Целитель. Назад в СССР - Михаил Васильевич Шелест

В обществе было тревожно, и приходилось на каждом совещании руководителей подразделений проводить психологическо-разгрузочные успокоительные беседы. Я-то знал, что гражданской войны не будет, а народ волновался.

Чуть раньше, чем Ельцин, Дудаев совершил государственный переворот, свергнув «свой» Верховный Совет и там сразу началась гражданская война. Вот и наши граждане ожидали чего-то подобного. Григорьев высказал предложение сформировать добровольческий отряд для помощи антидудаевской оппозиции, но я его предостерёг, объяснив, что пока Чечня — не тот регион, в котором можно опираться на какую-то одну группировку. Сейчас там творился настоящий беспредел: убийства, грабежи, похищения людей с целью выкупа и другое беззаконие. Да и у нас не спокойно… Григорьев и его «спецы» чуть успокоились.

Однако мне расслабляться не приходилось. Собрания трудовых коллективов проводилось едва ли не ежемесячно. Трудящиеся хотели понимания ситуации и уверенности в завтрашнем дне. И я им её (уверенность) был вынужден не только гарантировать на словах, но и подтверждать материально, в смысле — обеспечивать продовольствием. В магазинах полки пустели, наши склады постоянно пополнялись и своей продукцией и купленной за валюту. Даже импортное мороженое мясо было много дешевле, чем… Хм… Да и перестали завозить в наши государственные магазины мясо. Не с чем стало сравнивать.

Однако, наше предприятие вовремя ещё за «старые рубли» «перевооружилось» и провело средние и капитальные ремонты судов, а потому, рыбой и рыбопродукцией граждан края и своих сотрудников обеспечивало. Правда, плавбазы «сжирали» почти всю прибыль. Не выгодные махины оказались, если их содержать по нормам СССР, соблюдая регламенты рейсового и межрейсового обслуживания, обеспечения и снабжения. А их (плавбаз) у нас было больше десятка.

Наладив экспорт и переработку рыбы за рубежом, мы обеспечили себя стабильным поступлением валюты, а значит и гарантированных закупок материально-технического снабжения и продовольствия. Для чего на территории судоремонтного завода были установлены новые склады и холодильники. Запросив разрешение у городской администрации, мы стали отсыпать продолжение береговой линии, для чего заключили договор с Владивостокским карьером и бутощебёночным заводом, которые планировали уже прекратить работу, так как все стройки «морозились». А мы, кстати, «свой» МЖК строить продолжали, и на полуострове Черкасского и в районе второй городской «тысячекоечной» больницы. А что? Деньги на стройку были заложены в бюджете отдельной строкой, конвертированы в валюту и работали сами на себя, сами на себе зарабатывая, участвуя в товарно-денежном обороте.

Но про путешествие во времени в прошлое я иногда вспоминал и потихоньку выстраивал тактику поведения и писал, так сказать, сценарий. И тут, как-то вечером после семейного ужина, я, сидя на лоджии и глядя на закат, вдруг подумал: «А с хера ли?». Мысль была такая могучая, что я даже кружку отставил в сторону, встал с кресла и уставился в пламенеющий закат.

— А с хера ли я думаю только о далёком прошлом? А ближайшее? Какая разница между шестнадцатым веком и двадцатым?

Последнюю фразу я высказал «вслух», то есть Флиберу. Он не все мои мысли читал, а только предназначенные для него конкретно.

— Хм! Вопрос, конечно, интересный. Однако, ты представляешь последствия такого вмешательства? Это ведь тебе не параллельная действительность, когда мы устанавливали точку событийного преломления и потом изменяли ход события здесь. Это ведь надо менять всё, что произошло, даже то, кто как повёл себя, когда об этом событии узнал. Трудно даже представить, во что выльется переделка прошлогоднего, например, прошлого.

— Да? Жаль. А то я бы хотел бы вселиться кое в кого и кое-что подправить.

— И не думай! — категорично выразился Флибер. — Матрица ближайшего прошлого прописана в памяти многих людей очень чётко. Это ещё не история. В истории, да, можно поменять там-сям, тут-сют, и никто в настоящем и не заметит. Даже если ты убьёшь своего предка, матрица подстроится и выдаст тебе другого.

— Она, что, живая?

— Кто?

— Матрица времени. Ты о ней говоришь, как о чём-то живом.

— А ты как думаешь? Конечно живая! Живая, и постоянно изменяющаяся как во времени, так и в пространстве. Их много — матриц, но они — единое целое, уходящее в бесконечность.

— А ты? Ты тоже в матрице?

— Все мы в матрице, — вздохнул Флибер. — Только у меня она другая. «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам», сказал Гамлет. И он был прав.

Я мысленно «отмахнулся» от его «мудрствования».

— А то, что я изменил тут будущее, повлияет на матрицу?

— Зачем тебе эти знания? — спросил Флибер и я понял, что он «обиделся». — События уже произошли и переживать о них бессмысленно. Не продуктивно. Что сделано, то сделано.

— А если я не стану возвращаться в настоящее?

— Это как это?

— А так! Уйду в прошлое и там продолжу жить. Ведь настоящее уже будет другим.

Флибер «помолчал».

— Так можно, конечно, но, фактически, ты уничтожаешь этот мир и всех его живых существ, в том числе и новорождённых.

— Млять! — выругался я.

— Говорю, же… Что сделано, то сделано. Поднял руку, опустил, и пошёл дальше. Хочешь изменить мир — меняй здесь и сейчас. Ты знаешь что ждёт этот мир!

— Сейчас и не знаю, ведь поменял же…

— Что ты поменял? — скептически произнёс Флибер. — Завтра изменят законы, придут к тебе, объявят мошенником, отменят твою собственность и передадут всё государству, а потом приватизируют заново через аукцион, который выиграет какой-нибудь… Не будем называть фамилии. Или распродадут имущество по частям. Слишком финансовоёмкий лот, скажут. И всё! Как не было в будущем ВБТРФ, так и не будет. Я же говорю, что матрица, как болото. Бросил в него камень, круги разошлись, образовалось «окно» чистой воды, а потом ряска его снова затянула. Так, что ты не обольщайся. Тебе дано лишь некоторое время. А умные и здравомыслящие люди распродали бы всё имущество и создали своё собственное предприятие. И не в России, а за границей. Что сейчас и происходит, кстати. И произошло бы с ВБТРФ. Знаешь где бы был тот же Николай Иванович Никитенко в девяносто восьмом году?

— Знаю, — буркнул я.

— И вот сейчас ты такие сумасшедшие деньжищи тратишь на поддержку работников и сотрудников! И зачем? Плати им минимальную зарплату, а остальное аккумулируй на иностранных счетах. И расширяй бизнес за границей. Хоть в том же Китае. Ты же знаешь его перспективы…

Меня