Слезы небожителей - Эйси Джей Миллс

В его словах прозвучала гордость. Такая, какая может быть у брата или у отца, говорящего о родной кровиночке.

– Возможно, однажды она бы даже могла стать божеством, – мечтательно заметил Рэйден. – Жаль, что судьба бывает не такой, какой мы ее заслуживаем.

Плечи даймона безвольно опустились под тяжестью воспоминаний. Пальцы вжались в колени, словно он пытался заглушить душевную боль физической, но тщетно. Слишком свежа была память о том проклятом дне.

– Но я не допущу, чтобы проклятие Дардариэль оборвало твою судьбу подобно тому, как Мариас поступила с Айрис, – тихо произнес Рэйден и приковал взгляд к разноцветным глазам Леона. – Я сделаю все, чтобы эта вечность никогда не закончилась для тебя.

– Почему? – полушепотом выдохнул Леон.

Воздух вокруг показался удушающе жарким. И хотя в глубине души Леон знал ответ, который последует дальше, он хотел услышать его. Хотел настолько, что подался вперед.

– Потому что ты мой анхеле, Леон. И если однажды твоя вечность закончится, я отдам тебе свою.

Леон слушал его и не находил подходящих слов. Он оказался совершенно растерян и не понимал, что чувствует. Маленький огонек теплился в душе, однако разрозненный разум не знал, как поступить. Его разрывало на части.

Впервые он видел, как бледное лицо Рэйдена охватило смущение. Даже в ночном полумраке не удалось бы скрыть распустившиеся на щеках алые цветы.

Даймон неловко усмехнулся и отвел взгляд. Длинные аккуратные пальцы нервно стали играть с цепочкой серьги. Он пытался найти в комнате что угодно, лишь бы не видеть лица Леона в этот момент. Наверное, осознавал, с каким неловким звоном повисли его слова в наступившей тишине.

– Пожалуй, мне стоит оставить тебя, – вздохнул он, когда молчание стало затягиваться. – Вряд ли мои слова – это то, что тебе сейчас нужно.

– Сбегаешь после того, как сказал подобное? – хмыкнул Леон и сложил руки на груди, хмуро следя за даймоном. – Вот уж добросовестный поступок!

– А что мне сделать, Леон?

Рэйден поджал губы.

– В моем мире после таких слов ты был бы обязан повести даму под венец. – Леон попытался придать расслабленность собственному смеху. – Но мы не в моем мире, и я не дама, поэтому просто останься… Останься, пока я не усну.

Рэйден не понимал, к чему клонит Самаэлис, и все же смиренно принял приглашение. Он сбросил ботинки на пол и заполз под одеяло.

– Не думай, что это что-то меняет, – буркнул Леон. – Просто я не смогу уснуть после того, что увидел.

– Конечно, – усмехнулся Кассерген. – Даже в мыслях не было.

– Лжешь?

– Лгу, – с усмешкой согласился даймон. – Даже в моих мыслях и желаниях ты способен отыскать истину.

– Все, заткнись! – приказал Леон, почувствовав жжение от прилившей к щекам крови. – Я начинаю жалеть, что предложил это.

Рэйден хрипло расхохотался и прикрыл глаза. Леон ощутил, как размеренно забилось его прежде не находящее покоя сердце и успокоилось дыхание.

Окончательно убедившись, что Кассерген уснул, странник поднял голову. Два разноцветных сияющих огонька уставились на умиротворенное лицо даймона, и ласковый шепот теплым потоком коснулся тонких губ:

– Прости, что я был с тобой так несправедлив. Прости, что был так груб и невежествен. Прости, что не замечал твоей доброты и заботы… Прости меня.

Когда Леон проснулся, место рядом с ним уже остыло. Рэйден покинул комнату, как только взыграл рассвет.

Пальцы пробежали по складкам холодной простыни, проясняя воспоминания минувшей ночи. Кажется, их дружба действительно стала настолько сильна, что стены тайн начинали рушиться. Мимолетная улыбка коснулась губ странника, но он тут же одернул себя и заставил подняться. Ему некогда было размышлять о таких пустяках. Следовало отыскать Кассергена и расспросить о планах.

