Первый альянс (СИ) - Иванов Алексей

Подло и недостойно! Но вместе с тем Неистовый не мог не восхититься искусным коварством такого удара. И еще большего восхищения достоин его отец. Островные хомо думают, что используют глупых дикарей, а на самом деле будут использованы глупыми дикарями, решившими обойти часть древних запретов наставников. Когда слегка изменившаяся болезнь опустошит империю — народ ликан вернет свое!

Дальше Неистовый не смотрел, но подозревал, что только землями империи планы всевождя не ограничиваются. Но всё это дело далекого будущего, а пока что Неистовому приходилось иметь дело с настоящим в лице высокомерной альвы.

— Наставница? — позвал он, остановившись перед поставленным среди деревьев шатром. И надеясь, что придал голосу достаточно почтительности, которой к альвам совершенно не испытывал.

Отец прав. Великий лес слишком долго контролировал и сдерживал их народ, лицемерно маскируя это успокаивающими словами о наставничестве и заботе. Ошейник остается ошейником, а они не сторожевые шавки, чтобы сидеть на цепи.

Та'Энди была раздражена. Она и сама толком не понимала, зачем всё бросила и с малой свитой помчалась в глубину земель хомо. Зачем променяла величественное спокойствие Великого леса на этот промозглый край, вечно окутанный дождём и туманом. Да ещё и обратилась за помощью к этому хитрому старому ликану, который спит и видит, как после имперцев клыки его воинов вцепятся в горло альвам. Просто чувствовала, что должна быть здесь, чтобы видеть, что происходит. Всегда верная интуиция кричала об этом в полный голос, заставив действовать, не дожидаясь разрешения от равнодушного к её предостережениям Совета.

Ещё одна ключевая точка. Возможно, самая важная. Переломный момент, который разделит мир на «до» и «после». И следует проследить, чтобы в этот раз всё прошло гладко.

Одно время, она раздумывала над тем, чтобы вмешаться и всё остановить. Не ослабь Изумрудная чума империю, Совет мог не согласиться начать ту войну. Но потом решила, что это бессмысленно. Более того, даже вредно. Ликаны жаждут реванша, а островитяне уже получили все необходимые знания и ни за что не откажутся их применить. Да и ослабить империю просто необходимо. К тому же, затем можно будет намекнуть эданцам, кто стоит за эпидемией. Пусть хомо сражаются друг с другом. Убивают и умирают. Чем больше крови они прольют, тем спокойнее будет Великому лесу.

А там, стравив хомо, можно и спустить с цепи ликанов. Пусть всевождь пытается вернуть утраченное, теряя расплодившихся воинов. Главное — не допустить вмешательства в войну Великого леса. Или свести это участие к минимуму.

Горячие головы и сердца есть и среди ее народа. Она сама была такой. Пусть они, и только они играют своими жизнями.

Окрик Неистового, раздавшийся у входа в шатер, отвлек Та'Энди от размышлений.

— Кто? — только и спросила она, выбираясь в неласковую сырость предгорного леса.

— Два охотника хомо, случайно забрели, — пояснил сын всевождя. — Идут на закат солнца.

— Они могли что-то заподозрить?

Неистовому очень хотелось сказать «да», но он сдержал порыв. Потакание своим слабостям недостойно воина. А излишний азарт губит не хуже картечи хомо.

— Сомневаюсь, — честно признал он и с надеждой добавил: — Но их всё еще можно догнать.

— Не стоит привлекать внимание хомо, — отмахнулась Та'Энди.

Видящая уже хотела вернуться в шатер, но из-за стволов деревьев появилась новая фигура. Один из отправленных в город варгаров-разведчиков её свиты вернулся назад с долгожданными новостями.

— Какие новости, Тар? — поприветствовала его Та'Энди.

— Наш островной друг в городе всё узнал, — слово «друг» варгар произнес с нескрываемой презрительной насмешкой. — Эти два доктора приехали в Горан около года тому назад. И постоянно совершают объезды окрестных поселений. Так что никаких странностей в их внезапном появлении нет. Более того, наш островной друг считает, что это только к лучшему.

