Ведовской дар. 1. Ведьма правды - Сьюзан Деннард

Момента, когда ее объявят будущей императрицей Карторры и она помчится от этой судьбы прочь со страшной скоростью.

Эрон подошел к калитке, она распахнулась, и появился Мэтью.

Но Эрон не сбавил темп. Наоборот, оказавшись на пустой улице, он прибавил шагу. Сафи и Мэтью – тоже.

Утроенное хриплое дыхание заполнило уши Сафи. Оно оказалось громче свиста ночного ветра, лязга стали и звуков битвы, что развернулась в стенах дворца.

Они дошли до перекрестка, и Эрон нырнул в тень навеса. Сафи последовала за ним, моргая от внезапно пропавшего лунного света. Потом, когда она сориентировалась, перед ней возникли телега и осел. На передке телеги бесстрастно восседал жилистый крестьянин, груз которого составляли стебли подсолнечника.

Эрон приподнял охапку растений и откинул ее назад. Стебли оказались нашиты на покрывало из кожи саламандры.

– Ложись на дно повозки, – с трудом скомандовал Эрон. – Мы разберемся с колдуном крови, но пока тебе стоит спрятаться.

Сафи не кинулась исполнять приказ. Вместо этого она схватила дядю за руку и с шумом выдохнула:

– Куда меня везут? – Она почти задыхалась. – Что вообще происходит?

– Надо бежать, – ответил он. – Не только из города, но и из империи. Если нас поймают, то повесят как предателей.

Эрон снова откинул покрывало и достал из кармана сюртука флягу. Сделал два глотка, а потом плеснул жидкость на мостовую. Повторил это еще три раза, пока Сафи с удивлением смотрела на него.

Потом Эрон взъерошил волосы и устремил на Сафи жесткий взгляд.

– Не подведи нас, – тихо сказал он, после чего, пошатываясь, зашагал прочь.

Это было похоже на то, как лето сменяет зима. Эрон фон Гасстрель полностью преобразился. Хладнокровный солдат, каким она его видела несколько секунд назад, превратился в ухмыляющегося пьяницу с пропитым лицом. И ведовской дар Сафи молчал, словно обе ипостаси дяди были истинными. Или обе – ложными, поскольку она вообще ничего не почувствовала.

В это самое мгновение ее охватил тошнотворный ужас. Ее дядя никогда не был пьяницей. Каким бы невероятным это ни казалось, каким бы сложным ни было для ее разума, она не могла не верить собственным глазам. Дядя Эрон убедил Сафи, ее ведовской дар и всю Карторру, что он – не более чем старый безобидный дурак.

А потом использовал эту ложь, чтобы помочь ей сбежать.

Прежде чем Сафи успела потребовать у дяди объяснений, его силуэт замерцал в лунном свете и тут же исчез. Теперь Сафи видела только булыжники на пустой улице.

Она кинулась к Мэтью:

– Куда он делся? Это работа колдуна морока?

Мэтью кивнул:

– Я же говорил, что план твоего дяди грандиозен. Мы боимся… нет, мы знаем, что Перемирие прекратится со дня на день. И надежды на восстановление нет.

Сафи недоуменно покачала головой. Мэтью только вздохнул:

– Я знаю, что сейчас ты не в состоянии понять, но поверь: мы работаем ради мира, Сафи. А твой союз с императором Генриком все бы испортил.

–Но почему,– выдавила Сафи,– Генрик вообще хочет на мне жениться? Имение Гасстрель ничего не стоит. Я ничего не стою!

Мэтью явно колебался и даже отвел взгляд, но наконец сказал:

– Мы подозреваем, что император знает о твоем ведовском даре.

Горло Сафи сжалось. Как? Ей хотелось закричать. Она скрывала свой дар восемнадцать лет, и никто из бригады Адских Алебард до сих пор не поймал ее.

– Брак с Генриком, – продолжал Мэтью, – был бы для тебя, Сафи, равносилен рабству. Выхода не было. Но поскольку ни Эрон, ни ты не можете открыто отвергнуть такую партию, мы инсценировали похищение. Именно поэтому Эрон не предупредил тебя. Если бы ты знала, что тебя ждет, то не смогла бы достоверно изобразить удивление. Генрик и его Адские Алебарды сразу бы тебя раскусили.

Сафи сглотнула. Точнее, попыталась это сделать. У нее перехватило горло. Значит, не только колдун крови знал, кто она такая, но и император Карторры. Кто еще? И кто еще откроет на нее охоту?

– Не волнуйся, – сказал Мэтью, явно почувствовав ее панику. – Все готово, Сафи, и мы доставим тебя в безопасное место.

Он подтолкнул ее к телеге, но девушка словно вросла в землю.

– А как же Изольда? Я не оставлю ее.

– Мы с Габимом разыщем ее…

–Нет.

Сафи вырвалась из его рук, не обращая внимания на то, что над крышами домов уже поднимается дым. Рев близкого сражения становился громче с каждой секундой, пока она упрямо стояла на своем.

– Я не уйду без Изольды. Скажи мне, куда я должна пойти, и я доберусь туда сама.

– И после всего увиденного ты все еще не доверяешь нам? – Лицо Мэтью оставалось скрыто в темноте, но в его голосе нельзя было не заметить обиды. – Мы рисковали всем, чтобы вытащить тебя из дворца.

–Я не доверяю дяде Эрону,– сказала Сафи.– Особенно после всего, что увидела сегодня.

– А стоило бы доверять. Вся его жизнь соткана из лжи, но он никогда не втягивал в это тебя. Ты хоть понимаешь, как дорого это ему обошлось? И чего это стоило всем нам? – Мэтью махнул в сторону телеги. – Поверь мне, когда я говорю, что дон Эрон не желает ничего иного, кроме как обеспечить тебе безопасность, это правда.

Мэтью схватил Сафи за локоть, и его потемневшие от гнева глаза впились в ее.

– Ты отправишься на этой телеге на север, Сафи, и там тебя будет ждать лодка. Ты не шевельнешься, пока не доберешься до причала. На лодке тебя переправят на корабль, а затем – через море, в город Лейну, что в архипелаге Сотни Островов. Там ты будешь ждать вестей в кофейне – в одной из моих кофеен. Через четыре дня за тобой придут, и ты отправишься дальше. Навстречу к свободе и подальше от Генрика. И я клянусь – своей жизнью и жизнью Габима – переправить к тебе Изольду.

Слова проникали в сознание Сафи. Они отзывались дрожью там, где ее кожи касался Мэтью. Он воздействовал на нее своим ведовским даром. Она отчетливо понимала это, ведь ее собственный дар правды вопил о том, что вокруг нее творится обман. Но ведовская сила Мэтью оказалась сильнее Сафи. Она могла с таким же успехом сражаться с приливом.

Ноги сами понесли ее к повозке, тело само забралось под одеяло, а рот произнес:

– Увидимся по ту сторону моря, Мэтью.

Лицо ее наставника исказилось – от боли или сожаления, Сафи не