Часовой: на страже Севера - Максим Шторм

— Ещё б ты не знал! Я-то и забыл, какой ты у нас умник начитанный, — проворчал Корнедуб.

Мы находились на корме «Тигра», в каюте, отведённой для командующего боевым взводом Часовых, которую сержант, как старший в начавшемся полёте, и занимал. По соседству была каморка капитана дирижабля Леонида Гаврилова. Вообще, насколько я понял, все приписанные к корпусу Часовых воздушные суда оперативного назначения, не важно, разведывательные или десантные, были устроены подобным образом. В корме всегда располагалось два отдельных капитанских кубрика.

Для полета к дальнему северному форту корабль оснастили всем самым необходимым, не скупясь. Предполагалось, что на месте можем столкнуться с чем угодно. Поэтому, в отличие от прошлого разведрейда, когда мы шли налегке, и совершенно с другими целями, «Тигр» нагрузили почти до предельного уровня. Запасами продовольствия, воды и медикаментов. Личное оружие и комплект запасного. Достаточное количество ядер и пороха ко всем пушкам, а их на корабле было пять. Одна носовая и по две по бортам.

Команда корабля насчитывала стандартный десяток человек, закалённых воздушных моряков. Плюс капитан Гаврилов и корабельный маг, выполняющий так же обязанности связиста и штурмана, Яков Пекара. Он же отвечал и за работу энергетической силовой установки корабля. Стоит ли говорить, что запаса алхимических энергокамней должно было нам хватить, чтобы облететь все Северные земли вдоль и поперёк. Подозреваю, Кречет, после недавних событий, теперь будет постоянно дуть на воду…

Дополнял экипаж «Тигра» полный десантный взвод вооружённых до зубов Часовых в количестве десяти бойцов. Полностью готовые к сражению силовые доспехи стояли в десантом отсеке. В любой момент по тревоге Часовые были готовы облачиться в броню и приступить к выполнению любой боевой задачи. Все отправившиеся в этот поход Часовые были опытными, закалёнными во множестве схваток с нечистью ветеранами, прослужившими не один год. Потому и командовал ими наш главный ветеран, старожил Цитадели сержант Фёдор Корнедуб. Я на фоне этих матёрых зубров выглядел сопливым мальчишкой, пусть был, наверно, выше и крупнее любого из них. Вообще, я заметил, что мой молодой и растущий организм, все еще продолжал, скажем так, совершенствоваться. Увидев меня, поднимающегося на борт, встречающий Корнедуб проворчал:

— Ну ты и отъел харю на домашних харчах, Бестужев… Видел бы тебя капитан Кречет…

— Да вы тоже особо на голодного не похожи, сержант, — не остался я в долгу, радостно приветствуя седого вояку. Чудно, но только оказавшись на борту «Тигра», я опять почувствовал такое родство с этими суровыми и мужественными людьми, будто всю жизнь тянул с ними военную лямку бок о бок.

Первым делом Корнедуб потащил меня за собой в личную каюту. И только потом увидел, что я с собой ношу за спиной. Его глаза непроизвольно расширились. Он обошел меня по кругу и негромко проговорил:

— Я уже десять лет не видел этого меча… Это один из первых мечей, выкованных специально для Часовых. И не просто меч. Фамильный клинок рода Бестужевых. Алесандр ловко им владел. Но я ни разу не видел, чтобы эту оглоблю носили без боевых доспехов. Ты зачем его к горбу привязал-то, за-ради форсу, али чего опять учудил?

Вот и пришлось скептически настроенному сержанту продемонстрировать новые ухватки. Ветеран был впечатлён до такой степени, что, заподозрив подвох, потребовал дать ему меч. Не иначе решил, что он из пенопласта сделан и я просто решил над ним подшутить. Однако ж, только подняв, клинок, Корнедуб уважительно присвистнул и, более не говоря ни слова, вернул мне. Тут же, впрочем, добавив:

— Да, это Сашкин меч… Слышь, Алексей, возьмёшь меня я следующий раз на побывку с собой, а? Хоть узнаю, чем таким там тебя Марфа потчевала, что ты столько дурных сил набрался! Можа и мне чего перепадёт…

Я только усмехался. Про свои секреты я никому лишний раз ничего не рассказывал. А мой грифон заговорщицки молчал, смиренно дремая у меня между лопаток. Он и подавно ничего никому не скажет. Так что пусть все смотрят и удивляются.

— Сержант, может, пока мы с глазу на глаз гутарим, про предстоящую операцию расскажете? Зачем мы вообще летим к Стуже? Да еще и в таком усиленном составе? Я насчитал в десантом отсеке одиннадцать комплектов брони. Одна из них ваша.

— Глазастый… — буркнул Корнедуб, усаживаясь в низкое продавленное кресло за прикрученным к чуть подрагивающей под ногами палубе столом. — Я уже и сам забыл, когда последний раз их надевал, все больше по Цитадели брожу, да в штатные разведрейды шастаю. Кречет стал в последнее время мною излишне дорожить, представляешь? Тут такое дело… Да ты садись, чего стоишь как столб? И дрын совой отложи, не сопрет его тут никто, не боись. Слушай, Бестужев.

Стужа располагалась в двух сутках полета на дирижабле от Лютограда, на самом краю имперских земель. Пограничная крепость. Дальше только Дикие пустоши. Глухая тундра и нелюдимые территории. И, не более как три дня назад с фортом прекратилась связь. Любая. На запросы почты никто не отвечал. Ни Трофим ни восстановившийся Рогволд не могли пробиться по магическим каналам до приписанного к гарнизону Стужи колдуну. И мощные артефакты не помогали. Стужа замолчала. Конечно, были возможны разные варианты, объяснявшие внезапное затишье в эфире. И возможно, ничего особо криминального не произошло. Но Кречет и слушать ничего не хотел о проблемах, связанных с технической стороной. Когда и через сутки Стужа продолжала молчать, капитан больше не раздумывал. Отправил срочную депешу мне и приказал собирать «Тигр» в поход.

— Наша задача выяснить, что произошло. Тут уж два варианта. Первый, в который капитан напрочь отказывается верить — почтовый передатчик сломался, а Кирьян вусмерть запил, до беспамятства, и второй вариант, менее, на мой взгляд вероятный…

— Какой?

— Беда пришла в Стужу, — нехотя произнёс эти слова Корнедуб. — Так-то этот форт находится в неприметном и тихом местечке. Вокруг никого и ни хрена. Вдалеке от Ведьминых земель, осквернённой границы и близко не видать. На севере Пустоши, но оттуда ни разу на приходило ничего… Плохого. Единственное что…

Я понимающе предположил:

— Рядом образовалось свежее Пятно небывалой мощи. Гарнизон форта или проворонил его зарождение или не смог справиться с тем, что через него пришло.

Я сразу вспомнил о том случае, когда погиб отец. Кречет говорил, что если бы не героическое деяние Александра Бестужева, ещё не известно, чем бы тогда всё закончилось. Похоже, сержант подумал о том же.

— Да, может и такая оказия приключилась. Поэтому и идём таким составом. Постоянно держим связь с Лютоградом. На всякий случай Кречет приказал снарядить еще