Сменив пижаму на приличные вещи, Леон заметил лежащий на полу клинок. Странник поднял его и вгляделся в зеркальное отражение на лезвии. Он все еще чувствовал исходящую от него магию и свой страх перед ней, но понимал, что однажды ему придется примириться со жгучим ощущением власти в руках. Однажды, но не сейчас. Леон спрятал его обратно в сумку.

Странник спустился и застал Джоанну на кухне. Та что-то увлеченно готовила, напевая задорный мотив себе под нос. Поставив на тумбу большую миску, она достала венчик и стала усиленно взбивать белую пенку крема.

– Если ты ищешь брата, то он недавно ушел с Николь, – проворковала девушка, отвлекаясь от дела, и поставила перед Леоном фарфоровую чашку.

– Сказал куда? – Стараясь не слишком очевидно показывать свое любопытство, Леон взял в руки пузатый заварник и налил себе чай.

– Вот и я спросила его, куда, когда заметила, как он крадется ранним утром из твоей комнаты. – Бессфера старалась говорить как можно спокойнее, однако подрагивающая щека выдавала напряжение. – Лицо у него было такое, словно даже простояв сотню лет на коленях перед статуей Создателя, от греха не отмоется.

– Мне неясны твои намеки. – Леон сделал глоток. – Говори откровенно.

Джоанна отставила миску в сторону и села рядом со странником, испепеляя взглядом. Ее лицо омрачилось непривычной серьезностью.

– Леон, скажи честно, он что-то сделал?

– С чего ты это взяла?

– Я слышала ваши голоса из твоей комнаты этой ночью. Если этот говнюк напился и что-то натворил, ты скажи мне. Я выверну ему колени в обратную сторону и заставлю просить прощения.

Леон поперхнулся, и чай хлынул изо рта на столешницу. Нетрудно было догадаться, что за мысли могли закрасться в голову юной Кассерген.

– Как ты вообще могла подумать о подобном? – скривился Леон.

Он схватил хлопчатую салфетку и стал вытирать растекшиеся по темному дереву брызги.

– А о чем я подумала? – Джоанна изобразила непонимание и передернула плечами.

– Неважно, о чем ты подумала, но уверяю, это нелепые домыслы, не имеющие ничего общего с реальностью, – фыркнул Леон. – Лучше скажи, где найти Рэйдена. Хочу расспросить его об информаторе, что отведет нас к Эйрене.

– Ну раз так. – Она снова вернулась к готовке. – Рэйден отвел Николь на фамильное кладбище. Ушли десять минут назад.

– Что они там забыли? – удивился Леон.

– Может, присматривают местечко для Эйрены? – отшутилась бессфера.

Леон задумчиво подцепил из плетеной корзинки свежее рассыпчатое печенье. Что такое важное заставило Николь и Рэйдена отправиться ранним утром на вейн-адэрское кладбище?

Но ответ он так и не узнал. Когда они вернулись, Леон даже рта открыть не успел: Николь промчалась мимо него, бросив лишь спешное «Доброе утро!», и скрылась в своей комнате. Девушка была чем-то подавлена, но Леон оставил разговоры по душам для Джоанны. Успокаивать он никогда не умел, скорее, еще больше расстроил бы странницу своим неуместным интересом и резкими словами.

Когда часы пробили шесть, ребята собрались в мрачном холле Кронхилла и направились в Адэр на встречу с таинственным проводником. Кто им был, Рэйден так и не сказал. Он вообще ничего не сказал с самого утра, только пинал камни, попадающие под носки ботинок.

Они вошли в стены Адэра и направились по вымощенным камнем улочкам вглубь города.

– Что с Рэйденом? – шепотом поинтересовался Викери, косясь на хмурое выражение лица даймона.

– А мне почем знать? – повел бровью Леон. – Он мне не докладывает о переменах в своем настроении.

– Удивительно, – хмыкнул рыжий странник, – а я-то думал, что раз у вас cher amour, то секретов между вами не