Слезы небожителей - Эйси Джей Миллс

У подножья трона за происходящим вокруг следили седовласые близнецы Ситри. Облокотившись на деревянную царгу, девочка наслаждалась ласковыми поглаживаниями Астарот, а мальчик разлегся на ступенях и испепелял пронзительным взглядом новоприбывших гостей.

От Астарот их появление также не укрылось. Она прошептала что-то юноше, что ласкал ее ноги, и, подтянув того за подбородок, слилась с ним в пылком поцелуе. Но показная страсть была недолгой. Она легко оттолкнула мужчину от себя, и тот с улыбкой удалился к резвящейся на кровати паре, вероятно, решив составить им компанию. Грех спустила ноги на пол и с довольной улыбкой, от которой бросало в дрожь, уставилась на ребят.

– Добро пожаловать в обитель греха, – величественно произнесла она и громко расхохоталась.

Глава 19. Сердце мира в оковах раздора

Смех Астарот прозвучал как припадок сумасшедшей. Он колол разум и холодил нутро. На его фоне даже смущающие звуки соитий стали тише.

Астарот поднялась с трона и, цокая тонкими каблуками, спустилась по ступеням. То ли от знания ее кровожадной натуры, то ли от кривого оскала сердце уходило в пятки. Странница обладала внушительной аурой, под тяжестью которой хотелось пасть на колени, и лишь презрение удерживало ребят от столь унизительного проявления слабости.

Преисполненные забавы глаза буравили Рэйдена, но и он не сводил с нее взгляда – осторожничал.

– Давно ли это было? – промурлыкала она, и острые когти нежно проскользили по скуле даймона. И она сама же ответила на свой вопрос: – Ах, как давно!

Рэйден отстранился, лишая ее радости прикосновений, и холодно вопросил:

– О чем ты? – Взгляд, словно острые кусочки льда, вонзился в Греха.

– Как давно ты не приползал ко мне, прося о помощи, – причмокивая губами, проговорила она ему на ухо, но так, чтобы остальные тоже слышали ее слова. – А нет, кажется, припоминаю наш последний раз… тот страстный дождливый вечер, когда ты молил меня вырезать из твоего сердца трепетные чувства к тому, кого ты поклялся больше не искать.

– Кажется, именно тогда ты воспользовалась этим и навсегда загубила нашу дружбу, Астарот. А ведь я готов был простить тебе то, что ты встала на сторону Мариас в тот злополучный для небес день.

– Дружбу? – удивленно хохотнула Грех. – Наши отношения можно назвать любым словом, но только не этим, милый. Ах, наивный маленький Данталион, неужели ты и вправду верил, что хоть одна богиня могла бы устоять перед твоим очарованием? Не будь рядом Мариас, каждая воспользовалась бы шансом опоить и возлечь с тобой. Но твое внимание не принадлежало ни одной из нас. А что же теперь?

– Мои слова останутся неизменны, Астарот. Твоя фальшь не способна вызвать ничего, кроме отвращения и ненависти.

– Ответ неверный, – ухмыльнулась странница и порывисто прильнула к даймону.

Пухлые нежные лепестки сковали губы Кассергена в страстном поцелуе: клыки игриво прикусили нижнюю губу, после чего язык попытался пробиться сквозь крепко стиснутые зубы, но не сумел. Даймон не позволил. Он клацнул зубами, прикусывая кончик языка Астарот, но странница, словно не почувствовав боли, довольно хихикнула прямо ему в губы. Сладкий запах лилий и меда щекотал ноздри, но каким бы приятным он ни был, поднимал из нутра лишь тошнотворный ком. И хотя лицо Рэйдена выражало абсолютное равнодушие к ее ласкам, в сиянии глаза отчетливо виднелось омерзение. Прояви он хоть часть своей непокорной натуры, и игра Астарот зацветет ядовитыми цветами. Он не мог позволить себе рисковать.

– Отвратительно, – раздалось за спиной Леона тихое возмущение Викери.

