я задумчиво сказал: — «Если по такой-же цене, то я заберу их все», даже не дрогнув лицом, Ямагучи побледнел.

— Но мы с тобой поступим по-другому. И это «другое» тоже обсудим за обедом.

Наверное он подумал, что так спокойно о разовой сделке на десять миллионов долларов может говорить только человек, за которым стоит серьёзная группировка и кажется Ямагучи понял, кто является нашим общим японским другом Ведь у одного японца не может быть двух друзей, возглавлявших кланы якудза.

— Да-а-а… Можешь ты, Мишка, заваривать кашу. Не хочется тебе жить, как все нормальные люди живут.Как бы теперь не обляпаться этой кашей. Ямагучи сразу поскачет к Минобэ, а тот может обратиться к куратору.

— И вы, Ямагучи-сан, пока не беспокойте нашего общего токийского друга. Сделка ещё не заключена. Я сам ему позвоню, когда всё обдумаю и передам банковские реквизиты.

— Спасибо, Мисаир-сан, за понимание. Вы точно знающий человек, хоть и молодо выглядите. А эту заберёте?

— Заберу.

* * *

Наши с капитаном машины подняли портовым краном и поставили на палубе ходовой рубки. Туда же встала машина старшего помощника капитана и стармеха. Меня пытались подъ*бывать, но я сказал, что купил это место для «Лексуса» у капитана за сто баксов. Ии все заткнулись. Но это ещё больше отдалило меня от коллектива.

По выходу из порта я отзвонился «по спутнику» дяде Гене и сообщил ему, что везу аж четыре машины, которые выгружать собираюсь в Находке, и нужна его помощь в перегонке на стоянку. Дядя был умным и лишних вопросов не задавал, а сказал, чтоприедет с начальником отдела снабжения Калиниченко и возьмёт кого-нибудь из своих ребят-кадровиков.

Я облегчённо вздохнул, а капитан, слушавший мои переговоры, кивнул, каким-то своим мыслям.

Однако мы зашли сначала не в Находку, а во Владивосток. И не зашли, а встали на рейде напротив Первореченской нефтебазы, ожидать места под выгрузку пальмового масла. Но ведь у меня были подарки жене и детям… И я рванул на первом же катере на берег, благо, что «мой» третий механик тоже был наш, Владивостокский. Взяв то, что мог унести, я добрался до дома и обрадовал своим появлением близких. Появлением и подарками. Йогурты, мороженное, печенье, шоколадки и