Темная лошадка - Владимир Владимирович Голубев

Любил настолько безоглядно, что почти все его устремления, конечно, в свободное от развлечений время, были направлены на обеспечение их достойного будущего, чему серьёзно препятствовали законы Великой Римской империи — его земли должны были наследоваться только потомками от признанных церковью браков. Поэтому он мечтал получить значительные личные владения, не подчиняющиеся имперским правилам, чтобы наделить ими своих потомков.

Карл Теодор уже давно считался сторонником Габсбургов, ибо он был родом из Австрийских Нидерландов[24], и именно эти земли считал Родиной, Пфальц, а уж тем более Баварию, он не сильно любил и мечтал вернуться домой, о чём неоднократно публично заявлял. А дипломаты Иосифа много лет лили ему в уши елей, обещая, при некоторых обстоятельствах, предоставить ему крупные уделы в желанных австрийских землях.

С другой стороны, его формальный наследник и двоюродный брат — Карл Август, просто ненавидел Австрию. Он несколько лет назад был страстно влюблён в младшую сестру Иосифа — Марию Амалию, причём эти чувства были взаимными, но его сватовство было отвергнуто матерью его невесты и императором, что навсегда определило его враждебную позицию к Габсбургам. При этом сестра Карла Августа была замужем за курфюрстом Саксонии, который очень любил супругу и просто обожал своего шурина, полностью поддерживая его во всех начинаниях.

Любое усиление позиций Австрии в Священной Римской империи вызывало острую отрицательную реакцию со стороны германских государств, и особенно Пруссии, которые совершенно справедливо полагали, что это уменьшит их самостоятельность. И, безо всяких сомнений, проавстрийские настроения наследника Баварского престола вызовет приступ волнения у немецких правителей.

Неожиданная болезнь герцога Максимилиана спутала все карты центральноевропейской политики, но на настроения в Европе Западной не влияла. Сейчас и Франции, и Англии, и Испании было не до Германии — война стояла на повестке дня. Однако же, конфликт в немецких землях наверняка снял бы напряжение с границ Польши и дал нам то время, которое необходимо для расширения производства и перевооружения армии. Оставалось надеяться на благоприятное развитие событий.

И оно последовало. Вскоре я получил сообщение, что болезнь герцога определена как очень тяжёлая форма оспы, и шансов выжить у него практически нет. Такую же информацию получили и другие монархи Европы, и события понеслись вскачь. Иосиф лично уговаривал Карла Теодора обменять ненужные ему земли в Баварии на территории в Австрийских Нидерландах, и тот закономерно не стал противиться.

К Новому году Максимилиан Иосиф умер, а уже через неделю свежеинтронизированный герцог подписал договор, по которому передавал Австрии Верхний Пфальц[25] и Нижнюю Баварию[26]. Это произвело эффект разорвавшейся бомбы — даже в Вене никто не поддержал такую авантюру молодого императора.

Мария Терезия и Кауниц хорошо осознавали, что присоединение большей части Баварии вызовет очень резкую реакцию со стороны всех европейских государств, и, скорее всего, приведёт к войне с сильными соперниками. Конечно, Бавария для усиления государства Габсбургов была значительно интереснее какой-то там Малопольши, но воевать в такой внешнеполитической позиции было слишком опасно, а старая вдовствующая императрица очень хорошо представляла себе возможные последствия[27].

Но Иосиф пёр вперёд как молодой носорог — австрийские войска быстро заняли всю Баварию. И только сейчас Карл Теодор понял, что подписанное им соглашение не содержит чётких обязательств по передаче ему земель Австрийских Нидерландов. Он бросился к своему партнёру по сделке за разъяснениями, а тот сообщил, что, конечно, он император, и обманывать никого не станет, но и определять территории, подлежащие передаче, и сроки такого деяния он сейчас не готов — потом, как-нибудь[28].

Несчастный обманутый новоявленный герцог завыл на всю Европу, а вдова его предшественника и его будущий наследник бросились в имперский сейм[29], просить вмешаться в судьбу столь важного германского государства. Гарантом независимости и территориальной целостности Баварии себя сразу объявил Фридрих Великий, и к нему тотчас присоединился курфюрст Саксонский.

Иосиф не нашёл ничего лучше, чем снова поехать в Париж, уговаривать Людовика вмешаться на его стороне. Верженн грозил отставкой, если король Франции пойдёт на поводу у свояка и вмешается в назревающий конфликт на стороне Габсбургов. Сам Людовик тоже не был дураком и прекрасно понимал, что такое усиление Австрии точно ему не нужно, наследник Баварского престола Карл Август — его вассал и сторонник Франции, да и большой конфликт в Европе в преддверии войны с Англией для него будет означать существенное распыление сил.

К тому же он уже предупреждал Иосифа о нежелательности любых серьёзных конфликтов до завершения войны с Англией, о невозможности Франции вмешаться, о перспективах, которые откроются перед союзниками после победы, и подобное поведение шурина не мог понять иначе как проявление крайней глупости. Ну, спрашивается, кто мешал молодому Габсбургу провернуть подобную сделку после войны? Нет, ему хотелось срочно!

Даже родная сестра Иосифа, Мария-Антуанетта, не поддержала брата. Император вернулся из Парижа словно оплёванный, но настроя не потерявший. Война так война! Зря, что ли, он набрал армию, значительно превышающую по своей численности войска соседей.

Маврокордат уверял меня, что любой исход войны, кроме решительной победы одной из сторон, нас устроит — положение России лишь укрепится, а молодой император растеряет свою спесь и вынужден будет прислушиваться к советникам, которые укажут ему на необходимость дружить с Россией. Даже если Австрия победит, то потери, ею понесённые, ослабят её настолько, что ни о каком противостоянии с нами говорить будет нельзя много лет.

Нам нужна была эта война, поэтому я сообщил посланнику Австрии, что не собираюсь вмешиваться в решение вопроса, который в силах урегулировать имперский сейм в Регенсбурге — немцы должны сами разбираться со своими делами. А дядюшке Фрицу указал на мои собственные проблемы в Польше, разрушение Петербурга и огромные затраты на освоение новых земель. Стороны поняли меня правильно — Россия не вмешается, и начали готовиться к войне.

Новогодние торжества 1778 года для меня промелькнули незаметно, слишком уж я был занят внешнеполитическими событиями и Польшей, где мы выступали в роли тайного дирижёра. Пусть для Австрии польский вопрос и сошёл с первых страниц повестки дня, для нас он был очень важен. Требовалось вскрыть гнойник, вычистить его, и лишить наших противников, пусть и на время, возможности мешать нашим планам через польские дела.

Для меня напряжение несколько спало только в феврале, когда Франция заключила союз с Соединёнными штатами, что автоматически втянуло их в войну с Британией, а Иосиф отказался вести дальнейшие переговоры с Пруссией. Всё катилось к войне, но эта война не должна была коснуться нас.

⁂⁂⁂⁂⁂⁂

— Государь, в Кимрах бунт! —