Пауки в банке - Александр Георгиевич Шавкунов

Сенатор моргнул, глядя на убитых, сглотнул и пробормотал:

— А ты хорошо стреляешь.

— Отец научил. — Отрезала Грэйн. — Это наш единственный шанс на выживание. Получи код, и мы активируем платформу.

Сенатор облизнул губы.

— Почему бы и не попробовать?

* * *

Нирел выжимает из истребителя всю доступную мощность, в попытках разорвать дистанцию с асом. Бой вокруг переломился не в пользу Сирин. Подкрепление горян атакует по всей береговой линии, нанося удары в глубину. В стороне базы видны вспышки, предвещающие большие проблемы для пилотов, у которых кончается топливо. Птичка Нирела повреждена и почти исчерпала ресурс живучести.

Армада, получив передышку, разворачивается к берегу боком и бьёт из всех орудий по только начавшей развёртку артиллерии.

Операция сдерживания провалена. А вместе с ней и война.

Флот уже ничто не остановит от выхода на дистанцию атаки. Единственный шанс на сохранение лица — это подводные лодки. Если они смогут пройти сеть буёв и выйти на дистанцию ракетного удара. Вот только до этого недели. К моменту, когда они смогут ударить по Андеру, от Руос не останется ничего. Если республика не капитулирует.

В любом случае ему больше не летать на истребителе.

В ушах звенит голос оператора и товарищей, Нирел отключил связь. Посмотрел на датчик топлива и заломил штурвал, одновременно выключив тягу. Истребитель клюнул носом и мимо пронёсся Асс. На миг Нирел увидел человека за фонарём. Включил двигатели и понёсся в бой.

Они закружили над серым океаном, среди снега и сияющих росчерков трассёров. Мимо проносятся истребители и уже едва возможно разобрать, где друг, а где враг. Нирел нападает на всех, кто смеет приблизиться. Краем сознания отмечает отступающие в сторону земли истребители. Это всё уже не важно, он туда не вернётся.

Истребитель стонет от перенапряжения, сигнал тревоги не умолкает, и к нему добавляет писк, оповещающий о низком запасе топлива.

Ас и Нирел поднимаются выше и выше, за тонкую плёнку серых облаков. Белёсая пелена впереди разорвалась, истребители вырвались в другой мир. Залитый светом и полный белоснежных облаков, что больше любой горы. Пилоты мечутся между и, пронзая их, на пределе сил стараются достать друг друга. Автоматическим огнём и залпами ракет. Кружат, заходя друг другу в хвост, то, резко срываясь в погоню, где поднявшийся выше стремится «клюнуть» в фонарь.

Нирел нагнал, подлетев так близко, что действительно может разглядеть аса через фонарь. Вжал спуск… пушка щёлкнула и заглохла. Ракеты кончились. У него остались только тепловые ловушки и топлива на три минуты. Нирел сбросил скорость до минимума, чтобы держалась высота, и, глядя на удаляющегося в разворот врага, отстрелил последние ловушки.

* * *

У неё остался один патрон. Словно знак судьбы, что ей лучше сделать, если затея провалится. Если смалодушничает её ждёт судьба человека, идущего рядом. Пленник хромает на обе ноги, смотрит в пол. Весь покрыт тонкими швами и синяками столь обширными, что ей страшно представить, как его били.

На пути им не встретился ни один охранник, большей части запрещено показываться на этаже Грэйн, чтобы не отвлекать. Девушка сама вызывает доставку еды и врачей. Дверь отворилась, и в нос шибанул тонкий смрад. Человеческая кровь имеет свойство смердеть, а трупы испражнятся в последний раз. Так что Краун, пусть и невольно, насолил убийце.

Сенатор присвистнул, ввалившись в комнату и увидев труп.

— Однако, девочка, мои люди описывали тебя… не такой жестокой.

— Пуля в голову меняет людей. — Фыркнула Грэйн, проходя к компьютеру и подвигая стул Сенатору.

Пальцы запорхали по клавиатуре, на экране выскакивают системные меню с наборами цифр. Уведомления о подключении. Наконец, появилось окошко ввода.

— Можешь набирать.

— Сейчас… — пробормотал Сенатор, склоняясь над клавиатурой и протягивая покрытые коростой пальцы.

Грэйн отступила. Она несколько лукавила, говоря про один патрон. В пистолете, да, один. А вот в рожке автомата тридцать один. Села на подоконник и закурила, как совсем недавно это делал предатель. А она тогда кто? Предала родину, предала Руос… как теперь самой себе доверять? С таким послужным списком ей даже замуж не выйти. Муж будет вечно трястись и ждать измены.

Сенатор набирает адрес частоты одним пальцем, а на клавишах остаются тёмные отпечатки.

— Думаешь, оно получится? — Пробормотал он.

— Если уцелело хоть одно подключение к океанскому кабелю. Так что молись, чтобы на той стороне взяли трубку.

— Подключение не надёжное…

— Как и вся наша жизнь, как ты мог заметить. — Фыркнула девушка.

— И не поспоришь.

Сенатор ввёл последние символы и ударил по клавише ввода. Картинка сменилась на стилизованный глобус, обвитый голубой стрелкой, что движется по экватору. Грэйн с сигаретой в зубах, автоматом в одной руке и костылём в другой подковыляла к компьютеру.

С минуты на минуту должны обнаружить «побег» пленника. Если в коридоре были камеры, то виновника найдут минут за пять. Ещё три добежать до кабинета. А дальше, как повезёт, в лучшем случае, её застреляют секунды за две.

Динамик компьютера издал свистящий скрип, качающийся резко, меняющий герцовку, ряд щелчков. На экран вылетело окошко со звуковой волной, дрожащей от дыхания, касающегося микрофона на другой стороне планеты.

— Генерал Карлин на связи.

Голос искажён помехами и заметно дёргается.

— Привет, Сэм.

На той стороне шумно выдохнули, Грэйн готова поклясться, что услышала, как на ковёр упала кружка. Тренькнул старомодная трубка проводной связи.

— Ты! Деус Пита! Ты жив!

— Ну, можно и так сказать… частично… я был в плену у горян. Помнишь Драцара?

— Ох… где ты? Наша армада уже высаживается на берег Руос рядом с границей этих…

Последние слова съели помехи, но Грэйн и так догадалась.

— Сэм, у меня мало времени. Мы можем активировать Отца Неба отсюда.

— Мы?

— Ну да, я и девочка Аркштайн, ты же читал доклады. Она хочет…

— Я хочу убежище и гарантии безопасности! — Выпалила Грэйн, наклонившись к экрану. — Я выиграю для вас эту чёртову войну, если вы спасёте нас!

Вновь тишина и шелест статики. В окошке связи проступил значок слабой связи. Грэйн и Сенатор обратились вслух, ожидая топота за дверью или выстрела снайпера в окно.

— Приятель, помнишь чай моей жены?

— Нет, — с протяжным вздохом ответил Сенатор, — Сэм, твоя жена никогда не варила чай, и я ненавижу все чаи в мире.

— Ладно, я должен был проверить… что тебе нужно от меня?