И он был прав. Наблюдать за этим без неприязни было невозможно. И хотя Самаэлис не видел лица друзей, он точно знал, что сейчас их физиономии перекошены, подобно его собственной.

В глубине души Леон понимал, почему Рэйден позволяет ей это делать: стоит однажды отвергнуть Астарот, как ее страстное желание разгорится с большей силой, хороня под черным пеплом все вокруг. И все же странник оказался не в состоянии справиться с распалившимся огнем негодования. Плечи задрожали от нахлынувшего потока, и, не сумев его обуздать, он выхватил меч из ножен и направил на Астарот. Острие лезвия уперлось в бледную шею, выпуская каплю крови на холодный металл.

– Оставь его.

Астарот с разочарованным вздохом отстранилась. Хищные глаза уставились на юношу из-под длинных пышных ресниц, словно спрашивая, чего он хочет этим добиться.

– Вот ведь глупый мальчишка, – покачала головой она и, сжав лезвие двумя пальцами, отвела от себя. – Поднимаешь оружие на того, в чьей помощи нуждаешься? Видать, прозорливость своего божества ты совсем не унаследовал.

– Вы нуждаетесь в нашей помощи не меньше, – уверенно парировал Леон, убирая клинок обратно в ножны.

– Твоя правда, – развела руками Астарот. – Но к чему вся эта серьезность? Вы находитесь там, где это не поощряется. Может, присоединитесь ко всеобщему веселью, а потом обсудим насущные дела?

– Обойдемся, – не скрывая презрения, бросил Леон. – Мы пришли сюда не за этим.

– Что ж, очень жаль, – рассмеялась Астарот и подошла к юноше вплотную.

Ее пышная грудь прижалась к его, а руки коснулись предплечья, поглаживая пальцами напряженные нити мышц. Глаза внимательно изучали черты его лица.

– Он похож на него больше, чем другие ипостаси, да, Рэйден? – усмехнулась Астарот. Ее острые ногти впились в подбородок Леона, заставляя поднять голову. – Тот же холодный нрав, та же принципиальность… Он весьма лакомый кусочек.

– Даже не смей сотворить то, что задумала, – угрожающе произнес Рэйден.

– Подслушиваешь мои мысли? – расхохоталась Астарот и резко убрала руку, оставляя на коже Леона красный след от ногтя. – Ну и как? Чувствуешь мое желание овладеть им прямо на твоих глазах?

– Жаль, что ты не чувствуешь моего желания придушить тебя, – раздраженно ответил Рэйден.

Астарот проигнорировала его слова. До пустых угроз ей не было дела. Хозяйка дома удовольствий неторопливо прошлась по залу и, присев на край лестницы, погладила по волосам мальчика Ситри.

– Так и зачем вы пожаловали сюда? – поинтересовалась она и подперла щеку ладонью.

– Может, найдем иное место для разговора? Подальше от этой вакханалии.

– Помнится, ты раньше любил места, пропитанные желаниями, страстями и маниакальными мыслями…

– Это было тогда, когда я был юн и невежествен, – перебил ее Рэйден.

Астарот с ехидной усмешкой стала накручивать на палец вьющуюся черную прядь.

– Ты по-прежнему юн и невежествен, Рэйден. И семьсот лет этого не изменили.

– Зато тебя они изменили. Как получилось, что даймон непорочной любви стала олицетворением распутства?

– Я хотела свободы, – легкомысленно передернула оголенными плечами Астарот. – Свободы от рабства, к которому меня обязали Создатель и Небесная матерь. Тебе и самому должно быть известно, каково это, когда тебе против воли дают дар, которым ты обладать не желаешь.

Стены сотрясли громкие надрывные стоны чужого удовольствия. Викери и Николь вздрогнули и смущенно уставились в пол. Они так и не расцепили руки с самого момента прихода в этот зал, только теперь сжали их еще сильнее.

– Мы можем убраться отсюда поскорее? – нервно произнес Вик.

– Что я вижу! – восторженно хлопнула