"Фантастика 2025-163". Компиляция. Книги 1-21 - И. А. Намор
И вот он здесь. И она – напротив, и их разделяет длинный стол, но расстояние-дистанция – каким-то магическим образом – не иначе! – скрадывается, и ощущение такое, что она чуть ли не на коленях у него сидит. Просто наваждение какое-то, особенно учитывая, что за столом они не одни. Но, возможно, все эти, с позволения сказать, чудеса – не что иное, как проделки этой хитрой демоницы, рыжего – впрочем, как и жена… – суккуба, способного и камень расшевелить.
Но если и этого мало, то имелся тут и второй глубоко запрятанный слой. И Баст все время – хоть и подспудно – ожидал, когда же выстрелит сигнальная «петарда». И не зря, оказывается, ждал. Выстрелила. Да еще как!
– Баст, – явно чувствуя неловкость и пытаясь скрыть ее за улыбкой, сказала Вильда. – Мы с Кейт послезавтра хотим поехать в Грейфенштейн…
– В Грейфенштейн, – повторил за женой Баст, чувствуя, как разворачивается в его идиотской башке очередная порция «старых новостей».
– Да, – кивнула Вильда. – Мы с Кейт подумали, что будет правильно навестить тетю Каролину. Мы ведь не были на похоронах…
– Постой! – Баст даже чашку с кофе от себя отодвинул. – А кто умер?
– Граф Альфред умер, еще в январе, – тихо сказала Кейт и, не дожидаясь, пока слуга подаст ей огонь, прикурила пахитосу от маленькой зажигалки, которую, оказывается, носила в поясном кармане.
«Альфред… Черт!»
Но все уже встало на свои места, и Баст вспомнил, о ком идет речь, и понял, что задумала Кайзерина.
«Нет слов, – резюмировал он. – Нет моих гребаных слов. Ты умница, Кисси, ты такая умница, что я даже не знаю, что готов для тебя сделать!»
Зато знаю я, – вот что сказали ее глаза.
Я твой, – вынужден был согласиться Баст.
Мы не одни, – остановила его Кейт. – И Вильда достойна если не твоей любви, то, во всяком случае, уважения.
Я догадался, – и это тоже была правда. Теперь, когда прозвучали ключевые слова, вся хитроумная операция Кайзерины стала прозрачна, как «струи Рейна».
«Гениально!»
Да, гениально, – улыбнулась Кайзерина.
Вильда приходилась Каролине фон Штауффенберг какой-то там племянницей через ветвь Гиллебандов, к которой принадлежала и мать будущего героя заговора против Гитлера. Однако, если учесть, что Штауффенберги близко знакомы с фрайхеррами[148] Вайцзеккер, с которыми, в свою очередь, был когда-то дружен отец Себастиана фон Шаунбурга, и то обстоятельство, что сам Баст отлично помнил и неплохо знал Клауса фон Штауффенберга – молодого офицера, командированного рейхсвером в 1933 году для помощи СС, то получалось, что обещанная Разведупру РККА «группа высокопоставленных лиц» начинает обретать плоть и кровь[149].
* * *
А после завтрака Кейт предложила совершить прогулку верхом. Идея, судя по репликам, пришлась по душе всем троим, но, как показалось Басту, если и являлась импровизацией, то только для него одного.
– Пойду, переоденусь, – сказала Вильда, покидая столовую, но глаза ее при этом блестели так, словно она…
«Чувствуется режиссура моей „любимой кузины“… Что?»
Но Кейт всего лишь выдохнула дым из ноздрей и приподняла задумчиво левую тщательно «выписанную» бровь.
Баст посмотрел на нее с интересом, затушил только что раскуренную сигарету и встал из кресла.
– Это ведь то, что я думаю? – спросил он тихо.
– Ну, я и не думала, что тебя придется чему-нибудь учить, – так же тихо ответила Кейт. – Достаточно, что пришлось повозиться с твоей… женой.
– Хотел бы я знать… – начал было Баст, но Кейт ему договорить не дала.
– Чужая душа потемки, – сказала она, вставая. – А женская – тем более. Я подожду вас в бильярдной… – и выпорхнула, не оглядываясь, из комнаты, а Баст постоял еще секунду или две, глядя ей вслед, потом покачал головой и направился своей дорогой.
Он поднялся на второй этаж и, пройдя по коридору, остановился перед дверью в спальню жены – их общую спальню, если на то пошло, в отличие от личных апартаментов Баста, примыкающих к его кабинету.
«Вопрос в том…» – но бог свидетель, он даже не понял, о чем подумал. Просто мелькнула какая-то мысль, неважная и необязательная, вот Баст на ней и не сосредоточился. Не уловил, не распознал, не постиг – и немудрено. То, что началось накануне, во время звонка Вильды, никуда не исчезло. Напротив, наваждение это только окрепло, и личная встреча с Вильдой и Кайзериной лишь добавила «масла в огонь». А потому, стоя перед дверью, Баст даже не задумался, зачем он это делает и где пролегли границы его нынешних нравственных императивов. Все это стало вдруг неважно, а совесть – такая субстанция, что даже блистательный Фихте и Шопенгауэр запутались бы, не говоря уже о Ницше. Да, Себастиан фон Шаунбург не зря изучал философию в Бонне и Гейдельберге: ему ничего не стоило самому запутать любого собеседника, а если понадобится, то и себя.
«Мешает ли мне то, что и другие начнут поступать подобным образом? – спросил он себя и сам же себе ответил, отворяя дверь: – Ничуть».
Вильда сидела у высокого овального в тяжелой резной раме зеркала и расчесывала волосы. Вообще-то это мало походило на подготовку к конной прогулке, но Баст об этом даже не подумал, как не обратил никакого внимания и на то, что за считанные минуты, пока оставалась в спальне одна, Вильда успела избавиться от платья, сменив его на пеньюар. Какое там! Вопрос: мог ли он вообще мыслить сейчас хотя бы отчасти рационально? Но даже если и мог, то потерял эту способность уже в следующее мгновение.
Баст шагнул в комнату не в силах отвести взгляд от нимфы, расчесывающей вьющиеся волосы цвета темной меди; хлопнула, закрываясь, дверь, и взгляд мужчины, скользнув по спине и плечам женщины, упал в зазеркалье. И там, в неверной глубине отражения их взгляды встретились, Басту показалось, что глаза Вильды вдруг вспыхнули колдовским зеленым огнем и начали увеличиваться в размерах, а в следующее мгновение она поднялась
