Инженерный Парадокс 8 - Олег Сапфир
А крейсерская, нормальная скорость — семь сотен. Маловато, конечно, но зато остальные параметры компенсировали недостаток скорости. Ну, вертикальный взлёт — понятно, это базово. Как и отсутствия массы проблем, свойственных аппаратами с крыльями.
При этом броня, позволяющая плевать на стандартные средства ПВО, при желании. При желании можно было не плевать, да и система ПРО, эксклюзивная, которую я рассчитываю использовать как противометеоритную оборону — плазменный щит в вакууме — жрёт слишком много рабочего тела.
Теоретически межзвёздный газ можно собирать и использовать… Но тут база просто не давала нужных данных, так что это чисто теоретически, надо проверять. А раз так, то нужна противометеоритная артиллерия — все остальные варианты полевой защиты от каменюк и металлических болванок либо слишком прожорливы, либо ограниченно пригодны.
Ну и не имея жёсткого ограничения на массу, я сделал упор в защитные системы. И системы скрытности в том числе. Обнаружить Бегемота можно было ТОЛЬКО в оптическом диапазоне. И только днём — сумерки позволяли эмулировать достаточно надёжную оптическую маскировку.
Оружие — уже стандартные разгонники, плюс плазмомёты. А если возникнет потребность в уничтожении какого-то летуна повышенной наглости, то системы ПРО вполне могут заменить букву «Р» на букву «В».
Кабинет обер-егермейстера, Управление диверсионными операциями Второй Канцелярии Безопасности Империи, Верхний город, Новгород
Вольдемар устало закатил глаза: только что он покинул «важное» совещание, на котором присутствовал аж сам Канцлер по Безопасности Империи. И его… хвалили, даже посулили представить к ордену: мол, идеально проведённая операция, заслуги перед Империей…
Смешно: он сам прекрасно знает, что предельно эффективен, а операция была идеальна. Вот только награда за его прекрасную работу — бессмысленная висюлька. И ещё более бессмысленная «честь» — висюльку-то хотя бы можно кинуть в дорожного жандарма, вымогающего взятку, и если удачно попасть — то нанести ему какие-то повреждения.
Но времени на эту говорильню потрачено уйма, не говоря о том, что «барская любовь», в данном случае — внимание Канцлера, неважно насколько благожелательное, вызывало активацию служб собственной безопасности. Чёрта с два они узнают что-то, кроме того, что Вольдемар позволит им узнать, но их внимание мешает, заставляет применять дополнительные меры безопасности…
Впрочем, раздражаться можно долго, но сделать с текущей ситуацией ничего не выйдет. Соббезы давно были известны Вольдемару, как и повадки их организации — любая попытка противостояния назойливому интересу этих деятелей приведёт к тому, что они вцепятся мёртвой хваткой. Недаром на гербе этой конторы изображён иглобрюх, или фугу, как называли эту рыбу Восходники.
Колючие, ядовитые, а главное — не могут выплюнуть то, во что вгонят свои мелкие зубы. Очень подходящий герб…
И тут ихтиологические и геральдические рассуждения Вольдемара прервал визит Родиона, прима-аналитика егерской службы и надёжного помощника как в явных, так и в тайных делах. Ну а верность этого человека давно куплена и контролируется — жена Родиона была последней из рода Злотовых, кровниками которых были Демидовы.
И телепортаторы поклялись «извести проклятое семя» на корню, причём почти добились успеха. Жена Родиона и его дети оставались последними носителями крови Злотовых. Что знал Вольдемар, он и прикрывал семейство аналитика. И знал сам Родион, с учётом его привязанностей и психопрофиля, готовый умереть ради семейства.
— Господин обер-егермейстер, соизвольте принять доклад… — начал Родион, очень занудно рассказывая про положение Управления, местопребывания отрядов, выдаче денежного, вещевого и иного довольства.
Вольдемар бы выгнал подчинённого, несущего подобную тягомотину, доступ к которой в цифровом виде был у его терминала. Но терпел: нудёж Родиона был необходим для создания эффективной симуляции для камер. Можно, конечно, использовать старые заготовки — но иглобрюхи имели отменный нюх на странности, и доклад даже однодневной давности мог их насторожить.
— Довольно, Родион, — чрез двадцать минут прервал прима-аналитика обер-егермейстер, вставая из-за стола. — Есть предложения по нашему делу?
— Да, господин Ведкарский. Однако для полного доклада и представления исполнителей…
— Понял, пойдём, — поманил за собой Родиона Вольдемар, открывая капсулу секретного лифта.
Ниже глубоких подвалов Управы у него был свой, защищённый баснословно дорогими алхимическими артефактами кабинет, с не фиксируемыми ничем из существующего каналами связи, вычислителями… В общем: место где можно было относительно спокойно заниматься НАСТОЯЩИМИ делами.
А после запроса в эту же совещательную спустилась вторая капсула, с шестёркой… каких-то забулдыг. Хотя таковыми они были исключительно в глазах Ведкарского: обычные работяги, в изношенной рабочей одежде. Такие были не редкостью в Верхнем городе, а в Нижнем — и вовсе составляли уверенное большинство.
— И? — приподнял бровь Вольдемар.
— Отряд Световит, господин Ведкарский.
— Да? — хмыкнул обер-егермейстер. — Отличная маскировка. Предлагаешь инфильтрацию?
— Да. И уничтожение: цели, если будет возможность. Либо корпорации цели — тогда…
— Возможностей будет хоть отбавляй. Только Родион, ты не забыл, что Мехов — зафиксировано сильнейшей менталист?
— Проверки показали, что это так. Однако защитные импланты оперативников позволяют игнорировать воздействие вплоть до двухсот ламов эфира…
— Учитывая то, что эти «ламы» — весьма примерная величина, которая «плавает» в широчайшем диапазоне… — фыркнул Вольдемар. — Впрочем даже по нижнему возможному порогу Мехов их не прочтёт и не возьмёт под контроль. Но не насторожат ли его «пустые люди»?
— А вы думаете, господин обер-егермейстер, что Мехов лично проверяет каждого, кто устраивается в его корпорацию?
— А ты думаешь — не может?
— Я вижу это маловероятным, господин Ведкарский. Но даже в этом случае, — сделал Родион жест в адрес одного из световитов.
— Мы, господин обер-егермейстер, сталбыть, прошли ментообучение. Сложная программа — страсть… — закатил глаза вполне обычный мужичок, речь которого идеально соответствовала его внешности.
Впрочем, Вольдемар не оценил, потребовав доклада по форме и без фиглярства. В результате которого он почти успокоил свою паранойю: световиты научились эмулировать мысли и эмоции, а актёрские способности оперативников-инфильтраторов и без того были отточены до совершенства. Как и преданность, нечувствительность к боли, готовность к смерти…
Хотя последнее ни разу за двадцать лет существования инфильтраторов, названных в честь четырёхликого ушедшего бога, не понадобилось. Провалов у световитов не было ни одного.
— В общем, Родион, если ты считаешь, что световиты справятся — даю добро.
