Запорожье -1. Провал - Безбашенный

доброй половины. У одного, кажется, даже округлый с полумаской, подобный шлемам викингов, но особенно характерный вид имеют щиты — большие, круглые, да ещё и с полусферическим умбоном в центре. В геральдике тогдашней Уваров не смыслил и не мог определить, для кого характерна такая их раскраска, но по типу щит в целом — явный щит викингов. С такими и реконструкторы самой ранней Руси щеголяли на фестивалях, и от них старлей был наслышан, что это же и щит древнерусских дружинников до перехода на классический миндалевидный, перенятый то ли у Византии, то ли у Запада. Но здешние туземцы, судя по экипажу этой ладьи, до такого этапа ещё явно не доросли. Так что тогда выходит, ранняя Киевская Русь? Но тогда какого хрена они к югу от днепровских порогов, а не к северу? Киев-то ихний где, спрашивается? Географическим кретинизмом оба как-то не страдали и карту всей страны в целом вполне себе представляли.

А когда ладья поравнялась с ними, её экипаж преподнёс ещё одну загадку. Что не скандинавские викинги, видно по ним вблизи — есть среди них и чернявые, и смуглые, уж точно не североевропейский тип, и это, вроде бы, тоже в пользу древнерусской версии, но когда донёсся их говор, разведчики не только ни хрена в нём не поняли, но и ни одного слова знакомого в нём не расслышали. По-польски фразу услышишь, так и хрен поймёшь её, но хотя бы отдельные слова знакомыми покажутся, а тут и этого нет. Какой-то другой язык у этих, уж точно не славянский. Когда ладья прошла мимо них вверх по реке, а они обсуждали меж собой увиденное и услышанное, Уварову вспомнился и прочитанный ещё в школьные годы Гумилёв. Плавал-то по пути "из варяг в греки" кто? Вовсе не живущие вдоль Днепра местные славяне, а русы, которые по Гумилёву исходно даже не славянский народ, а чуть ли не германский, ассимилировавшийся со славянами лишь впоследствии.

И этих русов Гумилёв, мягко говоря, не хвалил. Такие же точно пираты, как те же викинги, только преимущественно речные, не брезговавшие и работорговлей. Да и сам Святослав Тот Самый, если верить автору "Повести временных лет", засев в устье Дуная, чего от Руси хотел? Мехов, мёда, воска, да рабов — ага, большой и пламенный привет этим превозносящим прославленного воителя современным урря-патриотам — в данном случае даже без разницы, украинским или российским. И тем, и другим — одинаковый. Когда они обсудили это дело с напарником, и старлей чисто в шутку предложил рассмотреть вариант их поступления под знамёна текущего киевского князя для укрепления державы предков, прапор выдал в ответ такой матерный загиб, что оба потом долго хохотали. На хрену они видали таких с позволения сказать предков! Тут и рафинированные-то хохлы-западенцы современные по сравнению с этими были бы на порядок ближе и роднее, поскольку одна всё-таки цивилизация, а уж этот-то запорожский анклав, почти русский — и вовсе свои.

Правда, это не снимало вопроса, какого хрена одиночная и не самая крупная из ладей русов делает к югу от порогов, через которые только сильными караванами ходили. Но поразмыслив, Уваров припомнил и упоминание у того же Гумилёва о русах-дромитах, черноморской торгово-пиратской вольнице, никаким государствам не подчинявшейся, а представлявшей из себя раннесредневековый азово-черноморский аналог флибустьерской Тортуги. Не из них ли и вот эти? Тогда понятно и их нахождение здесь.

Понятна и причина их заплыва против течения. Ту синюю вспышку, с которой и началась вся эта хрень, наверняка видно было далеко. Может, и не у самого моря, но уж в плавнях ниже Хортицы — наверняка. И кто бы не заинтересовался невиданным явлением на месте ближайшего пиратского главнюка? Послать в ту сторону, то бишь вверх по реке, малую быстроходную ладью с заданием доплыть, разведать и доложить, что там за хрень такая непонятная происходит, и что это вообще было — это ведь первое, что сделал бы на его месте и сам старлей. Естественно, доплывут увидят и охренеют — уж Дворец-то с реки виден прекрасно, и это в такую эпоху, когда на всей Руси если и есть хоть какие-то здания из камня, то буквально единицы, и все они известны наперечёт. И строятся они годами. А тут — мало того, что ещё одно такое и весьма внушительное, так ещё и "вдруг, откуда ни возьмись"! Есть от чего выпасть в осадок незадачливому раннесредневековому пирату!

Сама по себе эта мелкая ладейка никакой опасности для запорожского анклава не представляла. Ну сколько там на ней боеспособных мужиков? Даже двух десятков нет. Менты тамошние, если что, из одних только табельных пистолетов всех их там и уложат. Да и сами они нападать не рискнут. Это же Дворец! Есть ли такой сейчас хоть в одном из греческих городов на черноморском побережье? А по зданию и охрана, иначе ведь в эти времена и не бывает. Так что поглядят они втихаря, стараясь ничем себя не обнаружить, да и вернутся восвояси докладывать главнюку результаты своей разведки. Встревожились только ближе к вечеру, когда эта же ладейка пронеслась обратно на всех вёслах, невзирая на попутное течение. Звуки над водой разносятся далеко, и случись там стрельба, было бы слышно и здесь. Значит, не было никакой стрельбы, а ведь в том, что в такой обстановке и менты не спят в одном ботинке, а бздят и бдят, сомневаться не приходилось. А значит, не было и столкновения, и скорее всего, экипаж ладьи выполнил разведку, не спалившись. И какого тогда хрена они сейчас так спешат, не щадя сил? Это — хреновый признак.

Если большая банда сидит на мели, не в буквальном смысле, а в финансовом, и добыча нужна срочно хоть какая-то, то новость для их главнюка, конечно, долгожданная и радостная. А несколько сотен вооружённых, организованных и отчаянных от безденежья бойцов — это очень серьёзно. Там заросли прибрежные почти до самого жилого квартала, и матёрым разбойникам подобраться через них и накопиться для внезапной атаки — задача шаблонная и вполне рутинная. Если в анклаве вдруг прозевали эту пиратскую разведку, то о такой опасности предупредить их явно следовало. И поэтому, как только стемнело, они поплыли обратно на своё прежнее место напротив Дворца. Сдаваться по сути дела именно в эти первые дни очень не хотелось, и теперь они гадали, есть ли в этом необходимость.

— Млять! Ну вот что творят, стервы! — простонал Уваров, наблюдая в бинокль за