Зодчий. Книга VI - Юрий Александрович Погуляй

Я взял её за плечи.

— Света…

— Миша, это не попытка вас окольцевать, — попыталась вырваться она, но скорее для вида. Я не отпустил, и девушка охотно сдалась. — Я знаю, что вы имеете успех у женщин и молодой граф — лакомый приз для множества родов. Признаюсь, вы мне тоже очень симпатичны, но я бы никогда не опустилась до того, чтобы выдумывать себе проблемы ради вашего внимания!

— Мы можем объявить о помолвке, — сказал я. — Но мне довелось собрать некоторую информацию о Мухиных, и не уверен, что их такое заявление остановит.

— Зато остановит других… — тихо произнесла графиня, заворожённо глядя мне в глаза. — Помолвка, наверное, лучший вариант. Хотя она разобьёт гораздо больше женских сердец, чем мне бы того хотелось.

Я промолчал, подумав сначала о Тени, а затем о Милославской. Нахмурился.

— Какая нелепость, Миша. Вы один стоите против целого мира Скверны, а я лезу к вам с такими глупостями, — вдруг сказала Светлана и на этот раз освободилась без труда. Махнула рукой, и розовый внедорожник подъехал. Водитель выскочил из машины, обежал её и распахнул дверцу.

— Простите, Миша, за этот разговор. И спасибо вам.

Я проводил её машину взглядом, затем достал телефон и набрал Конычева.

— Есть новости?

— Боюсь, ничем порадовать не смогу. Я тут вашу посылочку разворошил, но очень вкусное уже просрочилось, — сказал в ответ психомант.

— Сейчас приеду.

Когда мой квадроцикл остановился у избушки — Конычев сидел на бревне у выхода и самозабвенно курил трубку. На моё прибытие психомант отреагировал только кивком. Я подошёл к нему. В холодном воздухе запах горящего табака был особенно ярок и неприятен.

— Для суда ничего нет, ваше сиятельство, — доложил он. — Ну, если только парня закопать хотите. В целом, он на Сахалин наработал даже за эти три дня, пижон. Вот только связей с кем-то выше у него в этот промежуток не было. Слепки в доме, на столе. Зрелище не для слабонервных.

Я кивнул и прошёл мимо него в пропахшую сыростью избу. Мажорчик обмяк, стоя на коленях. Руки его были подвешены к цепи, перекинутой через потолочную гнилую балку.

Увидев меня, Пивоваров что-то промычал.

— Привет, Андрей, — сказал я ему. Подошёл ближе к столу, где лежали слепки, взятые из головы парня. — Говорят, что ты не очень-то склонен к беседе.

— Семён Константинович вам яйца отрежет, — пробубнил пленник.

— Чего-то у вас прямо фокус на этой теме, — поморщился я. — Господин Назаров знаком? Тоже про них вспоминал.

— Вот! Вот! Рыжий вас сотрёт. Сотрёт. Вы пожалеете!

Он пошевелился в цепях и слабо обмяк. Я просмотрел первый слепок, на котором животная пьяная стая, во главе с Пивоваровым избивала ногами щуплого лысого парня в туалете ночного клуба. Когда один из подельников мажора расстегнул ширинку, встав над окровавленным куском мяса, который ещё сипел, подрагивая, я прекратил просмотр. После чего молча развернулся и вышел на улицу. Нужно было подышать после увиденного. Конычев всё пыхтел трубкой, наслаждаясь тишиной вечернего леса.

— Как вы только выдерживаете такое, Степан Родионович? — поделился я увиденным. — Сколько отвратительных вещей вы повидали?

Психомант пожал плечами:

— Не принимаю близко к сердцу. Чего и вам желаю, Михаил Иванович. Больше всего плохого с людьми делает не Скверна, а сами люди.

Он повернулся ко мне с интересом:

— Что вас зацепило? Блондинка на танцполе или лысый паренёк в туалете?

— Паренёк, а блондинка ещё хуже?

— При прочих равных — можно сказать одинаково, — он тяжело поднялся, потянулся, держась за поясницу. — Богатая молодёжь часто теряет связь с реальностью. Пороть их надо было в своё время. Всерьёз пороть. А сейчас только отстреливать.

— В слепках ничего не нашлось про Мухина? — окунуться в эти помои мне больше не хотелось.

— Только горизонтальные связи да нижестоящие бегунки да дилеры. Список я составил, если вам будет интересно, можно будет пробежаться, — Конычев встал рядом со мной. — Но только после того, как взяли вашего неандертальца — Мухину-старшему было бы глупо светиться рядом с подобными личностями. Притянуть его за уши не выйдет. Мы можем продолжить отлов мелкой рыбы, ваше сиятельство, но, боюсь, эта щука уже сошла и не вернётся.

— Значит, придётся действовать другими способами. Нельзя закрывать на такое глаза.

— Со всем уважением, Михаил Иванович, но Мухины — часть системы. И они опасны. Я бы рекомендовал вам не соваться. Малорита, Кобрин — это лишь часть зоны его влияния. Говорят, у него имеются дела и в Минске, и с ним вынуждены считаться даже в администрации города.

— Вы думаете, ваше предложение я услышал?

Он усмехнулся:

— Услышать-то вы, несомненно, услышали. И, как я понимаю, деликатно проигнорировали мои опасения. Возможно, именно поэтому я и принёс вам Клятву Рода. С вами скучно не будет. Желаете доставить кого-то ещё? Есть зацепки на парочку бригадиров, с которыми общался наш Андрей. Если расколоть…

— Пока нет. Мне нужен другой человек, Степан Родионович. Кстати! А как на самом деле вас зовут? Мне рассказывали про психоманта Виктора Конычева, а нанимали вас для помощи Фурсовым, как Степана Керна. Как будет правильнее?

Он поморщился:

— Ох уж эта история с Фурсовыми… Славный дурак был как он, так и вся его братия. Тёмное пятно моей практики. Прошу, давайте не будем более о них вспоминать. Но раз уж полезли в прошлое, то скажите: каким образом ваш америкашка сумел в меня запихать ложные сведения? Я ведь проверил его тогда, он был чист и никак с вами не связан. И привёл в итоге в ловушку. Похоже на внедрённую личность или же очень натренированного агента какой-нибудь внешней разведки.

— Вы не ответили, Степан Родионович, — мягко напомнил я.

— Вы тоже, Михаил Иванович, — в тон ответил Конычев. — Но если вам будет легче, то меня вообще зовут Ян. Однако пусть останется Степан, мне нравится, как это звучит. Степан Родионович… Будто бы что-то очень уважаемое. Так что скажете насчёт америкашки?

— Увы, Степан Родионович, не могу отплатить вам той же монетой. Билли — это человек-загадка, и я её ещё не разгадал. Его возможности, по-моему, неизвестны вообще никому. Как и мотивы.

Конычев хмыкнул, всем видом показывая, что не верит, но принимает такой ответ.

— Вы сказали, про следующую цель, — сказал он спустя паузу.

— Да. Волгин хорош, но на такой уровень, боюсь, как организатор не потянет. Мне нужен Зодчий Блиновский.

Психомант присвистнул:

— Это уже государев человек, ваше сиятельство. Это не шпана малоритовская.

— Вас это способно остановить? — приподнял бровь я. — Или моя личность как-то вас больше заворожила, когда вы работали на Фурсова.