Слезы небожителей - Эйси Джей Миллс
– Ты видишь это? – подпрыгнула от восторга она и сжала плечи Леона. – Мы сделали это, Леон! Сделали!
Леон не стал отвечать. Он и так знал, что в его глазах читается откровенный восторг, который не требует объяснений.
Подхваченный под руку, он побежал следом за друзьями. Юноша уже и не помнил, когда столько смеялся. Они ныряли в луговые травы, катались в них, словно маленькие дети, и лишь спустя некоторое время смогли усмирить эмоции. Найдя тень под высоким деревом, они решили перевести дух и обсудить, что им делать дальше.
– Нам нужно отправиться в Вейн-Адэр, – решительно высказался Леон. – Если кто-то и расскажет нам правду, то только семья Кассерген, которая знавала наших родителей.
– Но как нам найти туда дорогу? – Николь с задумчивым видом вычесывала листву из волос и обратила внимание на свои порванные и грязные от зелени перчатки. – Ой, порвались… Как жаль.
Она стянула перчатки, оголив бледные тонкие руки, и спрятала в карман юбки, чтобы те не рябили своей неопрятностью у нее в глазах.
– Я не знаю, – честно признался Леон.
– Мы можем спросить дорогу у тех, кто живет в том доме.
Викери указал куда-то вдаль. И действительно, за полем виднелась старая крыша, а из каминной трубы валил темный густой дым. Кто-то там жил, и этот кто-то, вероятно, сможет им помочь.
Дорога оказалась непростой. Сначала им казалось, что маленький домик находится совсем недалеко, но чем дольше они шли, тем больше осознавали, как ошибались. Лишь через полчаса – запыхавшиеся и утомленные – они добрались до старой хижины.
В этом доме давно не было рабочих рук: невысокий деревянный забор покосился и едва держался в земле, калитка и вовсе отсутствовала, осколки осыпавшейся черепицы лежали на траве уже довольно давно – пробыв много дней под дождем и солнцем, они покрылись слоем мха и плесени; свежевыстиранное белье висело на провисшей веревке, два деревянных столбика уже не могли выдержать такую тяжесть и накренились. При виде такого пришедшего в упадок двора хотелось немедля помочь его хозяйке.
Пока юноши предпочли осматривать дом с некой опаской, Николь смело выступила вперед. Она поднялась по деревянной лестнице и постучала в дверь. Сначала ей никто не ответил, но она постучала снова и, чтобы убедить владельцев дома в добрых намерениях, принялась кричать во весь голос:
– Простите нас за вторжение, но мы заблудились и хотели бы узнать дорогу!
За дверью послышались торопливые шаги, а потом настороженный женский голос поинтересовался:
– Чтобы узнать дорогу, нужно сказать, куда вы путь держите.
– Эти места нам незнакомы, но ищем мы место, что здесь зовется Вейн-Адэр, – ответила Николь.
Послышался скрип засова, и из-за двери на них выглянула женщина не старше сорока лет. Она настороженно оглядела путников и, осознав, что опасности они не представляют, переступила порог.
Внешностью она была не обделена, но и не одарена. Темные волосы были собраны в неаккуратный пучок, а носила она старое платье бледного голубого цвета с цветочным передником.
– В Вейн-Адэр уже давно никто не суется. Зачем же вам туда? – поинтересовалась она.
– Чтобы найти тех, кто сможет нам помочь.
Женщина внимательно осматривала Николь. Что-то в ней выдавало сомнения, но когда она заметила пятно на ладони девушки, то испуганно побелела.
– Скорее заходите внутрь, – прошептала она и подтолкнула Николь в дом, нервно озираясь по сторонам.
Она едва ли не силой запихнула путников внутрь и захлопнула дверь на засов, а после побежала задергивать занавески на окнах. Все это по меньшей мере выглядело странно, но ребята не стали подавать вида, так и оставшись стоять на входе.
– Вы ведь странники? – взволнованно поинтересовалась она, но, заметив, что дети от ее вопроса напряглись, добавила: – Вам незачем меня бояться. В наше время странники – большая редкость. Вы проходите, садитесь за стол, а я чай подам. Негоже хозяйке морить гостей голодом!
Внутри дом выглядел лучше, чем двор. Окна были украшены цветочными занавесками, на полу лежали вязаные ковры, чтобы хоть как-то скрыть холод и скрипучесть досок. На одной из стен висело множество фотографий, глядя на которые становилось понятно, что за человек здесь живет. Женщина определенно любила предаваться ностальгии. У камина стояло кресло-качалка, а на его сиденье лежала книга. Наверное, когда в дверь постучались путники, хозяйка читала. В шкафу со сломанной дверцей было много книг, но все они были лишь о кулинарии и пекарском деле.
– Вы сказали, что странники – это редкость? Почему? – поинтересовался Леон и сел за устеленный голубой скатертью круглый стол.
– Вы, стало быть, не из наших мест, верно? – догадалась хозяйка. – Странники у нас уже давно не появляются.
Женщина поставила перед ними чашки с ароматным чаем и плетеную корзинку со свежими булочками и устроилась рядом.
– Для начала бы не помешало представиться, так и разговор легче пойдет. Меня зовут Лоретта Мерфэс.
– Мое имя Леон Самаэлис, – представился юноша и пожал женщине руку. – А это мои друзья: Викери Реймонд-Квиз и Николь Аверлин.
– Неужели? Стало быть, вы дети семей основателей Ордена Странника?
– Основателей Ордена Странника? – недоуменно переспросил Викери.
– Ваши родители вам вообще ни о чем не говорили, что ли? – Ребята единогласно кивнули, и Лоретта с тихим вздохом принялась рассказывать: – Много лет назад к нам в Энрию попали такие же молодые люди, как вы, правда, постарше были на пару годков. Умные и уверенные в себе. Ох, и много шуму же они навели. Они быстро сыскали здесь славу, объединили странников и создали орден, который должен был помогать простым людям. Но уже три года минуло, как ордена не стало. Все странники пустились в бега, скрываются и носа не кажут.
Голос ее был печален.
– Но почему они прячутся? Разве странники не должны были защищать Энрию? – Николь подсела поближе.
– Так-то оно так, – тяжело вздохнула хозяйка. – Странники защищали нас, но после кровавой резни в Вейн-Адэре все изменилось. Много странников полегло там. Эйрена и Грехи перерезали почти всех, а те, кто выжил, теперь боятся за свою жизнь. Какими бы силами ни владели странники, они по-прежнему остаются смертными людьми.
– Но почему их всех убили?
– Мне неизвестно, – пожала плечами Лоретта. – Тайны ордена не раскрывались даже самым близким…
Женщина поднялась. Словно заплутав в собственных мыслях, она взяла с комода старую рамку и с горечью взглянула на фотографию молодого юноши с темными вьющимися волосами. Он был немногим старше шестнадцати лет, и нельзя отрицать, что внешность у него была весьма необычная и по-своему красивая.
– Мой сын – Равель – когда-то тоже состоял в этом ордене. Даже когда я его спрашивала, он ничего не говорил. В ту ночь я молила его остаться, но он так рьяно рвался в Вейн-Адэр. «Это мой долг перед Энрией!» – заявил он мне перед уходом. А через пару дней мне принесли лишь его обожженное и израненное тело, чтобы я могла его достойно похоронить.
Она смахнула слезу со щеки. Ей некому было об этом