Та'Энди помассировала переносицу, как бы желая снять давящую на глаза пульсирующую головную боль, которая мешает ей думать. Объяснения разведчика успокоили ее лишь слегка. Что-то в этой истории не сходилось, не ладилось.

Около года! Внезапно вспыхнуло в её голове, заставив еще больше насторожиться.

— А откуда прибыли в Горан эти два доктора островитянин не знает? — с ледяным спокойствием поинтересовалась она, чувствуя, что нащупала нужную нить.

— Из Тирбоза, — с готовностью ответил разведчик. — А это важно?

— Почему-то я именно так и подумала, — эхом отозвалась Та'Энди. Задумчиво посмотрела на Неистового и приказала: — Мне нужны эти хомо! Причем живыми! Но можно и мертвыми.

Сын всевождя улыбнулся, обнажив длинные клыки и острые треугольные зубы. Такие приказы ему нравились. Добрая будет охота.

Глава 14

Песнь стрел

Чтобы не нарушать мирное спокойствие города, в гости к врачам я взял с собой только Энно. А остальная свита осталась обустраиваться на ночь в местной гостинице, пугая своим грозным видом немногочисленных постояльцев. Прилетели мы ближе к вечеру и нестись сломя голову к шахтерским поселениям, где заметили следы изумрудной чумы, было бы той ещё глупостью.

К тому же, следовало отыскать если не проводника — доберемся как-нибудь, то хотя бы транспорт. Конечно, сержанты и своим ходом добраться могут. Самоходная броня на то и самоходная, что может выдерживать приличные марши. Но механиков с нами нет, а старенькие «Клевцы» хоть и содержатся людьми Галноса в приличном состоянии, постоянно ломаются. Старые, если не сказать древние модели, что с них взять? Если что-то случится, то как прикажете их обратно тащить? На себе? Скажу я вам, это то еще удовольствие — только врагу и пожелаешь. Каждый «Клевец» весит под сотню килограммов! Так что транспорт необходим.

В сущности, самоходная броня — это тот же рыцарь или оруженосец. Только менее мощный. Небольшой паровик спрятанный в «горбу» на спине. Та же система труб, по которым превращенный в пар ихор питает рунные цепочки, и приводит в движения вспомогательные механизмы самоходного доспеха.

Что касается именно «Клевцов», то ещё одной их характерной особенностью, как у большинства моделей самоходной брони первого поколения, является довольно высокая температура внутри доспеха. Доводилось пользоваться схожей моделью в Северной марке. Где-то через час тебе становится жарко. А ко второму ты ощущаешь себя горшком, поставленным в раскалённую до красна печь. Зимой оно даже удобно, но летом — та ещё мука.

Найти практику четы Шелат не составило труда. Зеваки на посадочном поле охотно подсказали, где их искать. А нанятый извозчик в два счета доставил нас с Энно к месту назначения.

Семейная пара врачей сняла небольшой, но довольно уютный двухэтажный домик на окраине Горана. На первом этаже они вели прием пациентов, а на втором жили.

Покой их дома охранял дверной молоток в виде головы быка, с массивным кольцом в носу. Взявшись за кольцо, я с силой постучал в дверь. Прислушался. Поначалу ответом мне была тишина, но затем где-то в глубине дома послышались шаги. Дверной замок щелкнул. Дверь слегка приоткрылась. Сквозь узкую щель, шириной в ладонь на незваных посетителей посмотрела хозяйка дома.

— Что вам нужно? — голос её был тих, но пронзителен. — Сегодня мы не принимаем.

— Добрый вечер, почтенная Шелат, — поприветствовал я свою работницу. — Вы меня не помните?

Пару секунд она недоуменно всматривалась в моё лицо, а затем тихо охнула. Дверь закрылась, звякнула снятая цепочка, а затем широко распахнулась.

— Ласс Вельк! — поприветствовала меня Прия, натянуто улыбаясь. — Рада вас видеть. Не стойте на пороге, проходите!

Вспомнила всё же. А то, что сразу не узнала, оно и неудивительно. Виделись мы всего один раз, более года тому назад, когда я нанимал её с мужем на работу. А дальше всё общение шло через телеграммы, да и те оставались с моей стороны без ответа.