Владимир, Сын Волка 2 - RedDetonator
— Держи, — сказал Геннадий, вручив Владимиру завёрнутый в бумагу куриный кебаб.
— Ты толкаешь меня на идеологическую измену… — усмехнулся Жириновский.
— Считай, что это не измена, а разведывательная деятельность, ха-ха-ха! — рассмеялся Орлов.
Жуя «вражеский» кебаб, Жириновский продолжил размышлять о том, как ему действовать дальше.
Экспансия на советский рынок идёт семимильными шагами — открываются тысячи кооперативов в неделю.
Кадровый резерв огромен — у него есть пять сотен тысяч ветеранов, среди которых полно сообразительных парней, пригодных для разных видов деятельности.
К тому же, к Организации практически примкнул ДОСААФ — адмирал флота Егоров, председатель ЦК ДОСААФ, тесно сотрудничает с Домами воинов-интернационалистов с середины прошлого года.
Адмирал открыл доступ в свою организацию и позволяет проводить тесты активных участников. И вот этот кадровый резерв по-настоящему неисчерпаем, потому что в ДОСААФ состоят около 100 миллионов человек.
И пусть из них активными членами являются только примерно 30 миллионов человек, но это всё ещё огромное количество людей, юношеского и среднего возраста, обладающих какими-то техническими или организационными навыками.
Найденными талантами из ДОСААФ Жириновский разбавляет ветеранский состав в кооперативах, чтобы избежать кадрового дефицита и не ухудшать общее качество штата.
— Ну, как тебе? — поинтересовался Орлов.
— Соус сомнительный, — ответил Жириновский. — Мясо можно было выбрать получше качеством, но голод утолить можно. Только вот полтора рубля брать за такое — это грабёж.
— А мне нравится, — пожал плечами Геннадий.
— Значит, ты не разбираешься в кебабах, — сказал на это Владимир.
— Куда уж нам, обычным чекистам, до мэтров кулинарии… — усмехнулся Орлов.
— Не надо быть шеф-поваром, чтобы отличить некачественный кебаб от качественного, — возразил Жириновский. — Но, признаю, этот кебаб не совсем пропащий, хотя можно было гораздо лучше.
— У меня возле дома один кебабный ларёк открылся, — сказал Геннадий. — «Союз-кебаб» — это ваш?
— Возможно, — пожал плечами Владимир. — А что там есть? Курицу-гриль продают? А картофельную соломку?
— Я ещё туда не заходил, — покачал головой Орлов. — Но на вывеске была изображена жареная курица.
— Тогда точно наш, — улыбнулся Жириновский. — Можешь заходить быстро и решительно — там точно не отравишься.
СЭС сейчас настоящее раздолье — кооператоры, в большинстве своём, очень слабо осведомлены о санитарных требованиях, выдвигаемых заведениям общественного питания, поэтому часто нарушают их.
Кого-то штрафуют, кто-то даёт взятки, а кого-то сразу закрывают, потому что слишком опасно для общественной безопасности.
А вот у Организации таких проблем с СЭС нет, потому что выработан строгий регламент, а также имеется Управление медицины и санитарии, следящее за его буквальным соблюдением.
— Заскочу завтра, — решил Орлов. — Это получается, что мне повезло, раз прямо рядом с домом открылся ваш ларёк?
— Ну, да, повезло, — улыбнулся Жириновский. — Ты же можешь себе позволить курицу-гриль хоть каждый вечер — обычным гражданам такое точно не по карману.
— Да покупают! — махнул рукой Орлов. — Это же мясо, без знакомых и блата, ещё и сразу приготовленное — просто подошёл и купил. Да, чуть дороже, но зато возни с готовкой никакой.
Владимир снова вернулся к мысли о том, что ситуация абсолютно нечестная, если смотреть с точки зрения капиталистических отношений.
У него перед глазами огромный и очень голодный рынок, готовый впитать любое количество его товаров. Альтернатив, по большому счёту, нет. Тут либо, как верно заметил Орлов, иметь знакомых и «доставать» мясо, либо стоять часами в очередях, когда на рынок «выбрасывают» мясо, либо подойти к ларьку и, без очередей, за адекватные деньги, купить готовое мясное блюдо.
Всё это возможно только благодаря тому, что Организация заключила серию прямых договоров с производителями нужного ей сырья.
И Жириновский каждое утро просыпался со смутным беспокойством — Горбачёв ведь должен, рано или поздно, понять, что происходит.
А происходит очень простая и очевидная вещь: Организация централизованно закупает сырьё по твёрдым государственным ценам, производит из этого сырья продукт и реализует его по рыночным ценам, а всю чистую прибыль присваивает, выплачивая государству очень божеский налог.
С середины весны и до середины лета, конечно, были введены людоедские налоги, до 90% с суммы, превышающей 1500 рублей, но это прошло, и теперь с кооператоров взимают не более 13% с дохода.
Кооперативы Организации этого даже не заметили, потому что Жириновского предупредили заранее и он был готов к такому развитию событий.
— На выходных что будешь делать? — спросил Орлов.
— Дома буду лежать, отдыхать, — ответил Владимир. — Но это только в субботу. А в воскресенье с сыном на хоккей пойду.
— На охоту съездить не хотите? — предложил Геннадий. — Меня тут приглашают…
— Я бы советовал тебе исключить такого рода мероприятия из своего досуга, Гена, — покачал головой Жириновский.
— Почему? — нахмурился Орлов.
— Выезд в малолюдную местность, с вооружёнными людьми… — начал Владимир.
Орлов обдумал его слова.
— Ага… — произнёс он.
— Если у тебя есть враги, а они у тебя точно есть, то охота — это один из лучших способов избавиться от тебя будто бы «случайно», — сказал Жириновский. — Подумай об этом. А ещё подумай, кто тебя на эту охоту пригласил и зачем.
Геннадий крепко задумался.
— А чем тогда заниматься? — спросил он, спустя пару десятков секунд.
— На футбол ходить можно, на хоккей, — улыбнулся Жириновский. — Или на рыбалку, но обязательно без ружей.
— М-хм… — задумчиво хмыкнул Геннадий.
— И начинай уже задумываться о том, где и когда ходишь, — посоветовал ему Владимир. — Времена меняются, меняются нравы, а ты насолил очень большому количеству влиятельных людей. Наградное оружие у тебя есть?
— Конечно, — кивнул Орлов. — За маньяков же вручили наградной CZ-83…
— Я, на твоём месте, без него бы из дома не выходил, — улыбнулся Жириновский.
Глава девятнадцатая
Большая охота
* СССР, Московская область, город Москва, Исполнительный комитет Ждановского районного совета, 20 сентября 198 8 года*
— Вот подонок… — пробурчал Жириновский, читая номер «Известий». — Приспособленец, мерзавец и бесчестная сволочь…
Горбачёв, наконец-то, решился и принял позу непримиримого борца с
