Пауки в банке - Александр Георгиевич Шавкунов

— Всё в порядке? — Спросил Краун, повернулся к ней и сел на подоконник, оставив одну ногу на полу, а другую вытянув до откоса.

— Замучилась. — Призналась Грэйн. — Хочешь меня подменить?

— Я ничего не смыслю в современных системах защиты. — Доцент пожал плечами и качнул головой. — Ты справишься.

— Конечно, справлюсь. — Фыркнула Грэйн. — Я уже нащупала ниточку, ну или Драцар достанет код.

— Вряд ли андерец крепкий орешек оказался. — Краун вновь пожал плечами. — Я слышал, солдаты шептались, что это супершпион, прям как в кино.

— На супера не тянул. — Заметила Грэйн, подмечая, как под свитером выступает рукоять пистолета.

Когда он начал его носить? Кажется, сразу после прибытия Драцара с дисками. Зачем?

Череп заныл, и липкий страх поднялся от копчика, хватая позвонки холодными и липкими щупальцами. Грэйн стоило колоссальных усилий не задрожать. А что, если у него приказ, убрать её сразу после получения кодов? Ведь… она станет бесполезно и опасна.

Губы пересохли.

Зачем это Синае? У них вполне честный договор… честный? С разведкой? Аркштайн прикусила губу… она даже не может вспомнить детали договора, лишь абстрактный доступ к архивам. Более того, когда пытается разрыть в памяти детали, нос щекочет аромат сигарет Синае и табачной дудки Мерила.

Она тайком покосилась на напарника, тот выкинул бычок в форточку и с задумчивым видом смотрит в окно, обхватив колено. Красив, как демон. Будь Грэйн студенткой, визжала бы от перевозбуждения и грохалась в обморок. Впрочем, она и сейчас недалеко ушла от студенчества.

Археолог с усилием вернулась к мыслям о пистолете в штанах доцента. Мысль попыталась перескочить, но страх ухватил и вернул на место. Это определённо стоит учесть и проверить.

* * *

Синая сидит за столом в тёмном кабинете. На морщинистое лицо падает свет от экрана ноутбука. Три стены закрыты стальными шкафами, под потолком шумит вентиляция, в тщетных потугах убрать сигаретный дым. Отчёты от Аркштайн не дают особой надежды, а вот от Крауна внушают оптимизм. Положение дел на фронте аховое, с вмешательством Андера всё сыплется, и страну охватывает паника. Всерьёз обсуждается ядерная атака по армаде. Нельзя допустить повторный запуск по столице.

Флот пришёл в движение, подлодки выдвинулись к берегам Андера. Линия фронта ломается, а вместе с ней обрезаются линии связи. Паника охватывает эшелоны власти, а выступления в парламенте больше напоминают бои без правил. Страна рушится. Ещё немного и начнётся хаотичное восстание, но Мерил прямо сейчас занят подавлением и ликвидацией главарей протестов.

Агент затушила сигарету в переполненной пепельнице. Криво ухмыльнулась, увидев в отчёте упоминание Драцара. Старый барс жив, это плохо, но и странно радостно. Когда уходят ветераны, мир становится скучнее. Новые враги действуют топорно, лишь набираются опыта и не получается той затяжной и ожесточённой игры.

— Ну, что, старый друг. — Пробормотала Синая, вытягивая из пачки последнюю сигарету. — Похоже, это будет наш последний раунд?

Щёлкнула зажигалка, и кончик сигареты вспыхнул. Синая сощурилась и склонилась над клавиатурой, пальцы застучали по клавишам. Агенты должны знать, что делать.

* * *

Настала ночь, по крайней мере, так решил Сенатор. В этот раз его накачали «сывороткой правды», до такой степени, что почки отказали и пришлось делать диализ. На грудь и спину наложили филигранные швы и бросили в камеру. Он упал на койку, чувствуя себя не более чем куском мяса после молотка. Сложно даже думать.

Двое врачей дополнительно осмотрели и подключили капельницу, пластиковый мешочек подвесили на стену, а вместо иглы вживлённый в предплечье катетер. Даже в таком состоянии Сенатору не оставляют ничего металлического. Должно быть принимают за кого-то другого. Того, кто может выбраться из любой ситуации, победить и остаться невредимым. Сенатор не такой… он давно бы выдал всё и вся, если бы знал. Но он ничего не знает… совершенно ничего! Он никто!

Ничтожество, провалившее всё, за что бралось, и всё, что ему доверили!

Сенатор стиснул челюсти душа подступающие слёзы. Никто не должен их видеть. Никто. Тем более кучка горян.

* * *

Щелчки клавиш разлетаются по комнате, отражаются от окна. Снаружи идёт мелкий снег и свет фонарей пробивается сквозь красивыми конусами. Мир кажется красивым и спокойным. Вот только Грэйн на него не смотрит, она стучит по клавишам, уткнувшись носом в экран. На обед ходила в столовую, заявив, что хочет размять ноги и подышать. Там же разжилась ножом, для резки хлеба. Тонкая рукоять, короткое лезвие с зубцами, но для её целей оно лучше всего.

Краун вновь курит у окна, делая вид, что листает расшифрованные документы с планшета.

Идиллия. Почти романтика. Не хватает только свечей, игристого вина и чарующей музыки.

Грэйн с шумом ударила по клавише ввода, откинулась в кресле и накрыла лицо ладонями.

— Готово!

— Ч-что?

Доцент встрепенулся и, отложив планшет, повернулся к ней. Грэйн широко улыбнулась и вскинула руки к потолку:

— Я взломала код! Отец Неба в наших руках!

— Ты шутишь!

Тальштайн подбежал к ней вцепился в спинку кресла и склонился над экраном. Жадно впился взглядом в строки данных, документы. Грэйн же замерла, почти млея от запаха его парфюма и кожи. Вместе с тем молясь, чтобы доцент не разгадал «розыгрыш». Она убила весь день на написание достоверной оболочки поверх массива данных. По сути «спрятав» капсулу с Андера за интерфейсом своего кода.

— Ты великолепна! — Воскликнул Краун, замолк и ткнул пальцем в экран. — А что это?

— Где?

Грэйн сделала вид, что наклоняет рассмотреть. Краун попятился, задирая свитер и берясь за рукоять пистолета, торчащую из-за пояса. Девушка развернулась к нему так резко, что почти потеряла сознание. Слетела с кресла и обрушилась на предателя. Веса в ней мало, но и доцент не образец силы. От неожиданности он глупо ойкнул и… в штанах будто лопнул крошечный шарик. Штанины мгновенно пропитались кровью в паху и на бедре. Ладонь Грэйн ударила в распахнутый рот, а нож вонзился вбок. Выскользнул и ударил ещё быстрее, скользнул по ребру. Грэйн села на Крауне и вогнала нож в шею.

Голова кружится нещадно, — девушка попыталась встать, ухватилась за стол, но промахнулась и упала рядом. Тяжело дыша, и почти плача от ужаса и боли. Доцент лежит неподвижно, штаны пропитались кровью и под ним растекается тёмно-красная лужа. Странно, из ран на боку и шее крови почти нет. Грэйн с трудом встала на колени, охнула и схватилась за стол. Голова едва выдерживает такие резкие движения, кажется, что мозги крутятся юлой.

Мертвец не успел достать пистолет.